Женские грёзы

Олеся неспешно обратно стала расстёгивать молнию на своих сапогах. Положив их возле обуви Натальи, медленно пошла в сторону кухни. Там хозяйка варила кофе и постоянно возилась у плиты. Олесе ничего не оставалось, как просто пойти в ванную комнату, чтобы сполоснуть руки.

– Ты там скоро? Кофе уже готов, – прокричала Наталья в сторону коридора. – Давай сюда, пока он не остыл. Тебе что приготовить на завтрак? Яичницу или кашу?

Олеся была очень голодна, всё‑таки целый день шлялась по городу. Но ей было очень неудобно просить у подруги, чтобы она приготовила ей кашу. Как‑то совсем неудобно было. Думала, будто была её дочерью. Даже если так, то она всё равно считала Наталью не просто подругой, а своей любимой и почти родной сестрой (даже если таковой и не являлась).

– Нет, спасибо. Я не голодна, – прокричала в ответ и закрыла глаза, сморщив лоб, дожидалась ответа от подруги. Но он не последовал. Возможно, она могла просто обидеться из‑за её отказа.

Выйдя из ванны, вошла на кухню и присела за круглый стул. Перед ней стоял огромный, просторный, белый округлённый стол (как во времена короля Артура), а стулья были маленькими, без спинки. Как было видно, стол можно разобрать и заново собрать, что с лёгкостью превращался в квадрат. Интересная технология этого стола, ведь окружность невозможно сделать квадратом – там не было углов. Но всё же Олеся не стала слишком заморачиваться по этому поводу, а лишь посмотрела на обстановку. Перед ней стояла кухонная гарнитура коричневого цвета. Кругом ящики, стеклянные дверцы, где можно было разглядеть сахарницу, кофейные и чайные наборы, салатницы, салфетки розового цвета. А в другом месте хранились конфеты, печенья, хлебница с несколькими кусками белого хлеба, а в другой хлебнице – ломоть чёрного и кукурузного. На окне висел прозрачный тюль, откуда можно увидеть уличные фонари, две большие берёзы, что росли возле дома, детскую площадку и огромный грибок, внутри которого была песочница. На площадке стояли две женщины, а возле них гуляла третья с ребёнком, вперёд толкая коляску. В песочнице играли несколько маленьких девочек годиков три‑четыре. Сегодняшний дождь никому не помешал погулять на улице. Как он прекратился, все вышли подышать свежим воздухом. Народу было немного, но все они были весёлыми, и бодрыми, и счастливыми.

– Что у тебя за дела? Что с тобой? – Наталья прервала мысли Олеси.

Олеся посмотрела на свою подругу. Ей было очень горько и обидно, когда видела счастливое лицо подруги (пусть и усталое, и измождённое, и больное). У неё был сын Виктор, кто был всегда рядом с мамой. Кто мог сильно и взаимно любить её. А ещё этот Динар, что повторно решил жениться на ней…

– Ты здесь? – щелчком пальцев привела Олесю в чувство. – Ты где? Ты рядом со мной?

– А? – проговорила Олеся.

– Что с тобой? – подавая чашку с кофе, спросила Наталья.

– Мне Александр изменил. Знаешь, он ещё в один день пришёл пьяным. Был таким ужасным, мерзким, противным и вёл себя, как настоящая свинья. Лежал на полу и кашлял, блевал. Он сам был в своей же блевотине, – с таким чувством она рассказывала, что сама была готова в это поверить и представить эту самую ужасающую картину семейного быта.

Наталья с сочувствием посмотрела на подругу. Она не знала, что же ей ответить, ведь сама была в такой же ситуации, когда уличила своего ещё тогда мужа (естественно, это был Динар) в измене. В тот вечер Наталья вернулась сама не своя (работа её в могилу чуть не свела). Усталость, разбитость, ещё и постоянный токсикоз (беременна Виктором, шесть недель). А тут такая «радость» в виде измены мужа. До того расстроенная Наталья, стала свирепее любого злого и агрессивного животного. Выгнав эту стерву, что успела захомутать Динара, заодно выгнала и его. Простила лишь в тот момент, когда осознала, что не справится одна со всем этим. Но недолго продлилась их якобы идиллия любви ради сына – Динар снова изменил с очередной пассией из своего рабочего коллектива. Вот тогда‑то лопнуло терпение женщины, тут и выгнала его со всеми вещами. Конечно, он много раз перед ней извинялся, устраивал сюрпризы, подкарауливал, когда возвращалась с работы. Даже его мама Анита Вячеславовна Гречова встревала и пыталась угрозами запугать Наталью, защищая своего якобы праведного сына. Свекровь не хотела верить, что сын изменял своей жене, пока та была на работе. А как известно, Динар работал на заводе, где был обычным токарем (пока его не повысили и не стал начальником токарного цеха).

– Как никто другая я тебя очень понимаю, – ответила Наталья и обняла свою подругу. – Только пойми, что ты должна быть сильной и терпеливой. Кто знает, может, со временем появится тот, кто полюбит тебя по‑настоящему.

Олеся лишь опустила голову. Ей было очень плохо и стыдно. Ведь, как известно, она хотела отбить у Натальи мужа. Если бы в тот раз её подруга не была в положении, то, наверное, не пожалев, рассказала о похождениях Динара. Он якобы любил не только Наталью, будущую жену и отца её ребёнка, но и саму Олесю. Хотя, кто знает, может, он никого не любил, а лишь пользовался обеими женщинами Динар хоть и был сладострастным и мог с лёгкостью влюбить в себя, но всё же являлся человеком, что тоже хотел любви. Пусть Олеся и по сей день держала на него обиду, всё же не могла раскрыть всю правду. Ей было жалко свою подругу. К тому же в данный момент она была не в лучшем состоянии.

– Я знаю, – продолжала говорить Наталья на тему измены, наступая на больное место Олеси, – тебе очень больно. Я тоже это пережила. И думаю, не раз ещё переживу. Знаю, что Динар – отец моего Виктора не особо такой хороший, складный, как твой Александр. Да и не моногамный он. Не могу сказать, что такой бабник, но точно не кобель. Просто, возможно, я не его судьба, – заканчивая, пожала плечами.

Олеся поняла, что её подруга очень переживала. По её глазам это было заметно. Даже тембр голоса менялся, когда она затрагивала эту тему. Когда рассказывала о нём, у Олеси по телу пробежались мурашки. Ведь, как она помнила, очень сильно любила его. А он, тварь этакая, подлюка, даже не захотел жениться. Жениться после всего, что между ними было. А что между ними, спросите вы? А было всё: начиная от сексуальных удовлетворений, что доводили друг друга до оргазмов, заканчивая романтическими прогулками под дождём. Вспоминая это, слезинки могли наворачиваться на глаза. Как быть? Уже никак, увы. Придётся смириться.

Наталья отвернулась от подруги, чтобы руками вытереть слёзы. А то ей было как‑то стыдно плакать перед ней, показывая свою слабость. И вообще, она не привыкла казаться слабой.

Олеся всё же сумела увидеть слезинки. Нежно трогая её за плечо, проговорила:

– Наташенька моя любимая, не плачь! Ты сильная! Ну и чёрт с этим Динаром. Плюнь на него.

Та улыбнулась и погладив её руку, ответила:

– Я уже не плачу. Спасибо, что ты есть. Вот думаю насчёт него. Он мне предложил повторно выйти за него.

Олеся остановилась. Сделав глоток уже остывшего кофе, дрожащим голосом спросила:

– А ты? Ты дала своё согласие?

Наталья улыбнулась и кивнула.

Олеся чуть не поперхнулась. Она не думала, что её подруга даст добро. Сама хотела завоевать любовь Динара. До сих пор любила и любит его. Похоже, Александра не любила, и вышла замуж только из‑за денег.

Появилось какое‑то дикое молчание. Такое чувство, что они обе застыли на месте, при этом проглотили свои языки. Наталья лишь смотрела на Олесю и моргала, а та сидела, опустив глаза на поверхность стола.