Байесовская игра
Я пытался занять мысли работой, я хотел переделать все, что я откладывал за неделю, бегая как белка в колесе по цирковым аренам и показываясь на глаза, где нужно быть на виду.
Иногда день пролетал мимо так, что я не успевал оглянуться – потому что мне, помимо всей этой клоунады, нужно было регулярно отвечать в соцсетях, что‑то комментировать и не забывать выкладывать что‑нибудь умное – или не очень.
Я не писал контент‑план и не продумывал заранее – потому что на это тоже бы требовалось время. Я просто в определенный момент ловил мгновение тишины и выдавал то, что актуально – случайный факт про фармацевтику, совет про бизнес или воспоминание.
– Ты тупой?! – возмущался Кох в диалоге с кем‑то по телефону. – Не будет быстро! Не может быть быстро! Сложность – эн в кубе! В кубе!
Он ненадолго замолчал, но затем вновь завопил:
– Не я сказал, математика так сказала! Оценка сложности так сказала! Представь, что тебе надо покрасить пол, потолок и стены у комнаты метр на метр на метр! Мне плевать, что таких комнат не бывает – представь!..
Примеры Коха всегда были оторванными от реальности – но мне было жаль, что его никто не понимает, кроме меня. Если ширина, длина и высота комнаты будет не метр на метр на метр, а десять на десять на десять, красить придется очень долго…
– Герр Бер!
Я уже шел по коридору к лифтам, направляясь на выход, но меня окликнули. То, что голос незнакомый, я просто принял к сведению – потому что мыслями я был уже не в офисе.
Я обернулся, и на моей физиономии по обыкновению была дежурная улыбка.
Девушка, с короткой стрижкой, широкими плечами, как у пловцов или баскетболисток, с узкой талией и бедрами. Рукава рубашки плотно облегают рельеф мышц, деловой стиль одежды на ней смотрелся гротескно.
– Извините, что отвлекаю, – начала она. – Мне сказали обратиться напрямую к вам, потому что вы разбираетесь лучше.
Я молчал и смотрел на нее. В руках папка, на шее – лента ланъярда с бейджем, но имя с расстояния, разделявшего нас, я прочесть не мог. За нами украдкой наблюдал местный террариум – они подослали ее ко мне специально?
Она кто‑то из новых сотрудников – анкеты с отзывами о первых рабочих днях которых я так и не прочел.
– Я разбираюсь лучше – в чем?
– Оптимизационный метод доктора Коха.
– Доктор Кох у себя в кабинете, он не злой, он просто умный. Спросите у него.
– У меня нет вопросов, я… Я все описала в отчете. Он работает быстро на проде… на производстве потому что его реализовали неверно. То есть верно – но эвристика оказалась не та…
Я уже пятился и поджимал губы в грустной улыбке, она шагала за мной.
– …то есть та, но немного измененная – потому что генератор псевдослучайных чисел генерирует всего лишь псевдослучайные числа, а не настоящие случайные, и…
– Давайте.
Я оборвал ее на полуслове, протянул руку – и папка легла мне в ладонь.
– Я отправлю вам копии на почту, – продолжала девушка. – Если нужно. Я не отправляла, потому что по иерархии все должно решаться на уровне верхнего звена подсистемы, а то, что я обратилась к вам нарушает регламент – и поток информации будет…
– Я прочту. Как вас зовут?
– Дороти… – она спохватилась. – Дороти Мэллори. Системный аналитик.
– Спасибо, фрау Мэллори.
Я успел нажать на кнопку лифта, и кабина тотчас отворилась. Я отвернулся и зашел в лифт, я ощущал на себе взгляд, но я об этом уже не думал – потому что мой оптимизационный алгоритм определил, что про отчет следует на время забыть.
Кох не ошибается, а вот разработчики или инженеры могут. Но Кох все перепроверяет за всеми – и в производство запустить метод с ошибкой они не могли. Козни офисного планктона меня вовсе не касаются, ей – желавшей отличиться и выслужиться – позволили проявить инициативу и отправили мимо руководителя аналитиков ко мне – потому что думали, я над ней посмеюсь и отправлю обратно – с ее отчетом и инициативой.
Я оставил папку на заднем сиденье автомобиля и даже не открыл.
10. Система
[Германия, Берлин, Сименсштадт]
– Фрау Мэллори.
Дороти Мэллори обернулась, только когда я окликнул ее – пусть и прекрасно поняла по реакции коллег, что я зашел в часть опенспейса системных аналитиков не просто так.
Я качнул подбородком в сторону коридора, она поднялась с места – быстро, бесшумно, без типичного скрежета ножек офисного стула по ковролину.
В руках у меня была папка. Я прочел ее на следующий день – лишь потому что чуть не сел на нее в машине. Я сперва посмотрел внутрь лишь из любопытства – и от скуки – и сперва не поверил своим глазам.
– Кто‑то еще, кроме вас, видел отчет?
– Удо Мюллер и Лени Гротеволь. Гротеволь видела частично. Откуда я брала данные, я указала, другие…
Мюллер – руководитель группы аналитиков, Гротеволь – коллега Мэллори. Источники – техническая документация, референсы и инструкции самого Коха, который все дотошно пишет и выкладывает в базу знаний, а также экспертиза инженеров и технологов; с первого взгляда картина непротиворечивая – но показатели поплыли в лучшую сторону не из‑за нашего успеха, и Мэллори это доказала.
– Я понял. Что Мюллер сказал?
– Сказал, что… что это бред.
– Если этот бред правда, – я сделал движение папкой вверх‑вниз на уровне груди, а девушка следила взглядом за моей рукой, – то доктор Кох поседеет.
– На последней странице предло…
– Я видел. Предложения по исправлению. Игры. С природой.
Я говорил тихо – так, чтобы слышала только она. Она смотрела на меня, не отводя глаз, я переводил взгляд с нее на фикус за ее спиной и обратно – потому что мотал головой и изображал недоумение.
Я и впрямь был в недоумении – и негодовал, как такое могло произойти. Если она права, то уволить нужно всех, кто с ней не соглашался.
Проблема была в том, что она, судя по всему, та еще зануда – и просто так не отстанет. Если я не стану афишировать отчет и замну дело, она вытрахает всем мозги.
