Захват. Байкеры против инопланетян
Мне не ответили.
Култук встретил нас ветром и лаем собак. Это был довольно большой поселок, раскинувшийся вдоль федеральной трассы на широком берегу между Байкалом и сопками. Людей на улицах не было. Дождь прекратился, с гор навстречу нам рвался ледяной ветер.
– Ничего себе у вас тут лето! – поворчал я, поеживаясь. Руки в мокрых перчатках замерзли.
– Привыкай, москвич, – усмехнулся Ирландец. – Тут вам не здесь! Что‑то я не вижу никого. Но может, просто рано еще. Сколько времени?
Кроха задрал рукав куртки.
– Без четверти восемь.
– Во‑от! Все еще спят.
– А день какой?
– С утра вторник был!
– Не могут все спать утром! – возразил я. – Машины должны ехать, люди на работу идти. Дальнобойщики по трассе должны шуровать! Надо на заправку ехать – там точно никто не спит!
– Тогда за мной! – Карабас открутил ручку газа и уехал вперед.
По узкому проезду между заборов мы выехали на главную улицу поселка: за домами справа начиналась гора, по горе шла железная дорога.
Вдоль улицы тянулись наглухо закрытые магазинчики и забегаловки.
У меня неприятно похолодело внутри, когда я увидел старый внедорожник, съехавший с дороги в кювет и разворотивший деревянный забор. Капот машины был смят. За рулем никого не было.
«Быть может, в этот самый момент, когда Култук настигла огненная стена, хозяин внедорожника ехал по трассе! Тут‑то ему и пришел конец!» – мелькнуло в голове.
Мы потихоньку проехали мимо. Кроха несколько раз обернулся назад, по‑видимому, разглядывая место водителя.
На развилке повернули налево. Впереди, метрах в трехстах справа от трассы виднелась АЗС.
Мы свернули туда и остановились возле колонок.
Кроха, Ирландец и я сразу же направились к зданию заправки. Справа от нее стояло синее модульное здание с вывеской «Кафе». Слева от АЗС располагались автомастерские и шиномонтаж. Возле шиномонтажа стоял огромный КамАЗ с прицепом. Кабина тягача была откинута, на кронштейне висела переноска[1]. Наверное, водитель ремонтировал тягач, когда все случилось.
Внутри здания АЗС было пусто. Вдоль стен стояли стеллажи с продуктами, с канистрами масла и с бутылками минералки. За стойкой кассы никого не было. Кроха с силой постучал кулаком в прилавок: надеялся привлечь внимание. Я перегнулся через стойку, Ирландец проделал то же самое.
На полу у кассы валялась голубая униформа и старые туфли.
– Ну что там? – спросил Кроха.
– Туфли, – ответил я, – женские!
Кроха прошелся между стеллажей.
– А тут еще вот ботинки и форма охранника, – донесся до меня его голос.
– Ясно, – я нахмурился.
– Че те ясно? Че те ясно? – вдруг завелся Ирландец. – Мне вот, например, ни хрена ни ясно!
– Сюда, мужики! – окликнул нас Карабас.
Мы оглянулись. Карабас придерживал распахнутую дверь АЗС.
– Там кафе открыто!
А ведь и вправду нам надо было где‑то посидеть, отдохнуть, обсудить создавшееся положение! Чего зря собачиться?
В темном помещении кафе было теплее, чем снаружи. Я окинул взглядом зал, отыскивая одежду людей и уже знакомые чернильные пятна, но в зале оказалось чисто. За барной стойкой тоже никого не было.
Ирландец сразу же дернул на себя ручку холодильника с напитками, достал – нет, не пиво, – энергетический напиток в маленькой синей банке, открыл, жадно припал.
– Хозяева! – громко крикнул я в сторону кухни. Еще теплилась надежда, что кто‑нибудь откликнется, что все это – лишь цепь случайных совпадений.
Никто не отозвался.
Я заглянул через стойку, ожидая увидеть худшее, но пол был чистый. Я перепрыгнул через нее и направился на кухню. По дороге щелкнул выключателем – электричества не было. Плохой знак!..
– Осторожнее там! – крикнул мне вслед Кроха.
Я приоткрыл дверь. Кухня была небольшая: плита, СВЧ‑печь, разделочный столик, мойка, полки с посудой. Кучи одежды с потеками черной смолы на полу я увидел сразу. В ноздри ударил сладкий смрад. Я сразу же прикрыл дверь, обменялся с Крохой взглядами. Показал ему два пальца:
–Двое…
Надежда во взоре Крохи погасла.
Телефоны по‑прежнему «не брали». Мы собрались за столом в центре кафе. Ирландец принес бутылки с холодным чаем и колой. В холодильнике в подсобке я нашел колбасу и буженину, отыскал хлеб.
– Да идите вы в баню, я кофе хочу! – вдруг заявил Карабас и принес заправленный примус.
Никто не возражал, всем хотелось горячего. Прямо на столе разожгли примус, на примус поставили кастрюлю с водой из пластиковой бутылки. На этикетке было написано «Байкальская».
– Что делать будем? – спросил Кроха.
– В смысле? – хмуро спросил Ирландец, но похоже, сделал он это просто из упрямства. Или хотел отсрочить признание очевидного.
– Я думаю, чем‑то жахнули по нашей территории! Каким‑то оружием! Надо выяснить, что произошло. Есть рядом крупный населенный пункт? Надо найти спутниковый телефон, попробовать связаться… Ну хоть с Москвой, хоть с Питером. С Иркутском, в конце концов!
– А если не свяжемся?
– Вернемся в Иркутск, посмотрим, что там. Тут же километров, наверное, пятьдесят, не больше.
– Сто километров! – поправил Ирландец.
– Ну сто! Час езды. А то можно и в другую сторону рвануть.
– В Иркутск надо ехать, – заупрямился Карабас. – Вы‑то тут гости, Ирландец жену вон, на курорт спровадил, а у меня в городе батя остался. Семьдесят лет. Если что, куда он один подастся?
[1] Переноска – лампа на длинном проводе
