Бауда

– Вот ты скажи нам, что это за место такое? Мы просто неместные.

– Это Блю Вай, давай скорее наливай. Культурно‑развлекательный центр.

К стойке стремительно и с одышкой подошел огромный трясущийся хряк. Он шляпой вытер вспотевшую морду и обратился к жирафу:

– Налей‑ка мне.

За спиной бармена находились два крана. Он налил из одного черную жижу и поставил ее перед свином. Тот одним глотком махнул целый стакан, а затем смял его и громко хрюкнул.

– И покушать, – попросил хряк.

Жираф достал пластиковую миску и поднес ее к другому крану. Оттуда медленно выходила густая серая субстанция, похожая на зубную пасту. Набрав целую миску, жираф воткнул в блюдо ложку и протянул хряку, тот схватил и отправился в театральную зону.

– А это что? – тяжело сглотнув, спросил Семеныч, кивнув на кран с жидкостью.

– Это зверобой. Любого зверя может вырубить.

– Мужики, – обратился Семеныч, держась за сердце, – ну, тут без этого никуда, сами видите. Нужно выпить, тогда проще будет. Вы будете?

Саня и Клим отказались. Бармен поставил перед Семенычем стакан и продолжил что‑то насвистывать.

– А платить чем?

– За счет заведения.

Семеныч сперва понюхал черную субстанцию, а затем немного отхлебнул.

– Хрень какая‑то, безвкусная, – возмутился он.

– Ты выпей сначала, а потом говори, – сказал ему жираф.

Он выпил. Затем выдохнул, и с удивлением заглянул в пустой стакан.

– Непонятно как‑то, – комментировал Семеныч, – вроде бы тепло по телу растекается, а вроде и не пил ничего…

Зрачки его вдруг увеличились, а глаза начали блестеть.

– Мужики, я растекаюсь, – напугано произнес он, – несите тазик, а то я по полу сейчас растекусь.

На самом деле никуда он не растекался, это ему мерещиться начало. Он крепко обхватил себя двумя руками в попытках сохранить целостность и застучал зубами.

– Ты чего ему налил? – злобно спросил Клим.

– Я же говорю, зверобой.

– Из чего его делают, этот зверобой?

Жираф пожал плечами.

– Я‑то откуда знаю? Мое дело разливать.

– Мужики, – шептал Семеныч, – здесь жираф. Вы его тоже видите?

Затем Семеныч вырубился и его голова упала на стойку.

– Это нормально, – сказал бармен, – не переживайте, он придет в себя.

Саня и Клим сели рядом с Семенычем, но от зверобоя все‑таки отказались. Бармен продолжил чистить стакан и что‑то насвистывать. Пока Семеныч тихо постанывал, уткнувшись в стойку, мужики разглядывали стены из мусора.

– Может, выпьете? А то вы какие‑то напряженные.

Клим посмотрел в глаза жирафу и помотал головой.

– Ты объясни нам, что это за место такое? – настойчиво спросил Саня.

– Я же уже сказал, что культурно‑развлекательный центр, Блю Вай. У нас тут и театр, и кино, и выпивка, все за счет заведения.

– Ты скажи, что это за помойка такая, беспросветная? – вмешался Клим. – То черепахи на машинах ездят, то жирафы по бокалам разливают.

– А вот грубить не надо, – ответил жираф, отложив стакан, – я твой дом помойкой не называл.

Затем он куда‑то ушел, оставив стойку без присмотра.

– Что вообще происходит? – спросил Клим.

– Если б я знал.

Свиньи выплясывали в глубине зала, вскидывали кружки вверх и громко смеялись повизгивая. Из неогороженного кинозала виднелись блики света от проектора, и доносился громкий звук записанного смеха, как в телешоу, где этот смех указывал на моменты, над которыми нужно смеяться. Этот смех часто повторялся. На сцене театральной зоны лежали несколько овец, одна из которых наигранно пыталась разбудить остальных, но те, видимо, не играли, а были в глубокой пьяной отключке.

Семеныч был таким же пьяным, как и остальные обитатели Блю Вай. Он сразу слился с обстановкой и, похоже, чувствовал себя комфортно, раз лежал на барной стойке и постанывал. Судя по тому, что неизвестный напиток был из рук разговаривающего жирафа, в этом стакане было много всякой дряни намешано.

Мужики ждали, пока Семеныч придет в себя. Саня даже не заметил, как за стойкой возникла коала, та самая коала, которая встретила их, когда они выпали из трубы. Теперь коала стояла и протирала бокал вместо жирафа.

– Животные, – вдруг раздался голос коалы. – Посмотрите на них, они же обычные животные. Проживают пустые жизни в погоне за удовлетворением потребностей. Они бегут от реальности в попытке спрятаться в пьяном угаре.

Коала неотрывно смотрела на свиней, танцующих в глубине зала.

– Они перестали общаться. Понимаете?

Саня и Клим не были уверены, что понимают.

– Разве они общаются? Они просто обмениваются какими‑то фразами.

– А ты разве не животное? – спросил Клим.

– Я сгусток интеллектуальной силы, запертый в животной сущности. Называйте меня Шпик.

Мужики представились в ответ.

– Слушай, Шпик, а ты вот можешь нам сказать, что это за место такое?

– Бауда, – ответил он. – Все, что вы здесь видите – это Бауда, или Баунда. Один старик мне как‑то сказал, что это место называется Баундадвантри. В общем, это место, которое находится неизвестно где.

– Как это неизвестно? – удивился Саня. – Вообще‑то оно на острове находится.

– Ты в этом уверен?

Тут он задумался.

– А где оно тогда находится?

– Я же говорю – неизвестно где.

Семеныч вдруг поднялся. Его вялая шея едва могла удерживать шатающуюся голову, поэтому он взял ее в руки и уперся в стойку.

– А ну‑ка повтори, – пробубнил он.

– Вы находитесь неизвестно где, – повторил Шпик.

– Не, ты мне напиток повтори. Это меня уже не волнует.