Близкая чужая
Дверь в дом открыта настежь, и я выхожу во двор. Ворота тоже открыты. Парковка для машин переполнена. Кто‑то приехал на своей машине, кто‑то на такси.
Среди гостей Исаева нет ни одного родственника. Это либо старые друзья, с которыми он продолжал поддерживать связь, находясь в Штатах. Либо новые партнёры по бизнесу, которыми он обзавёлся сравнительно недавно. Исаев уже очень давно работает в сфере логистики и сильно преуспел в этом деле. В общем, маме повезло – он завидный жених. Но мама любит его не за деньги, она у меня вообще некорыстная. А ещё он очень красиво за ней ухаживал…
Помню, как она сказала мне однажды: «С ним я чувствую себя двадцатилетней и влюблённой по уши. Ни с чем не сравнимое чувство».
Не знаю, может быть.
Мне, кстати, двадцать. Но я ни в кого не влюблена, увы.
Прогуливаясь по дорожкам вокруг дома и разглядывая красоту, которую и здесь навели дизайнеры, замечаю ещё одно авто, которое втискивается на переполненную парковку, чуть ли не распихивая остальные машины. Эта тачка… Она, безусловно, очень дорогая. Роскошная. Что‑то типа спорткара.
Дверь открывается нестандартно – вверх. Сначала появляется нога. Чёрные джинсы, тяжёлый ботинок…
Подхожу ближе к двери, не сводя глаз с машины.
Вслед за ногой появляется всё остальное. Высокий крепкий мужчина. В кожаной куртке поверх белой рубашки. Запястья и пальцы обвиты множеством тату. А на шее просто черно от росписи.
Я невольно вздрагиваю…
Он неторопливо опускает дверцу, ставит авто на сигнализацию. Оглядывается по сторонам и направляется к двери.
А я вот пускать его не намерена! Этот человек явно ошибся адресом.
Может, блогер какой‑то? Папарацци?
Не удивлюсь, если у Исаева имеются и преследователи.
Мужчина замечает меня возле двери и немного хмурится. Я тоже хмурюсь и окликаю его:
– Вы к кому?
Он не отвечает, а сразу шагает ко мне, засунув руки в карманы джинсов. Подходит ближе, и я понимаю, что его внешность намного более неординарна, чем показалось на первый взгляд.
Небрежная шевелюра тёмно‑русых волос. Густая поросль на подбородке. Татуировки с шеи поднимаются к голове и уходят под волосы. Угольно‑чёрные глаза под нахмуренными бровями проделывают в моём лице дырку.
– Я на свадьбу, – бросает он и собирается обойти меня, чтобы зайти в дом.
Неуверенно преграждаю ему путь.
– В качестве кого? – голос предательски подводит, превращаясь в писк.
Мужчина делает шаг назад. Ухмыляется.
– А ты секьюрити? – проводит по моему платью липким взглядом. – Всё, мне уже страшно, я сдаюсь… – поднимает перед собой руки. – Делай со мной, что хочешь.
Я пропускаю мимо ушей его неуместный прикол и, сохраняя вежливый тон, спрашиваю:
– Кто Вы?
– Гость.
– Уверены? – прищуриваюсь.
– Более чем, – его губы вновь кривятся в улыбке. – А что? Не вписываюсь?
Вообще‑то, нет. Сложно представить, что у Исаева есть друзья подобного типа.
– Кто Вы? – вновь задаю вопрос, упрямо преграждая путь этому человеку под метр девяносто.
Наверняка кажусь ему букашкой, которую он с лёгкостью может смести со своего пути, если захочет войти. Но сама я не сдвинусь. Нет.
– Сын, – бросает этот тип небрежно.
– Сын?
– Да. Отпрыск новоявленного молодожёна, – произносит с явным сарказмом. – Денис Исаев.
Громко сглатываю. От неловкости момента мои щёки заливает румянцем. Я тут же опускаю взгляд и смещаюсь в сторону.
– Простите… Конечно, проходите, – бормочу извиняющимся тоном.
Но я же не виновата, что Владимир Сергеевич никогда не говорил о том, что у него есть сын!
А мама вообще знает? И почему мне не сказала?
Исаев‑младший проходит в дом. Бегло осматривается. Стягивает с широких плеч куртку. Я топчусь в паре метров от него, намереваясь проводить в сад, где ожидают начала церемонии остальные гости.
– Эй, охранница! – обращается он ко мне. – На, пристрой куда‑нибудь!
Его кожанка летит прямо мне в лицо, и лишь в последний момент я успеваю выставить руку и поймать её.
Ладно, заслужила…
В нос ударяет запах. От куртки этого типа приятно пахнет парфюмом и самую малость сигаретным дымом.
– Я не охранница, но так и быть, куртку повешу в гардероб, – пытаюсь говорить беззлобно.
– А кто ты? – проницательные глаза вновь впиваются в моё лицо.
– Я – дочь, – улыбаюсь. – Дочка невесты Вашего отца.
Прижав куртку к груди, протягиваю руку, чтобы скрепить это странное знакомство рукопожатием. Да и вообще, чтобы разрядить неловкость от неудачных первых секунд встречи.
– Богдана, – представляюсь я.
Исаев‑младший смотрит на мою руку скептически. И так и не пожав её, разворачивается и уходит прочь, уверенно выбрав правильное направление.
Глава 3
Исаев
Баренцева Богдана Альбертовна. Вот кто эта девица.
У меня достаточно связей, чтобы выяснить подробности о новой семье отца. Его будущей жене сорок четыре. Её дочери – двадцать. Хотя я не дал бы ей больше семнадцати.
Они самые обыкновенные. Мать – кондитер. Дочь – студентка. Кажется, учится на дизайнера. Ни денег, ни связей. А отец бросил свою Америку ради них. Фантастика!
Широким шагом пересекаю гостиную, выхожу в сад. Здесь полно народу. Некоторых я определённо знаю… К примеру, тех двух толстосумов – прокурора и его сына. А ещё чету судей. И директора крупной сети супермаркетов. Оо… И та «милая» леди под шестьдесят как‑то раз бесстыже подкатывала ко мне на одной частной вечеринке, на которую я попал случайно.
Чтобы не привлекать к себе внимания, занимаю столик подальше от арки.
