Бойфренд моей падчерицы

Алиса бросила на меня недовольный взгляд, но все же плюхнулась рядом с водителем. Я знал, что на самом деле Алису не мутило в машине. По крайней мере, если в этом не был замешан алкоголь. Но все те годы, что мы были вместе с ее матерью, Алиса отказывалась садиться назад и устраивалась на переднем сидении рядом со мной. Полагаю, так выражалась ее ревность к матери, хотя мы никогда этого не обсуждали. Сейчас же она точно сочла мое поведение маленькой местью, но все‑таки забралась вперед, решив в кои‑то веки не спорить. Вообще, при Диме она вела себя на редкость хорошо и послушно. Интересно, почему?

– Сейчас мы приедет и разместимся в доме, – поведал я Диме, пока Алиса дулась на меня и слушала музыку в наушниках, – а потом отправимся в ресторан.

– Ресторан? – переспросил он таким голосом, будто я сказал, что собираюсь сдать его в лабиринт Минотавра без всякой нити от Ариадны. – З‑зачем?

– Так Новый год же, помнишь? – усмехнулся я.

– Я слышал, что только мы… Что только у нас его так отмечают масштабно. В других странах Рождество же, нет?

– Но мы‑то из своей страны, верно? – хмыкнул я. – К тому же все‑таки отмечают. В любом случае будет весело. Расслабимся, посмотрим салют. Потанцуем.

– С кем потанцуем? – ошалело переспросил Дима.

– Вы с Алисой потанцуете, – улыбнулся я, довольный собой.

Оставив Диму в полуобморочном состоянии, – уж не знаю, что именно в моей речи привело к такому, – я погрузился в свои мысли. Плохо, что у меня не было подарка для Димы. Не то чтобы я стремился сделать ему приятно, скорее в данном случае даже наоборот. Смутить, напугать, соблазнить – определенно. Но не порадовать. Подошло бы что‑то дорогое и двусмысленное, но у меня в чемодане валялась только безделушка для “подруги Алисы”. Кто же знал, что подруга Алисы окажется привлекательным парнем, которого я хочу затащить к себе в постель?

В коттедже, где мы остановились, было два этажа. На первом расположились две спальни, кухня, объединенная с большой гостиной, помещение со стиральными машинами и сушильным шкафом и небольшой сауной. Второй этаж был сильно меньше и представлял собой одну комнату без перегородок. Изначально я собирался поселиться именно там, но раз уж Алиса и Дима займут всего одну спальню, то я решил занять вторую.

Я успел сходить в душ и разложить вещи к тому моменту, когда в мою дверь робко постучали.

– Да! – крикнул я. – Это ты, Алиса? – спросил я почти уверенный, что это не она.

– Это я, – смущенно сказал Дима, открывая дверь. – Можно, Максим Константинович?

– Тебе всегда можно, – заверил я его.

– Мне нечего надеть.

– Сходи голый, – с невинным видом предложил я.

– Я могу сходить и так, – отрезал он, складывая руки на груди.

Я же никак не мог понять, какой у Димы характер. Большую часть времени он вел себя как размазня, но, вот же, иногда в самый неожиданный момент показывал зубки. Почему‑то мне это нравилось, хотя должно было раздражать.

– Меня, – он подчеркнул голосом это слово, – ничего не смущает в старых джинсах и растянутой футболке. Это вам сидеть рядом со мной. Если устраивает, то не стану вас больше отвлекать.

Я держался до последнего, но все‑таки рассмеялся над пафосностью этой речи.

– Постой, Дим, – фыркнул я. – Размер у нас разный, но давай все‑таки посмотрим, что можно сделать.

Какое‑то время мы перебирали брендовые шмотки в моем шкафу. Дима был вынужден стоять ко мне очень близко, и я чувствовал его запах. Мужской, но в тоже время мягкий, а не резкий. Хотелось притянуть его к себе и поцеловать. Вот к чему все это сопротивление? Ему же все понравилось тогда.

– Вот неплохая футболка, – сказал я, протягивая ему темно‑зеленую, – и вот, – добавил я черную.

– Максим Константинович, – тихо спросил он, не глядя мне в глаза, – зачем вы так делаете? Я же с Алисой. Она вам не чужой человек. Вы сделаете ей больно, если получите свое. Просто представьте.

Конечно, определенный смысл в словах Димы был, спорить глупо.

– Что же, – вздохнул я, – тогда скажи мне, что любишь ее.

– Что?

– Скажи, что любишь Алису, и я от тебя отстану.

– Вот так просто?

– Да. Раз просто, то тем более скажи.

– Я… Я… – Дима наконец‑то поднял на меня взгляд, а затем выдернул футболки из моих рук, и попятился к двери. – Не ваши дело, что я чувствую! – заявил он и вышел, громко хлопнув дверью.

Я уставился на полки так, будто там должен был появиться ответ на вопрос, откуда такой искренний мальчик, вообще, взялся. Искренний и дурной.

 

Глава 8

 

– Что ты подаришь моему отцу? – спросила Лиса, сидя на кровати и болтая ногой.

Я аж вздрогнул от этого вопроса. Во‑первых, я сразу представил, что мне ответил бы Максим Константинович, если бы я поинтересовался его виш‑листом. Во‑вторых, дело в том, что у меня не было никакого подарка для отца Алисы, хотя я с самого начала знал, что едем мы вместе. Видимо, все мое смятение отразилось на лице, потому что Лиса недовольно передернула плечами.

– Дим, ты иногда ведешь себя так, будто тебя в диком лесу растили.

– Нет, в малогабаритной двушке, – огрызнулся я. – Что, по‑твоему, я должен подарить ему? У твоего отца все есть.

Глупо было отрицать, что я злился оттого, что чувствовал себя виноватым. Скорее перед Алисой, чем перед Максимом Константиновичем. Между делом я задавался вопросом, стоит ли мне называть его по имени‑отчеству. Спрашивать у него было опасно. Не сомневаюсь, что он был не против небольшой фамильярности. Но даже про себя я не мог сократить его имя до Максима или Макса. Это будто бы уменьшало дистанцию между нами, чего я совершенно не хотел.

– Лис, серьезно, – пробормотал я, садясь рядом с Алисой. – Какой подарок я мог бы сделать?

– Не знаю, – отмахнулась она. – Хоть тот же алкоголь.

– Вести с собой бутылку в чемодане только ради того, чтобы подарить?

Алиса вздохнула.

– Ладно, забей. Будет без подарка. От него не убудет.

Она повернулась ко мне, и я коротко поцеловал Лису в губы. Они уже были накрашены, и у меня во рту остался вкус помады. Не то чтобы неприятный, просто очень характерный.