Больше, чем любовь

– Все в порядке, иначе оркестр не играл бы такую веселую музыку, не правда ли?

Кейт переглянулась с мужем и поняла, что ему тоже страшно. Но что они могли сказать друг другу сейчас, когда рядом дети? А события разворачивались слишком быстро…

Эдвина с Чарлзом крепко держались за руки, и он разговаривал с какими‑то молодыми людьми. Она забыла взять перчатки, и он пытался согреть ее ледяные пальцы. «Женщины и дети», – раздался крик, и толпа в испуге попятилась, когда второй помощник капитана Лайтоллер велел им выходить вперед, да побыстрее. Никто не хотел верить в неминуемую опасность. Женщины колебались, и тогда за дело взялись их мужья: вывели своих жен с детьми вперед и помогли сесть в шлюпку. Женщины не хотели разлучаться с мужьями, принялись умолять оставить их на борту, полились слезы.

– Дамы, не устраивайте истерик, – крикнул кто‑то из мужчин. – Мы все вернемся на корабль и успеем к завтраку. Не знаю, что там за беда, но к тому времени они во всем разберутся. Зато какое потрясающее приключение!

Голос был такой жизнерадостный, что в толпе засмеялись. Еще несколько женщин робко выступили вперед. Некоторые были с горничными, но мужьям было строго велено держаться позади. В шлюпки сажали только женщин и детей. Лайтоллер не потерпел бы даже мысли, чтобы пустить в шлюпку мужчин, хотя женщины уверяли, что их мужья могли бы грести… Лайтоллер был глух: «Только женщины и дети!» Он твердил это снова и снова, и Уна, бросив взгляд на Кейт, вдруг разрыдалась.

– Я не могу, мэм, не могу… я не умею плавать… Алиса и Мэри…

Она начала пятится к толпе, и Кейт поняла, что девушка сейчас бросится прочь. На минуту выпустив руку Алексис, она подошла к няне, чтобы попытаться ее успокоить, но Уна, пронзительно вскрикнув, вдруг рванула с места и со всех ног помчалась в недра корабля, к двери в третий класс, где оставалась ее кузина с маленькой дочерью.

– Мне пойти за ней? – Филипп с тревогой взглянул на мать, когда она вернулась к детям.

Кейт бросила взволнованный взгляд на Бертрама. Малышка Фанни уже вовсю хныкала, Эдвина держала на руках крошку Тедди. Муж был против. Если Уна настолько глупа, что сбежала, пусть садится в другую шлюпку и позже сама их разыщет. Нельзя, чтобы кто‑нибудь из семьи потерялся; им необходимо держаться вместе.

Кейт в нерешительности обернулась к мужу.

– Нельзя ли подождать? Я не хочу бросать тебя здесь. Может, дадут отбой, и тогда нам не придется мучить детей понапрасну. – Внезапно палуба резко накренилась, и Бертрам понял, что это уже не шутки: положение становилось серьезным, и любое промедление могло оказаться фатальным.

Но вот чего не знал он, чего не знал никто: на капитанском мостике Томас Андерс уже предупредил капитана Смита, что меньше чем через час судно уйдет под воду и что шлюпок у них едва хватит на половину пассажиров. Очень надеялись связаться с «Карпатией», которая находилась всего в десяти милях, но разбудить их не удавалось, несмотря на отчаянные попытки радиста.

– Кейт, я хочу, чтобы ты села в шлюпку, – тихо, но веско произнес Берт.

Жена заглянула ему в глаза и ужаснулась тому, что увидела. Он встревожен, и ему страшно – как никогда в жизни. Она инстинктивно обернулась к Алексис, которая была рядом всего минуту назад, но почему‑то больше не цеплялась за юбки матери. Ведь Кейт, когда она побежала за Уной, пришлось отпустить руку дочери. А теперь Алексис пропала! Кейт вертела головой по сторонам, пытаясь разглядеть дочь в толпе. Может, Алексис с Эдвиной? Но дочь стояла с Чарлзом, рядом с ними – Джордж, усталый, продрогший и притихший, совсем не такой, каким был всего полчаса назад. Лишь когда в ночное небо взвились сигнальные ракеты, озарив все вокруг, мальчик заметно воспрял духом.

– Берт, что все это значит? – шепотом спросила Кейт, растерянно глядя по сторонам в надежде увидеть Алексис. Может, она увидела ту девочку Лорен?

– Это значит, Кейт, что положение очень серьезное, – объяснил Берт. – Вы с детьми должны как можно скорее покинуть судно.

Он крепко стиснул ее руку. В глазах его стояли слезы.

– Не знаю, куда подевалась Алексис, – воскликнула Кейт, от страха едва не срываясь на крик. Берт оглядел толпу с высоты своего роста, но дочери не увидел. – Наверное, спряталась. Я держала ее за руку, а потом побежала за Уной… – Слезы брызнули из ее глаз. – Господи, Берт… где она? Куда она могла подеваться?

– Не волнуйся, я ее найду. А ты оставайся здесь, с остальными. – Берт начал пробиваться сквозь толпу. Он подходил к каждой группе, заглядывал в каждый уголок, бегал от одной семьи к другой, но Алексис нигде не было. Тогда он поспешил назад, к Кейт. Прижимая к груди малыша, она в то же время пыталась не терять из виду Джорджа. Полные отчаяния глаза с немым вопросом встретили взгляд мужа, но он покачал головой, и вид у него был печальный и растерянный.

– Пока нет, далеко уйти она не могла: ведь обычно не отходит от тебя ни на шаг.

– Она потерялась! – Кейт едва не рыдала. Ну надо же было такому случиться именно в тот момент, когда пассажиры «Титаника» садились в шлюпки!

– Должно быть, она где‑то прячется. – Берт страдальчески нахмурился. – Ты же знаешь, как она боится воды.

Как она боялась подниматься на корабль! А Кейт еще уговаривала ее, что ничего плохого случиться просто не может! Но вот случилось же, а теперь Алексис исчезла, а Лайтоллер вызывал следующую группу женщин и детей, а оркестр продолжал греметь…

– Кейт… – Но он уже знал, что жена не уйдет без Алексис, если вообще уйдет.

– Я не могу… – Кейт озиралась по сторонам. Вспышки ракет над головой сопровождались грохотом, и это было похоже на канонаду.

– Тогда отправляй Эдвину. – На лице Берта выступили капли пота. Подобного кошмара он не мог даже вообразить! Палуба у них под ногами кренилась все сильнее, и он понимал – непотопляемый корабль идет ко дну, причем с невероятной скоростью. Он осторожно взял из рук жены малыша Тедди, лихорадочно целуя кудряшки, выбившиеся на лоб из‑под шерстяной шапочки, которую Уна надела ему еще в каюте. – Эдвина может взять с собой младших, а ты сядешь в следующую шлюпку вместе с Алексис.

– А ты? – Лицо Кейт было мертвенно‑бледным, в белом свете разрывающихся петард. Оркестр заиграл вальс. – А Джордж и Филипп? А… Чарлз?

– Мужчин пока не пропускают, – ответил Берт. – Ты же слышала, что сказал тот человек: сначала женщины и дети. Филипп, Джордж и мы с Чарлзом присоединимся к вам позже.

Рядом с ними мужчины махали женам, пока шлюпка медленно заполнялась. Было уже пять минут второго, и ночной воздух становился все холоднее. Женщины умоляли Лайтоллера позволить мужьям отправиться вместе с ними, но второй помощник был глух. С грозным видом он решительно взмахнул рукой, заставляя мужчин отойти.

Кейт бросилась к Эдвине и передала ей слова Бертрама.

– Папа хочет, чтобы ты села в шлюпку и взяла с собой малышей… и… Джорджа, – выпалила вдруг она.

По крайней мере пусть попытается. В конце концов, Джорджу всего двенадцать – он еще ребенок, – и Кейт была решительно настроена отправить его с Эдвиной.

– А ты? – Она взглянула на мать и почувствовала страх. Какой ужас – оставить на корабле почти всю семью!