Чёрная герцогиня

Глава 6.Странные родители

 

Через четверть часа мы околачивались в районе первой башни. Стараясь беззвучно подняться по лестнице на второй этаж, мы периодически вздрагивали от громкого хохота хозяев, доносившегося из кухни.

Мы пытались отыскать помещение, которое проведёт нас внутрь башни. Очевидно, оно могло быть только в том крыле, где жили хозяева. Дверь на свою территорию они закрывали. Но, как выяснила моя жена, выламывая бедную ручку двери то влево, то вправо, дверь была заперта не на ключ.

Мы тихонько зашли на территорию хозяев и с удивлением отметили, что проходной коридор великолепно отремонтировали. Было видно, что в этой части замка проживают на постоянной основе. Справа от входа мы увидели деревянную перегородку, в центре которой была сделана дверь. Очевидно, если вход в башню есть, он располагается за этой перегородкой. Другого варианта просто не было.

– Чёрт! Только не это! – Нора была в гневе. Что‑то таинственное, запертое на ключ, рождало в ней непреодолимое желание туда заглянуть.

– Что ж, они хозяева и вправе держать своё имущество под замком от любопытных русских туристов, – пытался я успокоить её.

– Не смешно! Я должна туда попасть! – Нора не на шутку разнервничалась.

– Да что с тобой такое? С тех пор как ты сюда приехала, у тебя настроение меняется со скоростью света. Я не понимаю. Почему ты хочешь туда зайти?

– Я не знаю! Точнее, ты меня не поймёшь! Я знаю, что должна. Мне надо туда пройти! Понимаешь, я с детства должна была оказаться в таком замке… Это трудно объяснить… – она сильно нервничала.

– Дорогая, с тех пор как я с тобой знаком, очень многое мне кажется странным, – она рассмеялась.

Однако я искренне не понимал, что за перепады настроения её посещают. Она как ненормальная хотела исследовать чужое имущество, и так серьёзно злилась, натыкаясь на преграды… Хотя в обычной жизни она спокойный и доброжелательный человек. В общем, она вела себя крайне неадекватно.

Нора задёргалась на месте, топнула ногой и чуть не упала. Она резко оперлась рукой об стену, на которой висел ящик. И в нём раздался стук, похожий на бряцанье железок.

– Что такое? Ударилась? – она была сама не своя.

– Да, об какую‑то полку…

– Открой! – я решил, что это может быть ключница.

Нора несколько секунд рассматривала ящик, а затем аккуратно открыла его. Внутри мы обнаружили несколько тяжёлых связок ключей. Многие из них были старинной формы. Вот оказывается, где хозяева держали все ключи от «аварийных помещений»! Надо отметить, что европейцы чересчур доверчивы. В замке гостило много туристов, а ключи лежали практически в свободном доступе. Единственное, что их отделяло от злоумышленника, – это надежда на его скудный ум и то, что он не догадается, где искать ключи… Поистине, их культура для меня загадка! Зачем так надёжно запирать двери от посторонних и при этом хранить ключи в открытом доступе?

Нора долго перебирала ключи, пока не нашла подходящий. Как только мы открыли эту дверь, наши глаза окунулись в кромешную темноту, и мы с Норой по очереди аккуратно зашли внутрь.

Очутившись на территории башни, мы услышали голоса хозяев по ту сторону коридора: кто‑то хотел зайти в свою комнату. Судя по разговору, это был их сын, Поль. Мы с женой быстро закрыли за собой дверь, выключили фонарь и притихли за тонкой деревянной перегородкой. Всё это напоминало детство и игры в прятки.

– Этот отпуск я запомню надолго… – шёпотом сказала Нора. – Кажется, он ушёл в свою комнату, пойдём.

– Ты уверена? Мне будет очень стыдно, если нас застукают.

– Мне тоже. Поэтому надо торопиться, – жена включила фонарик, и перед нами возникла винтовая лестница. И ещё одна ложь от Дюпре, довольно необъяснимая. Граф чётко сказал, что башня была перестроена под этажи с комнатами. То есть башенное пространство служило сообщением между этажами и подняться вертикально никак не представлялось возможным. Только по горизонтали и только по своему этажу.

В принципе, это могло сойти за правду, так как была ещё одна лестница наверх рядом с нашей комнатой. Мы поднялись по ней в первый же день, но там были только маленькие комнаты для прислуги и располагались они прямо над нами по принципу вагонов электрички. Ложь графа могла остаться нераскрытой, но только для тех, кто не заходил на их территорию.

Мы продолжили наше восхождение. Первые два яруса действительно были перестроены, выходит, наверху осталось только два этажа для комнат. И действительно, мы увидели дверь в комнату на третьем этаже. Она была далеко не так стара, как двери в других башнях: резная, тяжёлая, на ней были искусно вырезаны фигурки средневековых людей. Мы толкнули её, и она поддалась. Если бы вы могли там присутствовать, вы бы поняли мои эмоции.

Это совсем не та покинутая старина, что царила в других башнях! Да, здесь нас тоже встретил слой пыли, но комната была очень богато убрана. Даже я, человек, мало понимающий в истории, сразу это понял. На стенах висели огромные, плотные и красивые гобелены со сценами охоты. Камин был сделан из белого мрамора; конечно, присутствовали следы копоти, но оно и понятно, здесь когда‑то жили. Резной письменный стол с изображениями святых стоял у окна. Что‑то типа конторки располагалось вдоль стены, там тоже были изображены маленькие средневековые человечки. Короче говоря, настоящий антиквариат…

– Антон… – жена продолжала шептать. – Ты это видишь?

– Да, это сложно не заметить. Думаю, они сидят на целом состоянии… Может, им следует это продать, и они смогут отремонтировать замок? – заключил я.

– Боже… Это век пятнадцатый. Посмотри, какого качества мебель. Сейчас такой почти нет. Всё закрыто на ключ… – Нора начала что‑то искать в кармане и вдруг вытащила связку ключей.

– Ты что, забрала ключи с собой?! А если хозяева увидят?

– Наплевать! Мы с тобой попали в параллельный мир. Это стоит того, – на этот раз я был с ней согласен. Нечасто так интересно проходит обычный отпуск. Нора стала подбирать ключи к конторке, и на одном из них старая дверца поддалась. Оказывается, и её не обошло время, одна створка чуть не упала жене в руки, но устояла. Внутри лежали исписанные бумаги.

– Как много средневековые люди писали, – удивился муж.

– Антон, кажется, это письма и… дневники. Среднефранцузский слишком сложен, ещё этот почерк… Но точно видно заглавные буквы. Он пишет жене. Видишь, обращается – «Луиза, любовь моя… Я жду твоего возвращения». Это так романтично…

– Да, если бы остальное разобрать.

– Возьмём к себе в комнату! – предложила жена.

– С ума сошла? – я негодовал от таких предложений.

– Ты заметил, что здесь поддерживается порядок?