Чёрное золото

– Откройте иллюминаторы. И давайте тогда почистим наши ряды, понятно, что все здесь не помещаются. Менее нужных попросим удалиться. Если в ком‑то появится необходимость, пригласим. Я думаю, что штаб бригады может вполне уйти. Надеюсь, командир эскадры, ваши специалисты справятся и смогут ответить на все вопросы?

– Мои‑то смогут, – ответил командир эскадры, – но если подходить с таким мерилом, то и моим флагманам тоже можно уйти, а ваши начальники отделов все смогут доложить без нас.

– Ермолай Филимонович, не лезь в бутылку! Решим! – начальник штаба примирительно улыбнулся.

Офицеры штаба бригады стали протискиваться на выход.

Все равно даже после ухода части офицеров в кают‑компании после осталось довольно много народа.

– Командир, доложите Литовченко о готовности к совещанию! – сказал Душенов, садясь за стол.

Командир протиснулся к выходу. На выходе стал старший помощник командира. Увидев командира, он быстро подошёл к нему.

– Сергей Иванович! Доложи Литовченко, что офицерский состав на совещание собран.

Мещеряков быстро стал подниматься по трапу вверх.

Минут через пять в проёме двери показался Литовченко, сопровождаемый одним офицером с погонами капитана.

– Товарищи офицеры! – скомандовал стоявший в дверях командир и все встали, кроме командующего флотом.

Литовченко протиснулся между стоявшими офицерами, стульями и креслами. Когда он подошёл к столу, командующий флотом адмирал Душенов улыбнулся, как при виде старого знакомого, встал и пожал ему руку.

– Товарищи офицеры! – скомандовал Литовченко и командир, оставшийся стоять в дверях, репетовал его команду.

Офицеры и адмиралы, кому хватило стульев, диванов и кресел, сели. Значительная часть осталась стоять, подпирая переборки.

Литовченко встал, надел очки и оглядел присутствующих.

– Алексей Алексеевич, почему так много народа?

Командующий подумал и ответил:

– Лишних уже удалили. Остальные нужны.

– Понятно, – ответил Литовченко, ещё раз над очками, нагнув голову, оглядел присутствующих и продолжил, – товарищи офицеры! Нам главнокомандующим ВМФ и руководством страны поставлена боевая задача – обеспечить нормальное судоходство в районе Малаккского пролива. В течении последнего месяца местными пиратами захвачены два наших танкера. Танкер «Надежда» и танкер «Вера». Захвачены наши люди, осквернён флаг России и потеряны два почти новых корабля и нефть, которую перевозили в Японию. Страна ведёт войну на Кавказе и нам необходимо регулярное поступление в казну средств для обеспечения нормальной жизни страны и людей. Я понимаю, что выполнить задачу сложно, учитывая обстановку на флоте. Группой негодяев и мошенников уже разорены судостроительные и судоремонтные заводы. Корабли, не имея возможности проводить текущий и капитальные ремонты, стоят с неисправной техникой, вооружением и механизмами. Значительная часть совсем новых кораблей группой негодяев списаны и проданы, не выслужив даже половины положенных сроков. Из‑за этого послать группу кораблей мы сегодня к Малаккскому проливу не можем по понятным вам причинам. Но приказание руководства страны мы обязаны выполнить любыми средствами. На выполнение ответственейшего задания мы направляем «Яростный», который сегодня может выйти в море и начинаем немедленно готовить другие корабли. В первую очередь мне доложили, что можно подготовить «Уверенный».

Он прокашлялся в кулак и потом спросил:

– А где командир «Яростного»?

Услышав вопрос Литовченко, командир с трудом протиснулся к столу командования.

– Товарищ адмирал, командир эскаэр «Яростный» капитан второго ранга Матвеев! – доложил он командующему флотом.

Литовченко, который вдруг резко помрачнел и бросил:

– А теперь доложите ещё раз и мне. Вы говорите как‑то без энтузиазма. Не вижу блеска в глазах. Мне не понравилось.

Лицо его изменилось и стало злым.

Матвеев помрачнел, но повторил:

– Товарищ контр‑адмирал, командир эскаэр «Яростный» капитан второго ранга Матвеев!

– Доложите командир, вы готовы выйти в море сегодня вечером для выполнения поставленной задачи?

– Товарищ контр‑адмирал, я планировал сегодня отпустить женатых офицеров попрощаться с семьями. А на завтра у нас намечено размагничивание и мерная линия, приём вертолёта. Послезавтра мы готовы к выходу, как нам была поставлена задача. А сегодня на ночь назначена погрузка противолодочного боезапаса.

– Значит так, уважаемый Александр Иванович, выйти на выполнение такого задание мы можем и без противолодочного боезапаса. У пиратов подводных лодок нет. Мерная линия, размагничивание – это все для войны. Воевать мы не собираемся. Что ещё не погружено?

Командир стал перечислять позиции. Литовченко перебил его:

– Значит так, все, что недогрузили, командующий флотом пришлёт к нам на буксире к Малаккскому проливу. Командующий флотом сделает то, что вы не успели. Вам понятно?

Командующий посмотрел на начальника штаба флота и тот записал все в тетрадь.

– Пришлём! – сказал командующий, сжав губы.

Не нравилось командующему, что им командует какой‑то выскочка, хотя и контр‑адмирал, но из Москвы.

– Хорошо, Александр Иванович. Ждать нам нечего здесь, тем более прощаться с жёнами. Там нас ждут наши люди, сидящие в застенках. В Москве очень беспокоятся за их жизни. Надо действовать быстро и умело. Командир, вам все понятно?

Командир нахмурился.

– Все же я настаиваю на выходе хотя бы завтра утром. Загрузим противолодочный боезапас и вперёд хоть на полгода. И осталась масса проблем, связанных с ремонтом техники и вооружения. За ночь успеют это сделать.

– Хорошо, назначаю выход на завтра на шесть часов утра. Все! Больше я дать вам не могу. Штурмана, когда мы сможем быть в Малаккском проливе?

Встал главный штурман флота.

– Если завтра в шесть часов выход, то к Малаккскому проливу от нас 3200 миль. Вы подойдёте со средней скоростью восемнадцать узлов через восемь дней. Если идти быстрее, то раньше.

– Чуть больше недели, – пожевал губами Литовченко, – нехорошо. Долго! Видите, командир, а вы про сход офицеров. У вас не офицеры, а кисейные барышни служат, без случки с женой в море идти не могут. Вам надо подумать над этим вопросом и уметь выбирать главное, иначе мы ничего не сделаем. Сейчас я буду звонить в Москву и вечером сообщу всем своё решение.

– Максим Юрьевич! Вы офицеров штаба флота и штаба эскадры будете заслушивать?

– Зачем?

– Заслушивать о готовности. Они готовились.

Литовченко поморщился.