Чёрное золото

– Не надо! Я думаю, что они услышали довольно из того, что надо было услышать. Потом душно здесь и вентиляторы шумят. Нормальное заслушивание не получится, а формализм мы не будем разводить. Пусть Александр Иванович они помнят, что за малейшую неудачу, непродуманность, нераспорядительность они расплатятся своими погонами и личным благополучием. Теперь, второе. Командир «Уверенного» здесь?

– Так точно! – и капитан 2‑го ранга Левашевский протиснулся к столу.

– Что вы можете доложить о готовности корабля к выходу в море?

– Проходим ремонт в «Дальзаводе». Надеюсь, что будем готовы к назначенному сроку. Основная проблема турбины и радиоэлектронное оборудование. Сделаю, выйдем быстро.

– Максим Юрьевич, флот растерял за эти годы навыки в отправке кораблей на боевые службы. Первый блин всегда бывает комом! – сказал командующий флотом, – на «Яростном» мы обожглись. Надеюсь, что «Уверенный» будет лучше и быстрее. Опыт, все же дело наживное. Многое учтём и исправим.

– Ну‑ну! Посмотрим, каким комом будет для вас «Уверенный»: первым или последним персонально для вас, – съязвил Литовченко.

Командующий флотом побледнел.

– Совещание закончено, прошу остаться здесь командиров кораблей для более подробного доклада, командующего флотом, командира эскадры и их начальников штабов.

Когда все вышли и дверь кают‑компании закрылась, Литовченко с облегчением вздохнул:

– Вот так будет, пожалуй, полегче. Теперь, командиры, подробный доклад, что погружено, чего нет, какие проблемы не решаются, укомплектованность кораблей личным составом и готовность личного состава исполнять свои обязанности.

Первым докладывал Матвеев, а адмиралы записывали все в свои блокноты. Когда Матвеев закончил, то командующий флотом сказал, робко глядя на Литовченко:

– Я думаю, вопросов к Матвееву нет. «Яростный» и так собрался в самые короткие сроки.

– Вы, Алексей Алексеевич, молитесь богу, – сказал тихо Литовченко, – тому, чтобы у меня не было вопросов, потому как докладывать я буду прямо в Москву, но не в главкомат и не в Генеральный штаб, а прямо на имя секретаря Совета безопасности, а это значит, что об этом походе будет знать сам, – он поднял указательный палец вверх и тихо произнес, – президент. Делайте выводы! Жалеть никого н е б у д у и б р а т ь лишнее что‑то на себя тоже не буду!

Командующий закрыл на минуту глаза и подумал: «Ну и прохиндей этот Литовченко. Сам присылал шифрограмки зарезать этот корабль, зарезать тот, приватизировать этот судостроительный или судоремонтный завод. А теперь вроде мы виноваты. Вот прохвост».

Но вслух ничего не сказал, а лишь тяжело вздохнул.

– Извините, Максим Юрьевич, – вслух спросил начальник управления воспитания контр‑адмирал Гурвинчик, – переводчик вам в походе нужен?

– Н е н у ж е н, у м е н я е с т ь с вой переводчик, с отдела спецпропаганды Министерства обороны. Лично я подготовился к этому походу. Товарищ капитан, встаньте и представьтесь!

Поднялся из кресла невысокий, узколиций с глубокими залысинами и лицом, исчерченным глубокими морщинами, капитан в армейской форме и представился:

– Капитан Бергер Петр Дмитриевич – переводчик из отдела спецпропаганды флота. Языки индонезийский и китайский.

«Пьет, зараза!» – подумал командир, глядя на его красноватый нос.

– Видите, как я все продумал, – усмехнулся Литовченко, – командир, предоставьте Петру Дмитриевичу отдельную каюту.

– У нас нет свободных кают. Свои офицеры уже живут на боевых постах, а им вахты надо нести. Не могу же я их на боевые, – доложил Матвеев.

– Плохо командир! Плохо, что не продумали такую простую вещь, как каюты для прибывающих на поход. Найдите все же каюту. Где будут жить ваши офицеры, мне неинтересно даже знать. А вот где будет спать, питаться и жить капитан Бергер мне интересно и не все равно.

Командир сжал зубы и сказал коротко:

– Есть!

После ухода всех с корабля командир собрал всех офицеров в кают‑компании и коротко доложил результаты совещания.

– Что, теперь даже жен не увидим? Я ее и так всю неделю не видел. По‑скотски это как‑то. От нас все, нам ничего! – пробормотал командир БЧ‑2.

– Товарищи офицеры! – почесал левый висок командир, – если я обещал, то значит я выполню. Всю ответственность беру на себя. Разрешаю сход сегодня с шестнадцати часов до четырёх утра, неженатым сход только до нулей. Старпом, командир БЧ‑3, командир БЧ‑5 остаются на корабле. Кто не придёт, во‑первых, подведёт не только меня, но Литовченко его объявит дезертиром со всеми вытекающими. И я не шучу. У кого сегодня вечером и ночью погрузки, работы промышленности на технике – прошу обеспечить. Готовимся, завтра в шесть утра съёмка. Мерной линии и размагничивания не будет. Командир БЧ‑6 и капитан Балуев, ровно в семь ноль‑ноль принимаем на борт вертолёт и сразу берём курс на Цусиму. Это все.

Механик опустил голову.

– Все, совещание закончено?

– Да, мне сказать вам больше нечего, так как я знаю, что каждый из вас выполнит свой долг.

 

Глава 8. ЧП (чрезвычайное происшествие)

 

(ресторан Челюскин, Владивосток)

Ким, Кузьмин и Потоцкий, получив разрешение от командира, сошли на берег до нулей, как холостяки.

– С мамой попрощаться, – сказал Ким.

С мамой прощаться не пошли, попрощались по телефону. Путь холостяков лежал теперь в ресторан «Челюскин», иначе флотские офицеры называли его «Челюсти». Так было принято, что перед длительным походом сходить не к семье, а в ресторан.

– Запах женщин понюхать, – сказал Кузьмин, – хочется немного перед походом забыться, выпить коньячку и обязательно пообщаться с женщинами.

Раньше «Челюсти» считался офицерским рестораном. Но прошло время, наступили сложные годы и в морской форме в ресторане, кроме офицеров с «Яростного», никого не было. Правда, с ними поздоровался при входе охранник, в котором они узнали начальника РТС с «Бдительного» Вадика Зеленухина. Но он был на работе. Подрабатывает после службы.

Поздоровавшись с ним и увидев на его лице завистливый взгляд, ребята поднялись на второй этаж.