Девчуля для братвы
– Но как же… «Царевна‑лягушка»? Реалити‑шоу, на котором мы познакомились? Ты выбрал меня… Как же наша любовь?
– Я не выбирал тебя, – захохотал Глеб. – Я что, совсем что ли, идиот, выбрать деревенскую телку, когда за мной такие девки в Москве табуном бегали? Мне заплатили за эту неземную любовь и всю эту историю. Заплатили очень большие деньги. Иначе ты думаешь, я стал бы со свиньями в грязи валяться? Шоу загибалось. И чтобы поднять его рейтинги, организаторы придумали всю эту, якобы правдивую историю. Что звезда может влюбиться в обычную девушку из деревни и жениться на ней. Ой, как трогательно. Достаем платочки и начинаем рыдать! Орги на всей этой лаже столько бабла подняли, сколько тебе и не снилось. И никогда не приснится. Три года по условиям секретного контракта я отпахал с тобой. А теперь, наконец‑то, могу послать тебя куда подальше и нормально заняться своей собственной жизнью! Вот документы на развод.
Больно хлестнув меня по щеке, мне в лицо полетели какие‑то бумаги.
– Только попробуй не явиться на заседание суда. И да, все мое имущество – мое. Из моих денег ты не рубля не получишь. Как ты помнишь, мы подписывали брачный контракт. Я бы на твоем месте даже не пытался вставлять мне палки в колеса.
Боль в груди была такой сильной, что мне казалось – в ту же секунду я задохнусь. Меня просто не станет.
– Все кончено, – сказал мой муж, а затем кинул мне на колени какую‑то визитку. – На первое время я снял для тебя квартиру. А потом проваливай в свое Ларюшино, или делай, что хочешь. Мне все равно.
В следующее мгновение входная дверь открылась, и я увидела на пороге ту самую девицу с платиновыми волосами. Олесю.
Лисенка, как ласково назвал ее Глеб.
– Гле‑е‑е‑еб, – недовольно протянула она. – А почему эта матрешка еще здесь? Что‑то ты долго с ней, я уже устала в машине сидеть.
– Все в порядке, Лисеночек мой, она уже уходит. Ты проходи, располагайся. Там на кухне ужин, если в ресторане тебе не хватило. Тебе же надо сейчас хорошо кушать, чтобы было больше сил для нашего малыша. Борщ, салатик. Может, будешь? – засуетился Рудной и со злобой прошипел мне. – Езжай на квартиру сейчас же. Только давай без глупостей и истерик. Я уже вызвал тебе такси.
ГЛАВА 3
Забившись в угол заднего сиденья машины, я отчаянно рыдала, и никак не могла успокоиться.
Неужели все, во что я верила, оказалось гнусной ложью?! Моя любовь, трогательность, доверчивость корчились в ужасающих муках. Боль была такой силы, что казалась физической. Реальной, настоящей болью, когда сломала руку или ногу. И перелом при этом открытый. Из него торчат осколки кости, во все стороны брызжет кровь…
А ты пытаешься терпеть, но кажется, что эта рана не пройдет никогда.
– Девушка, я, конечно, понимаю, что у вас какая‑то недодрама, но вы не могли бы взять себя в руки? – неприязненно обернулся таксист. – Своим воем вы мне машину вести мешаете. Давайте врежемся куда‑нибудь, тогда еще трагичнее станет!
– Извините, – глотая слезы, прохрипела я.
Перед глазами неслись картины нашего знакомства с Глебом. То, как я в первый раз его увидела. Как он заговорил со мной. Я и не надеялась, что такой красивый парень может обратить на меня внимание. Но постепенно доверилась ему и открылась перед ним. Отдала всю себя.
Оказывается, это было частью грандиозного шоу. Ему заплатили, а я… На самом деле я его раздражала.
Истерика нахлынула с новой силой. Чтобы не злить водителя, я закусила руку. Немного, но помогло справиться с рыданиями.
Он привез меня в исторический центр города, к красивому старинному жилому зданию. Наверное, снять здесь квартиру стоит бешеных денег. Глеб не поскупился. Все‑таки в чем‑то мой муж, почти уже бывший муж, проявил заботу. Я должна быть ему благодарна.
Кстати, насчет денег. У меня их до смешного мало. Поэтому нужно перейти в режим жесткой экономии – не сказать, что на моей работе мне так уж много платили. Как назло, у таксиста не оказалось сдачи, поэтому пришлось расплатиться с ним крупной купюрой. Одной из немногих купюр, что у меня остались…
Прижимая к себе спортивную сумку, я позвонила в нужную дверь, которую нашла не без труда. Когда я собирала вещи под пристальными взглядами Глеба и Олеси, то находилась в таком состоянии, что с трудом соображала, что и зачем делаю.
Тяжелая дверь распахнулась. Я почему‑то ожидала увидеть на пороге какую‑нибудь милую старушку, но никак не бритоголового амбала под два метра ростом. По виду он был настоящим циклопом, хоть и оба глаза у него были на месте.
– Здравствуйте, – приветливо сказала я. – Мой муж снял у вас для меня квартиру. Я – Ульяна.
– Ты заставила хозяина ждать, – протрубил циклоп, втащил меня внутрь и захлопнул дверь.
Растерянным взглядом я обвела место, где оказалась.
На жилое помещение это место походило мало. Вернее, совсем не походило. Вычурная мебель. Полумрак. Какие‑то люди. Приглушенная музыка. Мигающие люминесцентные лампы в виде пальм, стрелочек, каких‑то надписей на английском.
– Знаете, я, наверное, пойду… – мяукнула я, и безуспешно попыталась выскочить за дверь.
Циклоп живо вернул меня обратно и куда‑то поволок.
– Помогите! – верещала я и тянулась к людям, которые попадались по пути.
Но они скользили по мне равнодушными взглядами и возвращались к своим делам. Мелодично тренькали игровые автоматы. Бодро крутилась рулетка. Стукались друг о друга бильярдные шары. Падали на зеленое сукно покерного стола карты.
Ой, мамочка, где я оказалась? Как меня вообще сюда впустили?
Похоже, я что‑то перепутала и попала не в снятую для меня Глебом квартиру, а в какое‑то… совершенно другое место.
Без каких‑либо церемоний амбал завел меня в кабинет, обставленный со всей роскошью и даже помпезностью. Здесь находилось несколько мужчин, но мой взгляд сразу приковал тот, что сидел за дубовым столом.
На вид ему было лет сорок, или даже больше. Совершенно лысый череп блестел, точно смазанный маслом. Лицо его с пористой, грубой кожей было сплошь в рытвинах и оспинах, а пальцы были сплошь татуированы перстнями.
Он странным образом напомнил мне Шрама в окружении гиен из мультфильма Диснея.
– Она, – коротко пояснил циклоп и толкнул меня вперед.
Грубость, с которой он это сделал, вызвала у меня слезы. За что так со мной? Я ведь ничего ему не сделала! Чтобы удержаться на ногах, я схватилась за край стола.
