Дежавю
Что ж, это хорошо. Мне бы не хотелось сейчас столкнуться с кем‑то из них и отвечать на какие‑либо вопросы.
Когда я увидела содержание еще одного сообщения, снова всхлипнула, но уже от облегчения: «Я прилетела и уже мчу на такси в общагу. Тарасова сильно лютовала? Сколько рефератов мне придется ей сдать?».
Я не стала отвечать на сообщение текстом и просто набрала номер лучшей подруги. Она ответила после первого же гудка.
– Привет! – радостно протянула Ника. – Ты разве не пошла с ребятами отмечать первое сентября?
– Не пошла, – выдавила я и все же не сдержала очередной всхлип.
В трубке повисла тишина.
– Мира, ты плачешь? – голос подруги сочился тревогой. – Что случилось? Где ты?
– Ник, он вернулся, – проскулила я, уже не в силах остановить истерику.
– Кто вернул… – она не закончился предложение, быстро сопоставив все вводные. – Нет. Только не говори мне, что это…
– Астахов.
– Так, ладно. Допустим, он вернулся, – принялась рассуждать Ника. – Он что, в первый же день тебя нашел и пристал?
Сделав глубокий вдох, я все же смогла ответить ей членораздельно.
– Тарасова заболела. Теперь он наш преподаватель по инстэку[1], Ник, – выпалила я. – А еще наш куратор. И мой научный руководитель.
Я рассказала ей все, что произошло за это утро, включая разговор уже после пары. Пока Ника выдавала матерную тираду, я опустила свободную руку под струю холодной воды и поочередно прижала ее к обеим щекам и лбу.
– Я переведусь в другую группу, – сообщила я уже не таким надрывным голосом, когда подруга закончила проклинать Астахова до десятого колена.
– Что?!
– Ник, я не смогу видеться с ним так часто. Все это выше моих сил. Второй раз через подобное я проходить не готова. Сейчас успокоюсь и схожу в деканат, напишу заявление на перевод.
– Слав, ты совсем с ума сошла?! – взвизгнула подруга. – Какой перевод?
Лишь трое людей могли обращаться ко мне по второй части имени, и Ника была из их числа.
– Ник…
– Нет, даже не думай об этом! Выкинь все мысли о переводе из своей прекрасной, но такой дурной головы, – строго сказала она. – Если кто‑то и должен отойти в сторону, так это Астахов. Слав, тебе потребовался целый год, чтобы прийти в себя. Год! Я не хочу напоминать, в каком состоянии ты была большую его часть, но ни за что не позволю тебе сдаться из‑за этого козла! Пусть идет на хрен со своими разговорами, я его к тебе и на километр не подпущу.
Ее воинственный настрой заставил меня улыбнуться.
– Как ты себе это представляешь? – спросила я обреченно. – Он мой куратор, научрук[2] и преподаватель в одном лице. Наши встречи неизбежны.
– Насколько я помню, у нас уставом запрещены отношения между преподом и студенткой. Шаг влево, шаг вправо – и займется глубоким изучением документа посредством своей задницы.
– Однажды его уже не остановил этот запрет…
– В прошлый раз все было иначе, ведь ты сама этого хотела, – Ника резко погрустнела. – И я еще идиотка, не остановила тебя. Я же думала…
– Твоей вины здесь нет, ты помочь мне хотела. И помогла.
Ника вздохнула.
– Слав, я обещаю тебе, что мы со всем справимся. Но переводиться однозначно нельзя. Он ведь поймет, что это из‑за него. А его крохотный мозг сразу же решит, что у тебя к нему чувства или еще какую гадость.
– Ох, не знаю…
– И вообще, у тебя теперь есть Руслан, – напомнила она. – Который просил меня любым способом вытащить тебя на улицу к одиннадцати.
Я взглянула на часы.
– Черт, это уже через пять минут, – я плечом прижала телефон к уху и достала из сумки пудру, чтобы скрыть последствия моего срыва. – Зачем ему это? Он даже не знает, что у нас пары отменили. А если бы я сейчас была на лекции?
– Кажется, ему на это чуточку плевать, – усмехнулась подруга.
Обновив помаду на губах и поправив одежду, я удовлетворенно кивнула своему отражению, подхватила сумку и вышла из уборной. Я предложила оставить разговор об Астахове на потом, а пока отвлечься на другую тему, поэтому всю дорогу расспрашивала Нику про последнюю неделю, которую она провела на побережье океана, наслаждаясь лазурной водой и белоснежным песком под ногами.
Я уже какое‑то время стояла на улице в ожидании Руслана, когда почувствовала… его. Ника, мгновенно уловив перемену в моем настроении, тут же спросила, что случилось.
– Ты можешь мне не верить, но прямо в эту секунду я чувствую на себе его взгляд, – честно ответила я, стараясь говорить как можно тише, ведь понятия не имела, где именно он стоит.
– Не оборачивайся. Тебе осталось продержаться совсем немного до приезда Руслана.
– Чего он хочет от меня, Ник? Решил снова поиграться с чувствами глупой студентки? – прошипела я в динамик, из последних сил сопротивляясь желанию обернуться.
– Даже если и так, у него этот фокус больше не выйдет. Ты уже не та по уши влюбленная в него дурочка, – решимость подруги, как и всегда, была заразительна. – Все еще чувствуешь взгляд?
– Так отчетливо, словно к спине поднесли раскаленное железо.
Ника фыркнула.
– Тогда повернись и покажи ему средний палец. Только подумай, как вытянется его рожа, пока он будет любоваться твоим маникюром. Можешь еще второй показать – персональный привет от меня.
Не сдержавшись, я громко рассмеялась, когда представила эту картину.
– Руслан приехал, – сказала я, когда знакомый красный мерседес свернул к университету. – Тебе еще долго до общежития?
– Полчаса.
– Хорошо, увидимся дома.
Попрощавшись с Никой, я убрала телефон в сумку и неторопливо зашагала к машине, из которой уже вышел Руслан.
[1] Инстэк – сокращенно от «Институциональная экономика».
[2] Научрук – сокращенно от «Научный руководитель».
