Дикий ветер желания

Он до сих пор удивлялся, что в детстве и юности даже не задумывался о том, чтобы стать бизнесменом. Подобно своему отцу, деду и прадеду, Ангус был рожден для военной службы и обязан соответствовать прославленным подвигам своих предков. Его прадед вышел в отставку в звании полковника, дед умер через несколько дней после того, как получил звание генерал‑майора.

Из всех его предков, служивших в армии, именно отец Ангуса достиг самого высокого звания, став самым молодым генералом в пятьдесят лет. Генерал Кон Дочерти был легендой в военных кругах, его уважали и почитали. Он отличался превосходным трудолюбием, дисциплинированностью и сосредоточенностью.

Если с генералом было трудно иметь дело на работе, то дома он был в десять раз хуже: педантичен, неэмоционален и неумолимо требователен. Его единственный ребенок должен был соответствовать более высоким стандартам, чем все остальные. Ангусу нужно было бегать быстрее, работать усерднее, достигать большего и быть лучше всех. По мнению отца, Ангус был обязан стать совершенным.

Ранение в бедро стало его самой большой неудачей из всех. Оно не только разрушило планы отца сделать его вторым генералом Дочерти, но и коренным образом изменило отношения Ангуса с родителями. Его уволили из армии, и он до сих пор с этим не смирился. Дочерти всегда были военными, а если ты больше не служишь под командованием королевы, ты – никто. До этого момента Ангус считал, что родители хоть немного любили его.

Он потер рукой лицо, полагая, что устал больше, чем думал, копаясь в воспоминаниях о своих отчужденных родителях. Он зевнул и потянулся, запустив руки в густые волосы, которые следовало постричь.

Услышав стук в дверь, он поднял глаза и махнул рукой своему заместителю, чтобы тот вошел. Они вместе служили в подразделении, и Хит был первым, кого Ангус нанял, когда основал «Дочерти секьюрити».

Хит с планшетом в руке сел на стул для посетителей. Ангус заметил улыбку на обычно суровом лице Хита и задался вопросом, что произошло.

– Как дела? – спросил он.

Хит покачал головой и усмехнулся:

– Я смотрю видео нашей клиентки из Южной Африки. Ее бросили накануне свадьбы, а ее импровизированная пресс‑конференция стала вирусной.

Ангус опустил ноги и взял планшет, постукивая пальцем по кнопке воспроизведения. Женщина была одета в шелковый халат, отороченный белым кружевом на манжетах и подоле. Верх ее халата распахнулся, и стала видна ее красивая грудь, прикрытая кружевным бледно‑голубым бюстгальтером без бретелек.

Он посмотрел на ее лицо и замер. Его сердце забилось чаще, Ангус побарабанил пальцами по бедру. Он никогда не терял хладнокровия, но одного взгляда на ее прекрасное лицо и чувственное тело было достаточно, чтобы у него поднялась температура.

Он участвовал в перестрелках, вокруг него взрывались бомбы, он боролся за жизнь в рукопашном бою, получал ранения, но никогда не терял самообладания.

Ангус обвел пальцем ее изящные скулы, острый подбородок и полные губы. Миндалевидные карие глаза и золотисто‑коричневая кожа, веснушки на носу и щеках. Он нажал кнопку воспроизведения и услышал ее глубокий голос:

«– Я пришла сказать вам, что мой жених… Вернее, бывший жених. Он не только бросил меня, но и признался в саботаже наших планов по поводу свадьбы. Он сделал это, надеясь, что после многочисленных свадебных неудач я отменю свадьбу. У него не хватило духу сделать это самому.

Ее грудь вздымалась, а щеки покраснели от ярости.

– Он собирался свалить всю вину на меня, поэтому я здесь и говорю вам, что планировала выйти замуж сегодня и была готова стать его женой».

Готова? Какой необычный оборот речи! Судя по всему, она не любит своего жениха. Ангус завороженно наблюдал, как к ней подошли двое рослых мужчин в дизайнерских костюмах, с розами на лацканах. Один из мужчин накинул ей на плечи свой пиджак, скрывая ее тело от камер. Затем обнял ее за плечи и повел обратно в дом. Другой стоял перед журналистами, которые упивались драмой.

«– Многие из вас меня знают. Я Джаго Ле‑Ру. Как уже говорилось, свадьба моей сестры отменена, – мрачно сказал он. – Я прошу вас уважать нашу личную жизнь и дать моей сестре возможность успокоиться. Но я подозреваю, что зря вас об этом прошу, не так ли?»

Шквал вопросов пронзил воздух, когда он последовал за своим братом и сестрой в дом. Видео оборвалось, и Ангус, все еще потрясенный, но пытаясь скрыть это, поднял глаза и посмотрел на Хита.

– Объясни! – потребовал он.

Хит вытянул перед собой длинные ноги и положил руки на живот.

– Нас наняли для охраны одного из самых узнаваемых персонажей Йоханнесбурга – наследницы Тэди Ле‑Ру.

Она призналась, что ее имя означает «любимая» на зулусском языке. Это необычное имя он ни разу не слышал ни до, ни после той ночи в Лондоне четыре года назад. Его захлестнули воспоминания о том, как он скользил руками по ее шелковистой великолепной коже, целовал соблазнительные губы и слушал ее вздохи и стоны. Те шесть часов с Тэди стали лучшими сексуальными воспоминаниями в его жизни, и ему потребовалась вся сила воли, чтобы сохранить сейчас бесстрастное выражение лица.

– Прошло уже сорок восемь часов с тех пор, как отменили свадьбу, а бывший жених, надеясь восстановить свою репутацию, дает интервью. Международная пресса подхватила эту историю, и, поскольку ее мать – известная экс‑супермодель и светская львица, внимание к Тэди удвоится. Или утроится.

Ангус слушал его вполуха. Ему не верилось, что он наконец нашел ее и теперь знает, кто она. Четыре года назад, познакомившись на вечеринке по случаю помолвки, они ушли с нее порознь и встретились на тротуаре у дома помолвленной пары. Он пригласил ее выпить, но в такси они начали целоваться, и Тэди приказала таксисту отвезти их в ее гостиничный номер.

С того момента они только и делали, что целовались и ласкали друг друга. Они назвали друг другу только имена, больше ничего. Их страсть и влечение были просто умопомрачительными. Впервые, вместо того чтобы выбежать за дверь после полового акта, Ангус захотел остаться с любовницей подольше. Он решил, что через день или два, когда она покинет Лондон, будет готов с ней попрощаться. Как всегда, у него не было ни времени, ни желания увлекаться женщиной всерьез.

Следующим утром за завтраком Ангус предложил ей остаться с ним до конца ее пребывания в Лондоне, и, к его удивлению, Тэди согласилась. Поскольку прошлой ночью она потеряла телефон, они договорились, что она выпишется из отеля и купит себе новый телефон. Он планировал отвезти ее чемодан в свой офис. Она должна была позвонить ему – он положил свою визитку на прикроватный столик. Она позвонила бы ему, и он сообщил бы ей адрес своей квартиры, где они проведут остаток дня в постели.

Звонка не последовало, а ее чемодан до сих пор стоит в гардеробной Ангуса. В те дни он пытался разыскать Тэди, но потом понял, что это невозможно. Ведь он знал только ее имя.

Но теперь он знает больше.

Сейчас десять часов. До Йоханнесбурга двенадцать часов полета. Если вылетит после обеденной встречи с важным клиентом, то будет на месте завтра к полудню по южноафриканскому времени.

Нет! Лететь в Южную Африку незачем. Тэди провела с ним всего одну ночь.