Его Кара

Тень в черном балахоне располагается в углу и только заметна часть его неестественно белого подбородка с поджатыми губами.

– Я буду кричать! – шипит она яростно. – Они придут мне на помощь! – Она говорит это для себя, а не для него. Храбрится, пытаясь хоть как‑то унять свое безумие. Голова побаливает от удара, что подтверждает, что это не сон. Жаль. Лучше бы это был кошмар.

– Кричи. Мне очень нравятся твои крики, – шепчет тень в углу. Она устрашающая. Пропадает из виду, растворяясь во тьме, пугая ее до чертиков. И появляется в другом углу, извиваясь и уползая куда‑то по стене наверх. Девушка жмурит глаза. Это невозможно!

– Только не подходи, – шепчет она, то вслух, то мысленно, качаясь и стараясь уйти из этой кошмарной реальности. Уплыть куда‑нибудь в сон, чтобы не видеть его.

Он же умер. Она видела это собственными глазами! Девушка настороженно смотрит на него, пытаясь убедить себя не воспринимать это в серьезном формате. Это всего лишь ее воображение!

Ей бы помогло снотворное. Она сейчас бы все за него отдала. Или хотя бы седативное!

– Что тебе нужно? – хныкает Кара, не выдерживая напряжения и сжимая свои колени руками. – Оставь меня в покое!

Испытывая сильнейшее отвращение и панику, она кажется себе в этот момент такой ничтожной до мерзости, что начинает испытывать ненависть к самой себе за такую реакцию. Она же сильная! Почему каждый раз его появление ее так сильно ломает? Хочется биться в истерике.

Кара сжимает зубы, уверяя себя в том, что нужно будет любым способом получить снотворного или успокоительного. И тогда он ее не тронет. Только в такие моменты ей становится хорошо. Но потом не очень, когда приходится из этого овощного состояния выходить.

– Пожалуйста! – сипит Кара.

Впервые за долгое время отсутствия он появился перед ней несколько месяцев назад. Оказываясь подле ее постели, он поприветствовал ее, прикасаясь к ее щеке своей осязаемой рукой. Нескольких секунд было достаточно, чтобы понять – все вернулось на круги своя.

– Привет, лапушка! – прошептал он ей прямо на ухо, и Кара мгновенно узнала этот голос. Он так приветствовал ее всегда. Только он. Она бы узнала его голос из тысячи…

Голос из детства. Ее мучитель, который умер много лет назад… Он пришел чтобы ее наказать. Как приходил до этого. Он будет издеваться над ней. Снова.

Кара не могла успокоиться целые сутки. Она кричала дуром на весь дом в истерике, не веря в происходящее, а Иосиф не понимал в чем дело…Ее успокаивали, она засыпала. А потом начиналось. Все заново.

– Нет, лапууушкаа, – смакует он, исчезая из ее обзора. – Никогдааа. Я пришел к тебе и не оставлю в этот раз…Последний.

Его обещание пугает ее до ужаса. Девушка не хочет умирать. Она хочет жить. Так рьяно, как никогда до этого!

Она осматривается по сторонам, но не видит его. Он снова исчез.

Кара ни жива – ни мертва. Он может появиться прямо перед ней, а может не появиться вовсе. Как захочет. И сегодня он продолжает экзекуцию.

– Сними сорочку! – рычит тот откуда‑то сверху, и Кара подпрыгивает от неожиданности.

Хочется рыдать. Но слез нет. Она не помнит, когда пила воду в последний раз. Во рту пересохло, она вся, словно высушенный на жарком солнце лист. Еще немного и оторвется от ветки и потеряется в этой пустыне. Кажется, что здесь просто ждут, когда она умрет голодной смертью или от жажды.

Девушка поспешно стягивает с себя сорочку. Лучше не спорить и выполнять все его приказы. В крайний раз это было чревато последствиями.

В первый день она его не послушалась. Уверенная, что здесь медперсонал поактивнее и поможет ей в случае чего, девушка послала этого подлеца, куда подальше! В первый же день она получила быстрый урок, что следует подчиняться ему всегда.

Минуты не прошло, а она уже стояла с двумя надрезами на своих запястьях, истекая кровью.

Будто ветер в вихре пронесся, оставляя на ней эти следы – по одному глубокому надрезу на каждой руке. Добавляя их к остальным имеющимся.

Он запретил ей тогда кричать, обещая, что ранения добавятся, стоит ей только открыть рот. И девушка смиренно молчала, пытаясь помочь себе хоть как‑то. Она прижала одеяло к ране, пытаясь удержаться на поверхности своего сознания, как можно дольше и надеясь, что ее найдут раньше, чем она отключится. Чувствуя, как силы ее быстро покидают, она попыталась перевязать открытое запястье своей сорочкой, которая выскользнула из ее рук…

А сейчас на ее руках отчетливо заметны два свежих пореза, к которым еще могут присоединиться, если она сделает не так, как он хочет.

– Отбрось ее в сторону двери, – врывается в ее сознание его повелительный голос.

Кара хлопает глазами. Она уже в реальности.

И как им всем после этого доказать, что она не сумасшедшая? Если она на самом деле сошла с ума? Что она скажет этим докторам утром, когда ее спросят про сорочку? Что пришел невидимый гость и попросил ее снять одежду?

Кара безропотно выполняет странное требование, радуясь легкости задачи. В прошлой клинике она подверглась его более изощренным пыткам – еда которую она ела, вся была отравлена или с добавками снотворного.

– Выбирай, – усмехался тот, появившись в ночи в туалете, куда она вышла на минуту. – Отравление или сон? Вся твоя пища отныне пропитана ядом или снотворным. Только такая участь тебя ждет!

Избегая той пищи, которая предназначалась именно для нее в столовой, Кара тогда менялась блюдами с остальными или пересаживалась на другие места, выгоняя пациентов и привлекая к себе внимание докторов своим  неадекватным поведением.

Она даже знала, как смотрелась со стороны: чудной девочкой с завышенным эго и странными привычками и принципами. Но как это было объяснить всем, что к ней по ночам приходит мертвый монстр из прошлого и издевается над ней? Ее тогда запрут, сменив вольное присутствие на обязательное.

Собственно, как и произошло в итоге.

Спас ее тогда Иосиф, который перевел ее в другую клинику, когда она рассказала ему об отравленной пище.

Врачи списывали это на расстройство пищеварения из‑за эмоционального нестабильного состояния и настаивали на принудительном лечении более сильными психотропными веществами. Тогда еще лечение не было принудительным, и она могла покидать клинику на пару часов в день, что помогало ей не потерять себя.

И Иосиф сделал верный выбор, опасаясь, что девочке станет только хуже, он отправил ее в частную клинику, где уже дух не появлялся. И ее даже выписали спустя полгода положительного лечения.

Накануне же в том служебном помещении Кара впервые за долгое время почувствовала, что Марку можно попробовать все рассказать. Он пытался ей помочь, задавая вопросы, вытаскивая из нее прошлое и проникаясь ее словами. Мужчина в халате не делал вид, что слушает, как все остальные, которые мечтали поскорее с ней закончить и уйти домой к семьям…По крайней мере она не чувствовала от него того хладнокровия, что присутствовало почти у всех. Он проявил интерес, успокаивал ее…Давал то, что никто не давал до этого. Только Анатолий…