Энигма-вариации

Шагая к четвертому и последнему дому в нашем проулке, я наконец‑то встретил человека, которого признал благодаря хромоте: нашего старого садовника. Как выяснилось, теперь он – владелец дома, стоящего гораздо дальше по той же дороге. Заметь он меня первым, тоже, наверное, сбежал бы, как и все остальные. Он сказал, что помнит моего отца. Помнит старшего брата и маму – очень добрые воспоминания, добавил он. Помнит двух доберманов, повсюду следовавших за отцом. Меня садовник, похоже, забыл. Я сказал, что брат живет далеко отсюда, но все мы скучаем по Сан‑Джустиниано. Я соврал – чтобы поддержать разговор и показать, что мы не таим на местных жителей зла. Отец уже не молод, жаль, что ему сюда не добраться на лето. Прекрасно его понимаю, сказал садовник. А ваша мама? E mancata, сказал я, ее больше нет.

– Страшный был пожар, – произнес он после паузы. – Все пришли смотреть, но пламя все пожрало. Приехали пожарные из соседнего городка, какие‑то безрукие sciagurati, недоумки. Им, похоже, казалось, что пожар их подождет, но когда они добрались сюда, остался один пепел. Стремительное было возгорание и очень сильное.

Он умолк.

– Так вы посмотреть приехали.

– Да, приехал посмотреть, – откликнулся я эхом. – Тут всегда тихо и спокойно, – добавил я, пытаясь показать, что явился без всякого дела. Однако потом, когда мы немного поболтали о всякой ерунде, я не сдержался: – А что‑нибудь удалось спасти – хоть что‑то?

– Purtroppo, no, к сожалению, нет. Больно мне об этом говорить. Очень уж у вас дом был красивый – а какая прекрасная мебель. Я отлично его помню. Хорошо, что вы не видели то, что видели мы. Indimenticabile, незабываемо.

Его повествование отдавало высокопарной драмой. Он, похоже, и сам это заметил.

– А теперь вон поглядите: кот, – сказал он, пытаясь сменить и одновременно снизить тему. – Придется найти чего, завернуть да закопать.

– Расскажите про Нанни.

– Про которого, столяра?

Можно подумать, здесь были другие Нанни.

– Да.

– Quello è stato veramente sfortunato, вот уж кому действительно не повезло. Полицейские‑то его заподозрили, ведь он хорошо был знаком с домом. И брата его тоже.

– Почему? – спросил я, глядя на расстилавшийся вид, на деревья, изображая утомление и восхищенное равнодушие, граничащее с апатией, – только бы садовник не заподозрил, что я вытягиваю из него жизненно важные сведения.

– Почему‑почему. Да какие уж тут почему? Все знали, что он у вас мебель реставрировал. Вечно он: тут подправит, там починит. Ваш отец ему доверял.

 

Конец ознакомительного фрагмента