Хладные. Упырь. Восставшие из пепла

– Вот и я не понимаю, – поджал губы Волеслав. – Похоже, что на месте вырванного – выросло новое.

 

– Это нереально.

 

– А что собственно, есть реальность? – Волеслав медленно обошел его. – Думаю, это все ее духи… Или демоны. Сам выбирай.

 

– И что теперь? – взглянул на него Джозеф.

 

– Если она сможет вырваться, то вместе с Константином – свершит задуманное. Младенец – это реинкарнация Хайдена…

 

Джозеф изменился в лице. А он‑то думал: что в нем такого знакомого? И Почему Волеслав решил дать ему это имя? А ответ, вот в чем.

 

– Если быть точнее, – поправился первородный. – То и Хайден, и этот ребенок… и Дарья – они реинкарнации первых носителей этих лиц. Их звали Анна и Елисей. Брат и сестра разрушившие нашу семью. Елисей, опорочил и отверг Роксалану. А из‑за того, что сделала Анна – в итоге, мы стали теми, кто есть сейчас. – Волеслав сцепил пальцы в замок, держа руки за спиной. – Безусловно и я, и Константин, в то время ослепшие от любви к девушке… Мы возненавидели друг друга, пытаясь заполучить ее внимание. Но в итоге, она отвергла обоих. – Он задумался. Вновь погрузившись в воспоминания.

 

«Громкий плач Роксаланы. Нет, она не просто плакала, она истошно кричала.

 

Отец тащил ее за руку, волоча по земле.

 

Я быстро бросился к ним, но он предостерег меня. – Не смей, парень! Не смей к ней подходить! – отец швырнул Роксалану к порогу дома. – Она заслужила это!

 

Я увидел, что ее платье на спине порвано и были видны свежие шрамы оставленные отцовским хлыстом. Из которых еще сочилась кровь.

 

– Я люблю его, отец! – рыдала она.

 

– Любишь? – прогремел он, в ответ. – Думаешь, он возьмет тебя в жены? Он, обесчестил тебя и все!

 

Я видел, как ей больно. Но, не только физически А еще и от услышанных слов…

 

Как бы я хотел ей помочь. Но, не смел ослушаться отца. Поэтому, просто стоял и смотрел на страдающую сестру.

 

– Если не приведи Бог, люди узнают, что ее обесчестил сын проповедника! – отец со злостью плюнул на землю и метнул гневный взгляд на дочь. – Так что, держите язык за зубами. Никто не должен знать кто ее обесчестил. Даже если узнает о ребенке, не должны проведать о его отце! – больше он не сказал ни слова, просто ушел на задний двор.

 

Я же, сию секунду подскочил сестре.

 

– Рокс, – осторожно задел ее за плечи. Она подняла на меня свои заплаканные глаза. – Честное слово сестра, я ничего ему не сказал. Я не выдал тебя.

 

– Я знаю, – дрожащим голосом прошептала она. – он сам… нашел.

 

Я помог ей подняться и провел в дом. Уложил на кровать. Затем, стал накладывать компресс на ее израненную спину. Как только мокрая ткань касалась ее воспаленной кожи, она вскрикивала но, тут же старалась сдержаться.

 

– Поверь мне, – приговаривал я. – Настанет тот день, когда лишь я буду о тебе заботиться. У тебя будет все, что только пожелаешь, сестра.

 

Дни проходили за днями. Шрамы на спине Роксоланы постепенно затягивались. А я тем временем каждый день не преминул пройти мимо дома проповедника. Я даже не удивлялся, когда встречал там своего брата.

 

– Шпионишь, братец, – Константин медленно прогуливался возле ее дома, заложив руки за спину. Он, посмотрел на меня, прищурив один глаз.

 

– Нет, – не уверено заговорил я. – А ты, что тут где…

 

– Решил простить позволения у проповедника, сопроводить его дочь с ее компаньонкой, на прогулке. – без тени сомнения, ответил Константин. Он даже не удосужился солгать. Вот так вот в лицо сказал, что хочет добиться расположения девушки, что желанна мной. Нашему дальнейшему разговору, не суждено было сбыться потому что, из дома вышла она.

 

– День добрый, – девушка чуть присела в легком реверансе. – Я полагала, меня вызвался сопроводить на прогулку Константин…

 

– Что ж, – я поджал губы и заложил руки за спину, приняв точно такую же позу как брат. – я решил составить вам компанию.