Хочу тебя проучить
Домой, а там будь, что будет!
Быстро одеваюсь и выбегаю из номера. Плотный завтрак, массажный салон, кабинет стилиста, модный бутик – и я уже выгляжу по‑другому и чувствую себя иначе.
В самолете закрываю глаза и представляю Москву. Ее сияющие огнями улицы, знакомые места, друзья и приятели, рестораны отца. Сколько их? Десять? Пятнадцать? Компания давно превратилась в холдинг, сама производит все оборудование и оснащение для зданий и пищеблоков.
Идея вдруг стреляет в голову.
А что, если… выпросить парочку заведений себе? Так сказать, за хорошее поведение. Соглашусь жениться и потребую подарок на свадьбу. Точно! И сразу стану независимым дельцом.
А навязанная жена…
Черт! Об этой Кукле даже думать не хочется. Как представлю, сколько геля в губах и силикона в заднице и титьках, так вздрогну.
Мысли принимают другое направление. Надо потерпеть годик, а там – развод и девичья фамилия. Вот тогда и развернусь по‑настоящему.
Хотя, кто его знает, может, я рано злюсь. Глядишь, невеста ещё понравится?
Зря надеялся. Не понравилась!
Совсем!
Глава 3
В Москве намеренно останавливаюсь в отеле.
Да и куда возвращаться? В родительский замок за городом? Не хочу. Жить вдали от шумной столичной тусовки тоскливо.
В квартиру отца, где он любится со своей лялькой? Но там батя постоянно на натянутом нерве, и его подстилка проходу не даёт, испытывает моего братишку между ног на выносливость. Эта девица – бомба замедленного действия. Даже просто кувыркаться с ней время от времени назло отцу опасно. Последствия представить страшно.
Однако идти на встречу с батей, не владея информацией, не хочу.
Набираю номер его любовницы. Эта дамочка явно метит в мои мачехи, наверняка все знает.
– Алло! – томный голос поёт в трубке, словно ручеёк журчит.
Так и представляю холёную блондинку, которая лежит на белоснежных простынях и потягивается. Прислушиваюсь к себе: нет, ни одна жилка не дрогнет, а ведь когда‑то мой братишка делал стойку при одном движении ее бровки. Я даже бесился, что она выбрала папашу.
– Вероника, это я…
– Алекс! О Боже! Алекс! – быстрый топот босых ног по паркету: вскочила, носится по спальне. – Милый, дорогой! Так приятно тебя слышать! – интонация меняется, становится игривой. – Проказник, где тебя черти целый год носили? Ни разу не позвонил. Я соскучилась…
Ещё бы! Перед отъездом Ника даже всплакнула, что долго меня не увидит. Можно сказать, что я спрятался в Англии от этой щучки, которая нацелилась сразу на двоих мужиков из семейства Громовых.
– Слушай, мне батя звонил, какой‑то женитьбой уши грел. Его прямо бомбило.
– Алекс, детка…
Хмыкаю. Нашла детку! Почти метр девяноста вымахал, да и будущая мамочка всего на пару лет старше.
– Без «деток» давай!
– Борик тебе невесту нашёл. Хочет, чтобы ты женился и образумился наконец.
– Да пошёл… он! – сплевываю в сердцах. – Его матрешки мне по барабану!
Выкрикиваю и прикусываю язык: Ника решит, что это я ее так назвал, но она реагирует хохотком.
– Бунтуешь?
– Нет. Просто не хочу, и все! Придёт время, сам найду.
– Я соскучилась…
– Не начинай…
Бессмысленный разговор заканчивается, а раздрай в душе остается. Информации – нуль, настроение – ниже нуля.
При личной встрече батя еще больше напускает туману.
– Увидишь, – говорит он, закатывая глаза. – Соблазнительная штучка. Она такая… такая…
– Вот и бери ее себе, – огрызаюсь я.
– Ты что! Мне Никуша все глаза выцарапает.
– Ага! Как же! – хмыкаю вслух, а в голове вертится: «Никуша найдет себе нового папика или его сыночка. Она гуру в этом деле».
– Санька, не дерзи! – свирепеет батя. – Иначе…
Он замахивается, но я спокойно смотрю на него. Уже давно не боюсь этого седого мужика с мешками под глазами и пивным брюшком, подчиняюсь только из нелюбви к разборкам и скандалам.
И вот уже полчаса жду эту матрешку в семейном ресторане. Специально выбрал подальше от центра Москвы, чтобы случайно не встретиться с приятелями. Чтобы я, да на свидания вслепую ходил? Где это видано?
Загадочная невеста опаздывает, а я терпеть не могу непунктуальность: что‑что, а это качество характера батя вбил в меня кулаками.
В груди полыхает огонь, того и гляди выплеснется на кого‑нибудь.
– Что вы будете заказывать, господин? – женский голос с какими‑то горловыми нотками раздаётся прямо над ухом.
– Латте принеси, – говорю, не поднимая головы, и смотрю на часы: ещё немного посижу и уйду, пусть батя сам последствия разгребает.
Прозрачная кружка для латте появляется передо мной буквально через минуту, словно возникает из воздуха.
– Приятного аппетита, – говорит тот же голос.
Удивленный такой оперативностью, бросаю взгляд на официантку, но она уже идёт к другому столику. Мельком вижу ее профиль и замечаю кривую улыбку, словно девушка усмехается.
И эта туда же! Я что, похож на пацана, над которым можно смеяться? Открываю рот, чтобы все высказать официантке, но та исчезает в маятниковых дверях кухни.
Глухое раздражение, немного было притихшее, волной поднимается в груди. Делаю глоток и чуть не взрываюсь: кофе оказывается чертовски горячим.
От ненависти ко всем бабам, существующим только для того, чтобы портить жизнь нормальным мужикам, волна раздражения поднимается в груди, и это цунами на хрен отключает мозги.
Меня переклинивает.
