Хроники Ворона. Книга первая

На улице темнело. Дункан сидел на лавочке в своем саду и уплетал яблоки, размышляя над тем, как хорошо, но утомительно быть мэром Трезны. Его душу переполняла гордость за предоставленную честь управлять целым городом, а также удовлетворение от осознания того, какие сочные плоды ему приносит столь непосильный труд.

«Какой странный вкус сегодня у яблок».

Барон швырнул огрызок в кусты и закрыл глаза, вдыхая наполненный жизнью весенний воздух.

«Так бы и не уходил из этого сада. Никогда».

Но Дункана ждали дела. Вернее – досуг. Он очень хотел почитать подаренный ему недавно одним из дворян роман модного писателя Генри Шувеля, а после, дабы организовать себе постельные утехи, отправить начальника дознания Линара Соренсена за несколькими наиболее красивыми эльфийками, странные аресты которых в последнее время набрали чудовищные обороты.

«Так. Кролика фаршировать я повару приказал. За Линаром пошлю позже. На завтра дел у меня немного, значит, могу поспать подольше. Пойду, почитаю немного».

Зная барона, трудно было поверить, что книги являются его слабостью. Он поднялся с лавочки и направился во дворец.

***

Одетый в черный плащ высокий мужчина с капюшоном на голове бесшумно, словно крадущийся кот, повернул в огромный коридор и направился в сторону лестницы, как вдруг путь ему перегородил усатый маленький господин в поварской одежде, несший в руках поднос с кроликом.

– Кто вы? – испуганно вытаращил глаза повар.

Мужчина в плаще явно был здесь непрошеным гостем. Он молниеносным и незаметным для повара движением достал из потайного кармана тонкую цепочку из какого‑то темного металла, на которой был закреплен амулет в виде двух пересеченных крест‑накрест черных крыльев. Взяв цепочку в руку, незнакомец пристально посмотрел на кулинара колдовски‑зелеными глазами и начал слева направо, подобно маятнику, раскачивать амулет прямо перед лицом повара. При этом он произнес:

– Я новая служанка, – голос звучал низко и магнетически, но едва ли его тембр можно было назвать красивым.

Повар следил за движением амулета, что, казалось, гипнотизировало его. Он отозвался не сразу:

– Да… новая служанка, – и с пустым взглядом пошел прочь от странного человека.

Одетый в черное незнакомец беспрепятственно поднялся по лестнице на второй этаж и оказался возле громадной двери. Тихонько дернул ручку – не заперто. Проскользнул в образовавшийся проход и оказался внутри кабинета. Затем медленно, оставаясь беззвучным черным пятном, подошел к окну, которое, как ему было известно, выходило в сад. На улице уже совсем смеркалось, вместе с чем, свет покинул и комнату.

«Идет».

Загадочный пришелец в капюшоне отошел от окна и встал в углу около входной двери так, чтобы вошедшему в кабинет человеку невозможно было его увидеть. Скрестив руки на груди, он с равнодушным видом замер в уже абсолютно темном помещении и начал его разглядывать. Глаза быстро привыкли к темноте, и вскоре незнакомец убедился, что находится в воистину достойном дворянина кабинете: вся мебель была выполнена из темного дерева, включая кресло, огромный стол, посередине которого лежала, словно дожидаясь прочтения, книга, и полностью забитые различной литературой шкафы, что стояли слева от входной двери. Справа же от входа, на стене, висели различные образцы холодного оружия: мечи, кинжалы, сабли. Даже для секиры нашлось там место. Однако трудно было определить, готово ли все это к применению в бою, или же орудия выполняют всего лишь функцию украшений.

Слившийся с тьмой незваный гость услышал доносившиеся с лестницы звуки тяжелых шагов.

В кабинет, как‑то уж слишком тихо подкашливая, неспешным шагом вошел грузный бородатый мужчина в алой мантии. Не заметив незнакомца, он прошел к столу, сел в кресло, после чего зажег свечи и открыл первую страницу лежавшего перед ним романа популярного писателя Генри Шувеля под безвкусным названием «Месть угнетенного».

Вдруг мужчина в алой мантии услышал низкий голос:

– Здравствуй, Дункан.

Подняв глаза, барон от удивления и легкого испуга раскрыл рот, но почему‑то не смог вымолвить ни слова, что усилило его страх.

– Яблочки вкусные были, барон?

Мэр Трезны всмотрелся в тот угол кабинета, со стороны которого доносились обращенные к нему слова, и от увиденного его словно заморозило. Там, в темноте, как будто не укрывшись в ней, а являясь ее источником, стоял не то человек в плаще, не то крылатый демон: разобраться в этом Дункану было проблематично – страх умножал в его глазах потустороннюю ауру мрачной фигуры.

Вдруг он заметил, что на поясе незнакомца закреплены длинные ножны, и понял: тот все‑таки является человеком. Но это знание не утешило мэра, а только заставило сердце его биться чаще, а лицо – мгновенно побелеть.

Градоначальник беззвучно зашевелил губами, тщетно пытаясь произнести хоть слово, а похожий на огромную хищную птицу мужчина продолжил:

– Молчишь. Как кролик, которого тебе фаршируют сейчас. Гроза ремесленников и служанок, – тон был спокойным, но жутким.

Теперь Дункан разглядел говорившего хорошенько. Воистину, лучше бы перед ним стоял демон: с ним у мэра Трезны имелся бы хоть какой‑то шанс договориться. С тем же, кто завладел кабинетом, договориться было нельзя, как нельзя было от него и убежать.

Дункан, как и Анжелика, был знаком с преданиями о Воронах, но, в отличие от служанки никогда не считал их сказкой. И ему хватило мозгов догадаться, кто перед ним стоит.

Бледный, как молоко, барон сполз со стула и начал скрести стену в попытках подняться на ноги.

«Если они решили прийти за тобой, то ты обречен. Они будут стоять всего в трех футах от тебя, но ты заметишь их, когда будет уже поздно».

Дункану не суждено было прочесть «Месть угнетенного». Суждено лишь было попробовать ее на вкус.

– Я открою тебе, почему ты молчишь. Мои коллеги по цеху обычно начиняют пищу жертвы смертельными ядами. Я же использую вещества, которые парализуют лишь язык и голосовые связки. Люблю, когда человек перед смертью говорит не ртом, а глазами. В них скрыто большее…

Похожий на гигантского черного ворона человек сделал шаг вперед и извлек из ножен меч.

– Защищаться будешь, Дункан? Или сдохнешь на коленях?

Мэр Трезны, охваченный первобытным ужасом, все‑таки поднялся и дрожащими руками попытался снять с прикрепленной к стене стойки меч, но вместо этого лишь неуклюже уронил его на пол. На этом, однако, его жалкие потуги не закончились: повторно упав на колени, Дункан начал ползать, стараясь ухватиться за рукоятку, что в итоге ему удалось. Затем, нервно дыша, он снова встал и кое‑как принял боевую стойку.

Рослый незнакомец, слегка скривив рот в дьявольской улыбке, подскочил к барону с такой молниеносностью, что испуганный работорговец даже шевельнуться не успел. Первым стремительным ударом своего клинка он выбил слабо сжатый Дунканом меч. Вторым отрубил мэру города Трезна, барону из рода ван Рерихов, голову.