Хроники Ворона. Книга первая

– К барону было трудно подобраться, и планирование заняло много времени. А потом я решил немного отдохнуть от ароматов хвои.

– И где же ты отдыхал от них?

Зоран нахмурился, будто вспомнив что‑то неприятное:

– В основном, в южных землях.

– А в Ланте был? Всю жизнь хотел там оказаться! Я слышал о ежегодном карнавале в этом городе. Говорят, что праздника более помпезного не сыскать во всем Ригерхейме! Ты побывал на нем?

– Да.

– И как?

– Помпезно, – угрюмо ответил Зоран.

Креспий почувствовал, что Зорану отчего‑то не хочется говорить о Ланте.

– Конрат сегодня сказал, что контракты скоро снова появятся, – сменил он тему.

– Ну вот, а говоришь, Ригерхейм скептичен, и с птицами никто не разговаривает. Только откуда Конрату знать, что вскоре они непременно что‑то принесут? Насколько я помню, он не пророк. Впрочем, не важно: он магистр, ему видней.

– Я давно не видел его таким радостным.

– Он всегда радуется новым контрактам, как‑никак они у нас высокооплачиваемые.

Лицо Креспия сделалось грустным:

– А мне, если честно, не хотелось бы получить контракт.

– Я знаю, Креспий, знаю. Хотя, помнится, когда‑то ты так и рвался в бой.

– Меня стала угнетать тщетность нашей миссии. Если раньше мне действительно казалось, что я могу сделать мир лучше, подарить ему некий баланс или, на худой конец, надежду на него, то теперь я понимаю, что навряд ли справлюсь с этим, потому что всех мерзавцев убить невозможно. Их неисчислимо много, как волн на море.

Зоран ухмыльнулся.

– Не поэтому, Креспий. Далеко не поэтому ты не сможешь сделать этот мир лучше.

– А почему тогда?

Зоран в течение нескольких секунд обдумывал ответ, после чего произнес:

– Что ты обычно делаешь, после того как выполнил контракт?

– Иду за платой к нанимателю.

– А что ты делаешь, когда получил плату?

– Иду в бордель.

Зоран рассмеялся.

– Ну хорошо. А что ты делаешь после того, как обошел все бордели, таверны и казино в городе?

– Возвращаюсь в крепость, Зоран. Я не понимаю, к чему ты это спрашиваешь.

Зоран продолжал:

– А где, и самое главное – с чем остается тот, чью жажду мести ты утолял? Твой наниматель?

Креспий задумчиво сдвинул брови.

– Чаще всего дома. И… ни с чем.

– Верно! Ни с чем. Ты не возвращаешь ему убитых родственников, а лишь отправляешь виновного в этом к праотцам. Ты не исцеляешь от наркозависимости какого‑нибудь сына какой‑нибудь несчастной матери, вместо чего просто вспарываешь брюхо наркоторговцу и забираешь за это у женщины последние крохи. Скольких бы сукиных сынов ты ни прикончил, Креспий, запомни: добра ты этим не сделал. Мы оставляем в душах людей только пепелище. Мы даже жажду мести в них уничтожаем, а она для многих из них – последний смысл жизни.

Зоран откашлялся и продолжил:

– Но это лишь одна сторона медали, Креспий. Та, что касается нанимателей.

Молодой убийца внимательно слушал каждое слово Зорана. Из всего Ордена он был для Креспия самым главным авторитетом, даже большим, чем сам Конрат.

– Расскажи про вторую, – попросил он.

– Что ж, хорошо. Вторая сторона касается тех, кого ты убиваешь. Видишь ли, Креспий, порой случается так, что из‑за смерти всего лишь одного мерзавца страдает сразу много хороших людей. Запомни: у подонков тоже есть семьи, и их тоже может кто‑то любить и оплакивать: их дети, их жены, их братья и отцы, которые за свою жизнь, может, и мухи‑то не обидели. Оборвав жизнь дорогого им негодяя, ты навеки ожесточаешь и делаешь этих добрых людей несчастными.

– Я… я вообще тогда ничего не понимаю. Мне никто еще подобного не говорил.

– А тебе и не нужно ничего понимать, Креспий. Выбора у тебя в любом случае нет. Продолжай делать то, что должно, но просто не думай теперь, что тем самым приносишь кому‑то добро. И уж тем более – что меняешь мир в лучшую сторону.

Зоран похлопал молодого убийцу по плечу и, оставив того наедине с собственными мыслями, молча направился в свою комнату.

***

Обитатели Скалы Воронов обычно не являлись кровными родственниками, но все же, следуя обычаям Ордена, называли друг друга братьями. При этом взаимоотношения между ними далеко не всегда были теплыми.

Когда Зоран оказался в коридоре и увидел, как ему навстречу шагает один из них, очень крепко сложенный, невысокий и с изувеченной нижней губой, на его лице появилась жестокая улыбка.

Они поравнялись, и Зоран напряг левое плечо, после чего с силой врезался им в левое же плечо идущего навстречу.

– Поаккуратней! – заорал тот, гневно посмотрев на обидчика похожими на поросячьи глазами.

Зоран только этого и ждал.

Он резко повернулся лицом к разгневанному брату, схватил его за горло правой рукой и мощным движением впечатал в стену затылком.

– По‑моему, это тебе стоит быть аккуратней, Бирг, – спокойным, но весьма убедительным голосом произнес он.

Биргу показалось, что от удара о стену у него посыпались искры из глаз. Но это была лишь меньшая из проблем. Большая же заключалась в том, что стальная ладонь продолжала сжимать его горло, так и норовя раздробить кадык.

– Ты же подвинешься в следующий раз, так ведь? – подсказал Зоран решение этой проблемы.

Но его оппонент, собрав волю в кулак, промолчал. Не хотел подчиняться. Зоран сжал его горло сильнее.

– Да… Да… Подвинусь… – все‑таки сдавшись, прокряхтел Бирг.

Могучая ладонь разжалась, и он с облегчением выдохнул.

– Вот и хорошо, – издевательски улыбнувшись, подметил Зоран.

***