И с привкусом любви на губах
– Не получишь. – коварно усмехается отец. – У нее теперь новый жених.
Амиран ошарашен этой новостью. Ошеломленно смотрит то на меня, не менее обалдевшую от этих слов, то на торжествующего отца.
– И кто же это, если не секрет?
– Секрета в этом нет, Амиран. – прищуривается папа. – Александр Македов, более известный как Македонский. Он попросил разрешения взять мою дочь в жены. Думаю, тебе не надо объяснять, что путаться в ногах такого серьезного человека лучше не стоит?
Глава 3
НАСТОЯЩЕЕ
– Какого х*я!!! Я сказал сократить поставки в северные регионы! – рявкает грубый баритон из‑под приоткрывшейся двери.
Я вздрагиваю. Вот это голос у моего будущего мужа! Это он и на меня так же орать будет за любую провинность?
– Да! Заходи! – раздраженно кидает мужчина.
Видимо, это мне. Я бы убежала. Вот честное слово! Но Джонни стоит у лестницы, перекрыв все пути к отступлению. Облокотился вальяжно о перила, закинув пятку ботинка меж прутьями.
– Иди. – бросает мне, а сам в телефон демонстративно утыкается.
Мысленно перекрестившись, берусь за ручку. Та, неожиданно легко поддается мне, раскрываясь широко. И я вижу его!
«Синяя Борода»! – Вот первое, что приходит мне на ум, когда смотрю на его окладистую аккуратную бороду. Она реально синим отливает. Как и его черный волос и весь вид злобного, дикого, ни разу не лощенного лесоруба. И глаза у него синие. Ледяные какие‑то. Пустые. Страшные. Колкие. Македонский поднимается мне на встречу.
И хотя на нем дорогой деловой костюм и галстук, в моих глазах, он слово в средневековой рясе инквизитора. Ну точно как «Синяя Борода», на иллюстрации сказки, что читала мне в детстве мама.
А еще на ум тут же приходит один занимательный факт из его биографии, делающий его сходство с этим жутким персонажем почти стопроцентным. У него была молодая жена. И ребенок был. И что‑то с ними произошло. Что‑то такое, о чем даже мой отец отказался сообщать. Видимо, чтобы я сразу деру не дала. И теперь, глядя на своего будущего мужа, я в ужасе понимаю, что не просто так была убита его первая жена. Возможно, у него хобби такое… заваливать жен периодически. Боже, куда я попала?!
* * *
– Итак, давай обсудим с тобой несколько правил проживания в моем доме! – его глаз горит на меня.
Загорелся, едва я вошла. И это очень, очень плохой знак. Не хочу я вызывать в нем интереса. И хотя он сейчас прячет его за сугубо деловым тоном, я вижу, как он внимательно и обстоятельно рассматривает меня с головы до ног.
– Будешь соблюдать мои правила, и тогда у нас получится отличная семья! – ухмыляется Македонский так, что по мне проходит дрожь. Его глаза совсем в лед превращаются.
Семья?! Я как представлю себя в качестве жены этой глыбы ледяной… боже, а если он полезет ко мне? А он так смотрит, что сомнений в этом не остается. Возможно даже этой ночью! Возможно, прямо сейчас. Сглатываю ком от ужаса, что накрывает меня лишь от одной этой мысли.
– Первое и самое главное. – Синяя Борода присаживается на край рабочего стола, скрестив перед собой могучие руки. В спорт‑зале занимается. Он подтянут. Это видно даже через деловой костюм. – Мне нужен здоровый наследник.
Что?! Наследник? Это я ему должна родить? Но… я не готова! Я не хочу! А он так смотрит… будто этого наследника хочет заделать мне прямо сейчас! Немедленно!
– Поэтому твое здоровье для меня в приоритете.
– Тогда вы не правильно меня выбрали. – хотя мне страшно до одури разговаривать с ним, но вот он шанс: избежать всего этого. – Я только недавно из больницы выписалась. После…
– Я знаю, что с тобой произошло, – усмехается мужчина. – навел все справки, не беспокойся. Поэтому сильно нагружать тебя физически не буду.
Что? Физически нагружать? Как это? Ящики разгружать что ли?
– Йога для беременных, бассейн, утренние пробежки вместе со мной будут твоими ежедневными процедурами. Далее, твой рацион. Я спустил на кухню приказ готовить для нас с тобой сбалансированное питание для здоровья моего будущего наследника. Никакого алкоголя, сигарет, наркотиков и фастфуда! Хотя, ты и так не употребляешь.
Какой умный, а! Все‑то он знает!
– Далее. – продолжает Македов так, словно на совещании находится, а не со своей невестой общается. – Восьмичасовой полноценный сон. А это значит, никаких ночных клубов, посиделок или смартфона под одеялом! Спать будем вместе. В одной постели и это контролировать буду лично я!
Что за комфортабельная тюрьма строго режима, а? Да он совсем сбрендил? Я к нему в рабство что ли иду?
– У меня достаточно врагов, так что дом в одиночестве ты, как мое нынешнее слабое звено, не покидаешь. Если тебе нужно будет куда‑то съездить или пойти, Джонни к твоим услугам. Он присмотрит за тобой и если не будет занят, свозит.
Да уж… думаю Джонни будет просто «в восторге» оказаться на месте моей няньки. Может еще и поэтому он так сильно бесится? Скорее всего. Но с дядюшкой своим не спорит. Еще бы! С таким деспотом поспоришь, а как же!
– Никаких измен или шашней за своей спиной я не потерплю! – сверкает на меня холодными ледяными глазами. – Пока ты в моем доме, в качестве вынашивающей моего наследника, никаких мужчин кроме меня у тебя быть не должно. Я караю за это сурово.
Вот даже не сомневаюсь… куда только свою первую жену дел? Брр…
– После родов будешь кормить ребенка грудью год. Это полезно для его иммунной системы, ну и в целом, его эмоциональный фон будет более приемлемым. После этого, я не буду задерживать тебя более в своем доме!
– Что?! – от неожиданности произношу это вслух. – То есть, рожу и мы с малышом свободны?!
– Ты свободна. – поправляет меня ровным тоном. – Наследник останется со мной. В этом доме.
– Но… это же не правильно. – лепечу я. – Малыш с мамой должен быть.
– Правильно мыслишь. – усмехается лишь краешком губ. – Значит, и ты сделаешь все возможное, чтобы полюбить меня, чтобы я влюбился в тебя, и у нас получилась настоящая семья!
Что‑то какие‑то замашки тирана у него. Это я еще должна из кожи вон вылезти, чтобы он оставил меня у себя в качестве жены и матери моего же ребенка? Не жирно ли ему?!
Синяя Борода, тем временем, тянется рукой к моему лицу. Гладит по щеке. А я застыла, и пошевелиться боюсь.
– Ты чем‑то недовольна, мелкая? – смотрит, чуть прищурившись.
– У вещи не спрашивают мнения. – замечаю как можно более равнодушно, чтобы не показать свой страх перед ним.
