И смех, и слёзы, и любовь… Или «Детективные приключения партийной активистки»
– А это у наших друзей проще простого! – сказал полковник. – У многих из них и руки золотые, и связи завидные! Это обычным законопослушным гражданам в течение месяца, обычно, загранпаспорт делают. А эти ребята знают, к кому и как подойти, чтобы получить паспорт даже в течение дня… Только вот регистрацию не проходили… Если только они улетели каким‑то частным рейсом или каким‑нибудь транспортным…
– Я должна туда лететь! – Надежда готова была отправиться по следам девушки прямо сейчас, если бы смогла. Как назло, она не захватила в эту поездку загранпаспорт.
– Подожди, Надюша. Во‑первых, надо еще выяснить, она ли с Китайцем улетела. И еще: я должен созвониться, уладить здесь дела, – возразил полковник, – полетим вместе…. Одну я тебя не отпущу…
«Не отпустит он! – подумала Надежда. – А кто ты такой, чтобы меня не отпускать?», – но почему‑то у нее на душе стало тепло от этой его фразы…
– Это почему? – спросила она.
– Потому что это непрофессионально с моей стороны… отправлять тебя туда одну.
– А меня не надо отправлять, я сама полечу, – заявила Надежда.
– Зачем? Что ты там будешь делать?
– Иринку искать буду. А вы, господин полковник, скажете мне, где там она может быть! Ваш капитан сказал, что…
– Надюша, но это… неэффективно! И опасно!
– А мне все равно. Если я буду в стороне сидеть, то сойду с ума.
– Подожди… Надо еще связаться с руководством… и с ФСБ…. Буду оформлять командировку… но перед этим я должен побеседовать с коллегами в Стамбуле, – Юрий как будто что‑то обдумывал, – есть у меня там еще несколько незавершенных вопросов по прошлому делу…
– Да нельзя ждать! Пока мы тут сидим, с ней бог знает что может случиться, – возразила Надежда.
– Надюша, успокойся! Пойми, это же другая страна, свои законы! И даже профессионалам работать там непросто, а ты хочешь лететь одна. Одна ты ничего не сможешь сделать. Поступим так: ты полетишь вместе со мной, – продолжал полковник, – по туристической визе. Но чуть позже. А пока, Надюша, у нас с тобой еще один вопрос.
Отпустив капитана Шаповалова, Юрий Петрович вынул из ящика своего стола конверт и подошел к Надежде.
– А теперь – самое неприятное, – полковник разложил перед Надеждой еще несколько фотографий, – только не пугайся.
Надежда взглянула и вздрогнула.
– Неопознанный труп девушки, похожей на Ирину, со следами насильственной смерти, нашли вчера в районе Савеловского вокзала, – продолжал полковник.
– Нет, это не она! – сказала Надежда, едва взглянув на фото. Она не хотела даже допускать мысли, что это могла быть Ирина. – Ой, господи!
– Посмотри внимательно, – настаивал Юрий Петрович.
Надежда еще раз посмотрела на снимки. Светло‑русые волосы с обесцвеченными прядями, стрижка средней длины – как у Ирины. На лице – следы жестоких побоев. Светлые брови и ресницы. Носик курносый, как у нее. Комплекция такая же. Но, нет, это не Ирина.
– Успокойся и посмотри еще раз. Иногда очень трудно опознать человека в таком… состоянии. Даже родители иногда не могут сразу…
– Нет, точно не она! А, кстати, у Ирины же над губой родинка! У меня ее паспорт с собой, сейчас покажу…
Надежда достала из сумочки российский паспорт Ирины, открыла страничку с фотографией. На фото хорошо была видна небольшая родинка над пухленькой губкой с левой стороны. У мертвой девушки с фотографии лицо представляло сплошной кровоподтек, и рассмотреть родинку не представлялось возможным
– Я уже ни в чем не уверена! – воскликнула Надежда в полном замешательстве, – Господи, хоть бы это была не она!
– Все‑таки ты должна сказать точнее, Надюша. Надо ехать в морг.
– Юра, а уголовное дело обычно заводят, когда вот такие… вещественные доказательства появляются? – спросила Надежда, кивая на фотографии.
– Вопрос риторический? – мрачно спросил полковник.
Дорога в морг заняла не более тридцати минут. Надежда за это время не промолвила ни слова, находясь в напряженном ожидании.
В морге, в большом холодном зале, в ряд стояли несколько столов‑каталок… накрытых синими простынями. Надежда даже не сразу сообразила – ЧТО было закрыто синей материей. Сотрудник морга со скорбным лицом подвел Юрия и Надежду к одному из таких столов.
– Готовы? – спросил он.
– Да, – спокойно ответила Надежда.
Привычным движением мужчина откинул простыню с лица мертвой девушки. Надежда с Юрием подошли поближе.
– Не она! – выдохнула Надежда с явным облегчением. – Бедная девочка… ужас какой! – и она поспешила прочь из этого жуткого места.
Глаза Надежды наполнились слезами – то ли от облегчения, что это не Иринка, то ли от жалости к погибшей молоденькой девушке
– Ну что ты, Надюша, ведь это же не Ирина! – попытался успокоить ее Юрий Петрович.
– Если ее надо опознавать, то… родители ее даже не знают еще, что случилось с их дочкой… Юра, тебе каждый день приходится с такими… делами сталкиваться, к этому же невозможно привыкнуть! Как же можно так жить?!
– Работа такая, – ответил полковник спокойно, – и не такое бывает. А привыкнуть к этому действительно невозможно… Это она еще в хорошем состоянии. А бывает… такое! Да что мы об этом говорим!
– Но ведь от этого можно с ума сойти!
– Наверное, можно. Но надо уметь отвлекаться, переключаться на что‑то позитивное. Или менять работу… Я вот прихожу в свою берлогу, беру томик Есенина, ложусь на диван и забываюсь. Или слушаю музыку. Скрипичные концерты Паганини, например. Как будто в чистом ручье умываюсь! – Юрий смущенно улыбнулся.
Надежда подумала, что сейчас он больше похож на застенчивого мальчишку, а совсем не на полковника милиции.
Взгляд его стал задумчивым, мечтательным.
– А знаешь, я ведь мог стать скрипачом! – вдруг сказал Юрий. – Учился в специализированной музыкальной школе при Новосибирской консерватории. Довольно успешно, но… неудачно упал с дерева в седьмом классе, сломал в запястьях обе руки, потом долго лечил… играть уже не смог… Вот такая история… Но, может быть, это и к лучшему! Скрипачом надо быть либо гениальным, либо никаким.
– Знаешь, а я окончила музыкальную школу, тоже по классу скрипки, – вставила Надежда, в очередной раз удивляясь тому, как много у нее и у этого московского полковника общего, – правда, не специализированную… и совсем не блестяще… Средненько – на четверочки. И скрипачкой вот не стала. В те времена я мечтала стать космонавтом!
– Ой! – удивился полковник.
– Да… было такое…
– А все‑таки мы с тобой родственные души! – с улыбкой сказал Юрий Петрович.
