И тогда ты меня спасёшь
– У тебя зрачки расширились, ты будто травки курнула, – усмехнулся Влад, растягивая губы в кривой улыбке, и сделал шаг назад, прерывая контакт.
Ласкина так и осталась стоять с зависшей в воздухе рукой.
***
– Отпусти, не хочу! ХВАТИТ! – орала девушка как не в себе, пока Барс тащил её, ухватив за шиворот.
Она всеми силами упиралась и цеплялась за перила, но мало что сделаешь в такой ситуации, если у тебя руки скованы наручниками за спиной, а нога – прострелена.
«Как же она мне надоела», – думал наёмник, выталкивая Сашу в подъезд из квартиры. Несмотря на то, что никакой угрозы девушка, даже при желании, не представляла, Влад всё равно не мог оставить без внимания тот факт, что этот бесёнок разбил об его голову любимую вазу.
Он злился. Он изначально мог бросить её в подвал, посадить там на привязь, точно никому ненужную собаку, и не беспокоиться о её ранах. Отрубил бы ногу, прижёг, да дело с концом, обрубок бы быстрее зажил. В его обязанности входит только держать девушку живой и в сознании, а сколько у неё частей тела никого не волнует. Но нет же.
Барс ругал себя за то, что сжалился тогда над своим новоиспечённым ангелом, и поселил её в квартире. «И диван выделил, и еду готовил, и телевизор предоставил, и делать ничего не заставляю. Живи – радуйся. А эта скотина всё равно считает себя несчастной замученной пленницей и пытается сбежать. Вот теперь узнает, каково это».
Снизу лестницы раздался звук шагов, и навстречу им вырулила женщина средних лет. Прилично одетая, с дорогой сумкой, очками‑половинками и уложенными в пучок волосами. Она остановилась и молча смотрела на мужчину, волоком ведущего девушку. Саня, надрывающая уже трижды содранную глотку, дернулась в сторону женщины и с надеждой воскликнула:
– Помогите мне, этот мужчина меня похитил, позвоните в полицию! – Женщина сжала губы в тонкую линию и скептически взглянула на Влада.
– Ну и что тут происходит, голубчик? Ты считаешь, это нормально? – она погрозила пальцем.
– Вот именно, звоните быстрее в полицию, пока он меня не убил, – заверещала Ласкина.
– Да замолчи ты уже, голова болит! – рявкнула она на девушку, отчего та отшатнулась и сгорбилась, внешне и внутренне сжавшись в комочек.
Выглядела Саша растерянно, явно не понимая, почему эта милая с виду женщина так отреагировала на её просьбу о помощи.
– Владик, ты с каких пор держишь своих зверушек дома? Она сегодня так орала, что мне пришлось выйти прогуляться, только бы не слышать этот писклявый голос.
Саша пропустила вдох и округлила глаза. В горле пересохло.
– Орала, говорите? – Влад нахмурился и оглянулся на Сашу, выглядывающую у него из‑за спины. – Я, вообще‑то, очень просил её так не делать, – рассеянно протянул он и обратился к девушке. – Ласка, я в тебе разочарован, только хвалил за ум и хорошее поведение, а ты…
Женщина всплеснула руками, привлекая к себе внимание.
– Простите, Марина Михайловна, такого больше не повторится. Я как раз вёл её в подвал.
– Надеюсь, Владик, а то ко мне вечером внуки приедут, не хочется их пугать. Я им пирог испеку. Ты заглядывай к нам в гости, если не работаешь вечером, они будут очень рады тебя видеть.
– Конечно, Марина Михайловна, – Влад на секунду замялся, голос непривычно дрогнул. – Хорошо вам провести вечер с внуками.
Дама улыбнулась и прошествовала по лестнице наверх, напоследок недовольно зыркнув на абсолютно растерянную девушку. Когда на пятом этаже захлопнулась дверь, Влад вновь взглянул на Саню.
– Как видишь, можешь не кричать, только силы зря потратишь, – произнёс мужчина ледяным голосом.
– П‑почему она м‑меня… – несвязно бормотала Саша под нос, не в состоянии выдавать что‑то более членораздельное. Её мир рушился по кусочкам.
– Ты действительно думала, что я мог оставить тебя в квартире и средь бела дня тащить по подъезду в обыкновенном доме? Смешно! – Барс театрально взмахнул рукой. Его рот скривился, будто он видел перед собой не Сашу, не живого человека, а что‑то мелочное и отвратительное. Голос перешёл на шёпот. – Этот дом влечёт к себе тех, кого бы не приняло нормальное общество. Тут все знают, что в чужие дела лезть не стоит. Да если бы я даже нёс труп и встретил бы всех соседей, никто бы ничего не сказал. А уборщица бы вытерла кровь со ступенек. Ты попала, Ласка. У тебя изначально не было ни единого шанса на побег.
Сашу прошиб холодный липкий пот. Страх сковал мысли. Она больше не издала ни единого звука и прекратила упираться, безвольно позволив Барсу вести себя.
***
В подвале не было света. Темно, сыро, пугающе. Серые стены, серый пол, серый потолок, серые мысли. В таком месте хочется закурить сигарету, чтобы с каждой затяжкой едкий серый дым заполонял собой лёгкие, а с каждым выдохом вырывался из носа и приоткрытых губ, и тонкими змейками расползался вокруг.
В углу лежала картонка, на которую Саша и осела, повинуясь велению мужчины, словно тряпичная кукла. Влад пристегнул одну её руку к креплению на стене и придвинул жестяной тазик, от которого исходил въедливый запах мочи и рвоты. Он уже готов был переступить через порог и закрыть дверь, как услышал за спиной слабо звучащий голос:
– Почему она приводит внуков в такой дом? – Ласкина обреченно смотрела в пустоту перед собой.
– Она никого не приводит, – тихо ответил Влад, – её дочь десять лет назад погибла в автокатастрофе вместе со своими детьми. Не все события можно пережить без вреда для рассудка.
Глава 2
Кухню заполнял умиротворяющий шум льющейся из крана воды и лёгкое дребезжание тарелок. Влад мыл посуду после ужина. С момента, как он запер девчонку в подвале, прошло около шести часов. Злость, до этого обвивающая всё естество мужчины своими ядовитыми щупальцами, которые отравляли мысли, понемногу отпускала. Влад перевёл взгляд на бумажный пакет с уже подсохшим круассаном, брошенный на тумбочке.
–А она ведь с утра ничего не ела, – пробормотал он себе под нос. От долгой жизни в одиночестве он привык разговаривать сам с собой вслух.
