Иное начало. Книга первая: Иномирок. Книга первая: Иномирок
Фелани полезла под кровать и достала оттуда мешок. Из него вытащила аккуратно свёрнутые вещи. Полагаю это была одежда Янко. Улыбнувшись она деликатно оставила меня одеваться, а сама прихватив грязную посуду, вышла из дома.
Вещи Янко были само собой просты как всё вокруг: рубаха и штаны из грубого полотна, портки (на ощупь мягкие, но трусы были бы поудобней), обувь чем то напоминала чешки, только грубые и сделаны из толстой кожи.
Я потёр ладонями лицо, всё ещё с трудом веря во всё происходящее. Но что мне оставалось? В моей голове словно столкнулось две реальности – эта, и та, что была раньше. У меня нет варианта сесть и пострадать над судьбой и потерянной жизнью. Время для этого ещё будет, но события разворачиваются уже сейчас. Новая жизнь, новая судьба уже случились и ничего с этим не поделаешь. Да, вопросов больше чем ответов, но и что с того? Моё личное правило никто не отменял – если есть проблема, думай как её решить, и живи дальше! А уж разобраться из‑за чего это случилось, сделать работу над ошибками, можно и после, сидя с сигареткой и кружечкой чая перед окном на кухне. Да, то что со мной произошло – из ряда вон выходящее событие. Для меня так точно! Но это уже случилось. Буду жить дальше, а там видно будет. Если подвернётся вариант разузнать по поводу всего этого, то я обязательно разберусь, и вернусь домой!
«Побриться бы. Ну да ладно, не архи‑важно в данной ситуации.»
Сам не понимая вдруг нахлынувшего своего монументального спокойствия и уверенности, я приоделся и шагнул за порог. Так сказать – в новую жизнь!
Глава 2
Ну, что я могу вам сказать по поводу первых впечатлений?…
«Слава богу, хоть не феолетовая, как говорится!»
На улице тепло светило то же знакомое солнышко что и на родной матушке Земле (я даже склоняюсь к тому, что это вполне может быть Земля, только далёкого прошлого!). По цветущей зелени вокруг, сделал вывод, что скорее всего сейчас лето. Ну или глубокая весна. Вокруг царила природа привычная глазу, но… Захолустье с виду ещё то!
«Семь домов в три доски, ей богу!»
Первое что бросается в глаза – тотальная бедность поселения. Хотя, может в этом времени это нормально? Серые, невзрачные лачуги вкопанные почти на треть в землю и присыпанные по периметру всё той же землёй, разбросаны на высоком холме в беспорядочном варианте. Крыши примитивны до невозможности – наваленный камыш на грубо обработанную деревянную обрешётку что неровными краями торчала из под него. Каркасные балки кровли спускались почти до самого низа. Получалось, что двухскатная крыша как бы стояла на земле. Где то были видны глиняные подобия печных труб, но мало. Там где не было трубы, в паре крыш, виднелась дыра прикрытая «зонтиком» из деревяшек.
«Прям система индейских вигвамов!»
Тут, и там в небо поднимались столбы дыма из жилищ, а нос уловил запах готовящегося где‑то мяса. Хоть я и не был голоден, однако рот наполнялся слюной при мысли о хорошем кусочке прожаренного мяска, но… Передо мной сиротливо дымил затухающий костёр, а над ним стояла тренога, на которой висел закопченный жизнью котёл, литров на пять, с остатками перловки. Тут же рядом увидел большой камень классификации «голыш». Судя по следам муки вокруг него, именно на нём Фелани и пекла те самые хрустящие лепёшки. Печка у неё в доме кстати была, но совсем небольшая.
«Представляю, каково внутри помещения зимой. Такой печуркой это хлипкое жилище топить не перетопить! Мдэээ… Хотя может зимы тут не суровые?
Хм, тут да тут… А где оно «тут»?! Вроде так осмотрелся – ну мир как мир. Нету тут никаких зелёных лун, да по три штуки на небе, которые видны даже в белый день. Может и правда Земля? Только судя по хатам да нехитрому быту – Земля задолго до индустриализации. Может вообще в глубокое прошлое меня кинуло? Язык не знаком? Дык я и не знаток лингвистики народов. Мало ли, что там толкуют о речи в древности историки да исследователи всякие! Всего знать человеку не дано, и не положено. Голова может треснуть!»
С места я насчитал девять, условно говоря «домов», да простят меня боги за столь смелое определение сих «дивных чертогов». Среди деревьев да кустов, разбавляющих серость и нелепость строений, проглядывались с десяток всяких разных сарайчиков да сенников. Все они так же собраны из го#на и палок, с солидной примесью всё той же глины. Небольшие, поросшие бурьяном дворы, огораживали кое‑как поделанные ограды, по сути хлипкие плетни. От мелкого зверья такие может и уберегут, да скот что бы не разбредался, а большего от этих конструкций я бы не ждал. Ставни окон в домах вообще представляли собой три вертикально сбитых доски крепящиеся сверху узкого проёма под названием «окно». Хотя больше было похоже на бойницы. Вообще всё как‑то грубо сколочено, и собрано. Или делалось на скорую руку, или с расчётом на то, что ненадолго. Да судя по всему сработало правило: «Нет ничего более постоянного, чем временное!».
Вердикт – бедное поселение в краю Кукуево! Почему Кукуево? А потому, что насколько хватало глаз, больше никаких порядочных строений не было. Ни тебе каменного замка феодала, ни маломальских усадеб тех кто побогаче, да повластней. Тишь, глушь, благодать, холмы, лесочки и лёгкий ветерок, гуляющий над всем эти великолепием.
Бедность и унылость поселения контрастно соседствовала с живописной природой наполненной голосами птиц и насекомых, и с воистину грандиозным видом с холма, на котором оно расположено. Ребяяятааа… что за чудный вид открывался с этого места! Способствовало широкому обзору то, что избушка Фелани стояла в самой высокой точке деревеньки, под каким‑то раскидистым деревом с большими, мясистыми листьями.
Неровная, с вымоинами от дождей и поросшая по бокам диким кустарником и мелкими, жёлтыми цветками, между домами петляла грунтовая дорога (хотя наверное это скорее широкая тропа!). Она устремлялась с холма прямо к берегу реки, проблескивающей среди обильной растительности внизу, петляя изгибами через деревню и кое где возделанную землю, смахивающую на огороды да малые поля. Ближе к реке, выглядывая из‑за верхушек деревьев узнаваемыми лопастями, высилась небольшая ветряная мельница. Судя по тому, где виднелись деревья на другом берегу, река была не сказать что широкая. Вплавь переплыть наверное можно, но я бы сейчас не стал рисковать, в виду своей немощности. Дальше за рекой, на том берегу, раскинулся хвойный лес, а за ним, уж совсем вдалеке, вздымались высокие и пологие холмы. Примерно на одном из таких же и располагался сей «стольный град». Для меня – жителя бетонных джунглей, эти холмы были всё равно что горы. Я конечно знаю как выглядят настоящие горы, бывал там не раз, но эти холмы с покатыми боками и сильно сглаженными вершинами, местами имели просто невероятную высоту. Их покрывал ковёр из колышущейся травы сочно‑зелёного цвета и густо усеянными разноцветными полевыми цветами, которые видно было даже отсюда. Местами по деревне, то тут, то там, виднелись небольшие рощицы дикой груши и отдельно стоящие абрикосовые деревья с до боли знакомыми жёлтыми плодами на ветвях. Чуть вдалеке, у излучины реки, что изгибалась по левую сторону от деревни, просматривался вполне себе ухоженный яблоневый сад и его спелые, но редкие плоды.
