Крик в горах
– Простите, а может, у вас найдётся тампон? Вдруг, неожиданно так, а я ещё и платье белое надела, как дура! Может, будет?
– Нет, извините, не брала с собой.
– А вы что тут, отдыхаете в баре? Ждёте кого‑то? Или, может, одна? Чего вы тут? – И с этими словами она начала приближаться ко мне. Глаза её горели каким‑то недобрым светом, или мне так показалось.
– Извините, пойду я, дайте пройду, – сказала я резко, увидев, что она незаметно начинает перегораживать мне путь к выходу, и быстро выскочила из уборной. Пора отсюда уходить, с меня на сегодня довольно. Я подбегаю к столику, оставляю деньги за коктейль, хватаю пальто и быстрым шагом направляюсь к выходу. Когда я прохожу мимо столика с парнями, один из них, тот, который в японских татуировках, вдруг хватает меня за полы пальто, я испуганно и зло смотрю на него, изо всех сил дёргаюсь и вырываю пальто из его рук. Наконец‑то выход! На улице дождь льёт не переставая, но я не обращаю на это внимания. Вдруг я вижу машину друга – он выходит из неё и захлопывает дверь.
– Роберт! Подожди! Поехали отсюда. Мне здесь не нравится, очень странное место, неприятное. Поехали в другое. Расскажу по дороге! – кричу я и вдруг вижу сцену снова: собаки выкопали тело альпиниста. Люди кладут его на носилки, одна девушка горько плачет. Подлетает вертолёт, они загружают тело с носилками. Метель усиливается. Между двумя членами спасательной группы начинается конфликт, они кричат друг на друга, вдруг один толкает второго, тот падает в снег. Я хватаюсь за голову и начинаю плакать в машине. Роберт, ни слова не говоря, решает отвезти меня в отель. Там я ему все рассказываю: и про таинственную публику в баре, и про коктейль, и про сцены, которые я отчётливо вижу. Роберт грустно улыбается и говорит:
– Это я виноват. Я не подумал, какой сегодня день, и согласился встретиться с тобой в этом месте. Сегодня же годовщина. Годовщина смерти альпиниста. Это известный человек в нашем городе. Ровно десять лет назад с ним произошла трагедия. У людей, которых ты видела в баре, есть обычай собираться раз в год, чтобы почтить его память.
– А почему они все смотрели на меня? Что им было нужно?
