Ландскнехт. Во сне и наяву

Автор: Андрей Дорогов

Дата написания: 2023

Возрастное ограничение: 18+

Текст обновлен: 18.02.2025

Аннотация

Еще вчера он был военным разведчиком с позывным Лёха "Война", а сегодня – отставной пенсионер, без пяти минут инвалид, Алексей Иванович Войнов.

Все чаще и чаще ему снятся странные сны. Где он не контуженый военный пенсионер, одиноко влачащий тусклую осень последнего отрезка жизни. Нет, там, под горячим солнцем морской страны, он молод и силен. Он крутит «темные делишки» на теневой стороне города. Но днем, его ждёт благородная донна, чьи жаркие объятия горячи и сладки. Там враги и друзья, чьи клинки остры и быстры, а под покровом ночи плетутся интриги, готовые поколебать привычный уютный мир и отправить в преисподнюю не только планы и желания, а его и его возлюбленной.

Но, это там во снах.

А, наяву – старый знакомый, наведавшийся в гости со странной просьбой найти девушку, дочь криминального босса, похищенную неизвестными. И, как только узнал, о тщательно скрываемом даре видеть мир глазами других людей?

Андрей Дорогов

Ландскнехт. Во сне и наяву

Ландскнехт.

Во сне и наяву.

…Из написанного в общую тетрадь с забавными котятами на обложке…

Люди, сидевшие напротив Роланда, ему не нравились. Не нравились до такой степени, что он опасался их. Давно забытое чувство, глубоководным кракеном шевелилось в глубине груди, разбрасывая пупырчатые щупальца по телу.

Внимательно изучая их лица, Роланд пытался оценить степень угрозы. По всему выходило – опасность они представляют нешуточную. Несмотря на молодость – спокойные и уверенные в себе. Крепкие, с жилистыми телами бывалых вояк и пустыми глазами профессиональных убийц. Именно убийц, а не военных, пусть и профессиональных, те смотрят по‑другому. Эти же были явные убийцы – наёмники, профи, которым без разницы, кого убивать: мужчину, женщину или ребёнка; и где – на поле боя, в захваченном городе или в пьяной кабацкой драке. Плащи наёмников характерно топорщились с боков, явно не с пустыми руками пришли.

Сидевший справа – высокий блондин, сразу видно, родившийся в местах, весьма удалённых от благословенной Спании, протянул руку и, ухватив глиняную кружку, шумно отхлебнул пиво.

Его бритый наголо спутник тоже не походил на местного уроженца. Кожа бритоголового хоть и смуглая от природы, была не того, приятного бронзового отлива, характерного для коренных уроженцев Спании. Была она грязно‑коричневого оттенка, что бывает у родившихся вблизи песков Хешара. Бритоголовый лениво поглаживал стоячий воротник кожаного колета.

Гулко грохнув кружкой о гладкие доски стола, блондин отёр пену с густых усов и усмехнулся:

– Значит, наша сделка остаётся в силе, Роланд Мёртвый?

Роланд нехотя кивнул: с этими двумя он не хотел иметь никаких дел. С ними и с теми, кто стоял за их спинами. А то, что они работают не сами по себе, он не сомневался ни на биллон[1].

– Если будете работать по правилам.

– По вашим правилам? – уточнил блондин.

– По нашим. – Роланд не отвёл взгляда от белёсых глаз.

– Хм… – блондин задумчиво потеребил завязки у горла и словно бы невзначай распахнул кружевные отвороты белой шелковой камисы[2].

Если бы Роланд в этот момент пил, он бы поперхнулся, если бы стоял – ему потребовалось бы сесть. А так, лишь пальцы крепче сжались на рукояти спрятанного под плащом меча. Сжались так сильно, что он почувствовал каждый виток кожаной оплётки на рукояти кацбальгера[3].

Доведись наёмникам увидать его руки, они бы догадались о чувствах, бурливших в душе Роланда. Но они, хвала всем святым, их не видели. По лицу же Роланда – его не зря прозвали Мёртвым: даже самый проницательный физиогномист не смог бы ничего прочитать. Оно, как всегда, оставалось спокойным и расслабленным, а взгляд – чуть отрешённым.

Усилием воли он заставил себя разжать кулак. Пальцы огладили гладкое бронзовое навершие, скользнули по рукояти вниз, к витой S‑образной гарде и легли на широкую пряжку ремня. Роланд откинулся на спинку не слишком удобного трактирного стула, внимательно разглядывая шею блондина. Прошлое его всё‑таки нагнало.

Татуировка. На шее блондина был наколот уродливый шрам с косыми строчками швов, словно его голову грубо и неопрятно отделили от туловища, а потом также неаккуратно пришили на место. Издали, это смотрелось ужасно – один в один настоящий рубец, настолько умелым был мастер, наносивший татуировку. Точно такая была у самого Роланда.

Между кадыком и межключичной ямкой бритоголового красовалась оскаленная волчья морда, вся в клочьях пены и кровью, капающей с клыков.

Мертвоголовый и волчеголовый – элита ландскнехтов.

Блондин осклабился, но в его глазах Роланд прочёл разочарование. Не такой реакции он ожидал, совсем не такой. А какой?

– Не надо бахвалиться своим прошлым, – голос Роланда был спокоен и холоден, как зима его родины, – здесь не знают этих знаков, а о таких, как вы, разве что в трактирных байках слышали.

Машинально он прикоснулся к высокому воротнику своего хубона[4] и поправил повязанный на шею платок. Только это движение и выдало его волнение. А так, даже пальцы не дрожали.

[1] Биллон – мелкая медная монета

[2] Камиса – мужская рубашка.

[3] Кальцбальгер – короткий меч ландскнехта для «кошачьих свалок» (ближнего боя).

[4] Хубон – мужская куртка.