Ландскнехт. Во сне и наяву

Автор: Андрей Дорогов

Дата написания: 2023

Возрастное ограничение: 18+

Текст обновлен: 03.09.2024

Аннотация

Еще вчера он был военным разведчиком с позывным Лёха "Война", а сегодня – отставной пенсионер, без пяти минут инвалид, Алексей Иванович Войнов.

Все чаще и чаще ему снятся странные сны. Где он не контуженый военный пенсионер, одиноко влачащий тусклую осень последнего отрезка жизни. Нет, там, под горячим солнцем морской страны, он молод и силен. Он крутит «темные делишки» на теневой стороне города. Но днем, его ждёт благородная донна, чьи жаркие объятия горячи и сладки. Там враги и друзья, чьи клинки остры и быстры, а под покровом ночи плетутся интриги, готовые поколебать привычный уютный мир и отправить в преисподнюю не только планы и желания, а его и его возлюбленной.

Но, это там во снах.

А, наяву – старый знакомый, наведавшийся в гости со странной просьбой найти девушку, дочь криминального босса, похищенную неизвестными. И, как только узнал, о тщательно скрываемом даре видеть мир глазами других людей?

Андрей Дорогов

Ландскнехт. Во сне и наяву

Ландскнехт.

Во сне и наяву.

…Из написанного в общую тетрадь с забавными котятами на обложке…

Люди, сидевшие напротив Роланда, ему не нравились. Не нравились до такой степени, что он опасался их. Давно забытое чувство, глубоководным кракеном шевелилось в глубине груди, разбрасывая пупырчатые щупальца по телу.

Внимательно изучая их лица, Роланд пытался оценить степень угрозы. По всему выходило, опасность они представляют нешуточную. Несмотря на молодость – спокойные и уверенные в себе. Крепкие, с жилистыми телами бывалых вояк и пустыми глазами профессиональных убийц. Именно убийц, а не военных, пусть и профессиональных, те смотрят по‑другому. Эти же были явные убийцы – наёмники, профи, которым без разницы, кого убивать: мужчину, женщину или ребёнка; и где – на поле боя, в захваченном городе или в пьяной кабацкой драке. Плащи наёмников характерно топорщились с боков, явно не с пустыми руками пришли.

Сидевший справа – высокий блондин, сразу видно, родившийся в местах, весьма удалённых от благословенной Спании, протянул руку и, ухватив глиняную кружку, шумно отхлебнул пиво.

Его спутник, бритый наголо, сидевший по левую руку от блондина, тоже не походил на местного уроженца. Кожа его хоть и смуглая от природы, но не того приятного бронзового отлива, характерного для коренных уроженцев Спании. Она была грязно‑коричневого оттенка, что бывает у родившихся вблизи песков Хешара. Бритоголовый лениво поглаживал стоячий воротник кожаного колета.

Гулко грохнув кружкой о гладкие доски стола, блондин отёр пену с густых усов и усмехнулся:

– Значит, наша сделка остаётся в силе, Роланд Мёртвый?

Роланд нехотя кивнул: с этими двумя он не хотел иметь никаких дел. С ними и с теми, кто стоял за ними. А то, что они работают не сами по себе, он не сомневался ни на биллон[1].

– Если будете работать по правилам.

– По вашим правилам? – уточнил блондин.

– По нашим. – Роланд не отвёл взгляда от белёсых глаз.

– Хм, – блондин задумчиво потеребил завязки у горла и словно бы невзначай распахнул кружевные отвороты белой шелковой камисы[2].

Если бы Роланд в этот момент пил, он бы поперхнулся, а если бы стоял – ему потребовалось бы сесть. А так, лишь пальцы крепче сжались на рукояти спрятанного под плащом меча. Сжались так, что он почувствовал каждый виток кожаной оплётки на рукояти кацбальгера[3].

Доведись пришлым увидать его руки, они бы догадались о чувствах, бурливших в его душе. Но они, хвала всем святым, их не видели. По лицу же Роланда – его не зря прозвали Мёртвым: даже самый проницательный физиогномист не смог бы ничего прочитать. Оно, как всегда, оставалось спокойным и расслабленным, а взгляд – чуть отрешённым.

Усилием воли он заставил себя разжать ладонь. Пальцы огладили гладкое бронзовое навершие, скользнули по рукояти вниз, к витой S‑образной гарде и легли на широкую пряжку ремня. Роланд откинулся на спинку не слишком удобного трактирного стула, внимательно разглядывая шею блондина. Прошлое его всё‑таки нагнало.

Татуировка. На шее блондина был наколот уродливый шрам с косыми строчками швов, словно его голову грубо и неопрятно отделили от туловища, а потом также неаккуратно пришили на место. Издали это смотрелось ужасно – один в один настоящий рубец, настолько умелым был мастер, наносивший татуировку. Точно такая была у самого Роланда.

Между кадыком и межключичной ямкой бритоголового красовалась оскаленная волчья морда, вся в клочьях пены и кровью, капающей с клыков.

Мертвоголовый и волчеголовый – элита ландскнехтов.

Блондин осклабился, но в его глазах Роланд прочёл разочарование. Не такой реакции он ожидал, совсем не такой. А какой?

– Не надо бахвалиться своим прошлым, – голос Роланда был спокоен и холоден, как зима его родины, – здесь не знают этих знаков, а о таких, как вы, разве что в трактирных байках слышали.

Машинально он прикоснулся к высокому воротнику своего хубона[4] и поправил повязанный на шею платок. Только это движение и выдало его волнение. А так, даже пальцы не дрожали.

– А ты, я гляжу, прячешь его? – блондин кивнул на скрытую платком шею Роланда.

– Я его не прячу, – злость всё‑таки проскользнула в тоне Роланда, – я просто не выпячиваю его, а это, согласись, большая разница.

[1] Биллон – мелкая медная монета

[2] Камиса – мужская рубашка.

[3] Кальцбальгер – короткий меч ландскнехта для «кошачьих свалок» (ближнего боя).

[4] Хубон – мужская куртка.