Ландскнехт. Во сне и наяву
– А ты, я гляжу, прячешь его? – блондин кивнул на скрытую платком шею Роланда.
– Я его не прячу, – злость всё‑таки проскользнула в тоне Роланда, – я просто не выпячиваю его, а это, согласись, большая разница.
Блондин задумчиво покивал, он явно играл лидирующую роль в их с напарником тандеме. Оно и правильно: солдаты «Мёртвой головы» стояли на ранг выше, чем волчеголовые.
– Ну‑ну, – блондин громко отхлебнул пива, привлекая к себе внимание окружающих. Хорошо, что в такое раннее время посетителей было мало. И развалился на грубом стуле, словно на мягкой кушетке, так что камиса разошлась почти до пупа, открыв обширную галерею картинок, нанесённых на грудь и живот. Знающему человеку она могла многое рассказать о её носителе, и, надо признать, не самого хорошего. Вот только Роланду было плевать на сидевшего напротив него бывшего ландскнехта и на его послужной список. Его самого покрывали не менее впечатляющие знаки отличия, некоторые были куда как значимее тех, что пятнали тело блондина. В свою молодость он жрал таких на завтрак десятками, да и сейчас мог, не напрягаясь, накрошить подобных парочку. К тому же это был его город.
– Слушай, наёмник, – Роланд чуть подался к блондину, – в моих силах сделать так, чтобы никакого дела не было, так что запахнись и не свети своими картинками.
– Не‑а, – лениво протянул блондин, – это дело решили там, – он стрельнул глазами вверх, – ты здесь ничего не решаешь.
– Может быть, – Роланд кивнул, – но в моих силах решить, чтобы это дело прокрутили другие, а не вы.
– Да‑а‑а, и как? – блондин не отреагировал на угрозу, прозвучавшую в голосе Роланда.
– Просто, – Роланд усмехнулся, ему вдруг стало ясно: развалившийся напротив бывший ландскнехт боится его, хоть и пытается скрыть страх за бравадой и откровенной грубостью.
– В моих силах, – он выделил фразу интонацией, – сделать так, чтобы вы двое завтра всплыли где‑нибудь в порту, или не всплыли, если я этого не захочу, а тихонько тухли на дне. Так что прикройся, и дружок твой, тоже пусть не отсвечивает.
Блондин посмотрел на Роланда с плохо скрываемой угрозой и неторопливо запахнул ворот. Хешарец смачно сплюнул на посыпанный опилками пол и последовал его примеру.
– Слушай, ландскнехт, – Роланд чуть понизил голос, – как вас зовут? А то нехорошо – вы моё имя знаете, я ваши – нет. Я должен знать, с кем имею дело.
Наёмники переглянулись, блондин хитро сощурился:
– Я – Мертвец, это, – он кивнул на бритоголового, – Волк.
Роланд ожидал чего‑то подобного, поэтому спокойно сказал:
– Ты это сейчас придумал, или так вас там прозвали? – Роланд имел в виду их роты.
Блондин неопределённо мотнул головой.
– Хорошо, это клички, но должны быть и первые имена. Назови их.
– А ты, Роланд Мертвый, совсем меня не помнишь?
Роланд отрицательно качнул головой. Наемник был молод и скорее всего пришел в отряд после того как Роланд покинул его. Мало ли в ротах солдат с кличками Мертвец, Труп, Покойник и им подобных. Солдатня никогда не отличалась излишним разнообразием и изяществом давая прозвища вновь прибывшим. Всех не упомнишь.
– А я тебя помню, я даже видел тебя один раз, до того как ты пропал. Думали – погиб, а ты вон, где осел. Знаешь, о тебе до сих пор легенды ходят, по крайней мере, год назад ходили, когда я еще в роте был. Твое имя даже в штандарт отряда вписано, наряду с Хьюго Бешеным и Люциусом Пьяным. Их‑то ты помнишь?
Роланд не ответил, он прекрасно помнил этих двоих. Их и кровавую славу, тянущуюся за ними, словно хвост за облезлым котом.
– Я, Гай Мертвец! – отчеканил наемник, словно произнес – я, герцог Талийский.
– Я, тебя не помню.
Роланд и в правду его не помнил. Либо блондин сильно изменился за прошедшие девять лет, либо просто врал. Только зачем ему это?
Плечи блондина слегка поникли, словно он ожил услышать от Роланда нечто иное.
– Мальчик должен быть жив и здоров… – как ни в чем не бывало, продолжил Роланд. – Не тронут в любых смыслах этого слова и даже не напуган.
Он кивнул на загорелую кисть хешарца, которую украшала грубо наколотое изображение четырехэтажной башни.
Хешарец осклабился и в первый раз за всю беседу заговорил:
– Не волнуйся, он слишком стар для меня, я люблю мясо посвежее.
Голос бритоголового был сиплым и низким.
Не обратив внимания на реплику, Роланд продолжил:
– Как только вы получите выкуп, он должен тут же вернуться домой. Иначе я найду вас, куда бы вы ни скрылись. И твой шрам, – Роланд указал подбородком на Гая, – станет настоящим, а твою голову, – кивок в сторону бритоголового, – обглодают дворовые шавки. Условия ясны?
– Меня зовут Хесус Волк, – вновь подал голос хешарец, – мы принимаем твои условия.
После этих слов наемники встали, плащи их – дорогие, из льна тонкой выделки, распахнулись и Роланд увидел на поясе Гая кацбальгер, почти такой же, как у него. Обычно Роланд не носил с собой столь приметное оружие, пользуясь повсеместно распространенной здесь чинкуэдой, но сегодня прицепил на пояс верного боевого товарища, ни разу не подводившего его. Ни на поле боя, ни в кровопролитных и скоротечных уличных схватках. А вот на поясе Хесуса висел гросс‑мессер[1] – грозное оружие в умелых руках. И судя по тому, как двигался хешарец, пользоваться мессером он умел.
Бывшие ландскнехты развернулись и, не прощаясь, зашагали к выходу.
– Четыре дня, – бросил им в спины Роланд, – чтобы, через четыре дня вас в городе не было.
Хесус Волк обернулся и глумливо подмигнул. А Роланд поставил зарок в голове, как только все утихнет, найти эту парочку и отправить к дьяволу на торжественный прием.
То, что согласие дал хешарец Роланду не понравилось. Главным в паре был Гай, а согласился на условия Хесус. Так что если что‑то пойдет не так, блондин всегда может сослаться на то, что ни на что он не соглашался. И формально будет прав. Мало ли что там ляпнул его подручный.
Не нравились Роланду эти компрачикос[2] и то, что они задумали. Не сама кража ребенка богача‑толстосума – такое уже бывало, и не раз. Прибыльный бизнес, главное, чтобы все были живы и здоровы. Роланд не единожды выступал гарантом сохранности жизни похищенного. Ну, выложит богатый папаша, круглую сумму за единственного наследника, тряхнет мошной – что такого? Ему не нравилось то, что скрывалось за этой кражей. Что‑то такое неприятное, грозящее поколебать размеренную жизнь Роланда, да и не только его одного, было спрятано в тени этой аферы.
[1] Гросс‑мессер – тип немецкого позднесредневекового холодного оружия.
[2] Компрачикос – преступные сообщества, занимавшиеся похищением и куплей‑продажей детей.
