Летопись Океана. Старый город

Старпом понимал всю правоту слов своего капитана, но от этого ему было только больнее и горше. Надев перстень капитана на палец, Манкальм в последний раз крепко обнял друга и, одним прыжком вскочив на планшир, бросился в объятия волн.

Белоснежный фрегат, подчинившись последнему приказу капитана Абеля Кестрела, переданному его старпомом – Манкальмом Фицербертом, – уходил прочь, вдогонку за полупризрачным утренним туманом, а гордый корвет, воинственно ощетинившись орудийными стволами, смело развернулся на встречу «Вандереру» и черным лебедям, навстречу смерти… Азалия, прижимавшая к себе сына, с обреченной тоской во взгляде стояла на квартердеке «Белой Авроры» и неотрывно смотрела на исчезнувший за пеленой тумана «Lux in tenebris», на борту которого остался самый дорогой ей, после сына, человек – ее муж…

Рядом с ней стоял Георг Фанг. Пальцы его левой руки сжимали эфес шпаги, а во взгляде плескалось отчаяние. Как бы он хотел быть там – на борту флагманского корвета, рядом со своим капитаном, чтобы пронзить сердце предателя и убийцы его отца – Шарля – этой самой шпагой.

– Ваше время еще придет, Георг, – словно прочтя его мысли, тихо прошептала Азалия, свободной рукой обнимая юношу за плечи.

– Я не сомневаюсь в этом, моя госпожа, – уверенно и хладнокровно ответил сын Мориса, еще крепче сжимая эфес шпаги пальцами, на одном из которых звездой сиял чистой воды алмаз в перстне, еще

недавно принадлежавшем основателю Братства – Морису Фангу.

***

Шесть месяцев спустя…

 

– Моя госпожа, сезон дождей миновал… – как‑то вечером завел разговор бывший старпом «Lux in tenebris». Женщина, сидевшая за столом напротив него, не ответила. Манкальма это ничуть не смутило. Он уже привык к тому, что Азалия не произнесла ни словечка после гибели мужа.

Почти каждый вечер она брала сына за руку и шла с ним на берег моря, где внимательно слушала Песнь Океана… Как ни странно, Георг Фанг неизменно сопровождал их. Больше Азалия никому не позволяла следовать за ней в такие часы. Весь сезон дождей – с мая по октябрь 1609 года – они провели здесь, в катакомбах под маяком, где когда‑то Азалия жила вместе со своим учителем. Рыжеволосая дочь цыганки не случайно избрала это место, здесь, в опасной близости от английских властей, на старом маяке, ее никто не стал бы искать. Морис Фанг, направляя Шарля по ложному следу, не мог предугадать, что он догадается об обмане и отправится в убежище Аскольда. Вероятно, упоминание Мориса о белом фрегате, натолкнули Доуэла на мысли о капитане Уайте Фоксе и его «друге». Теперь же маяк не интересовал Доуэла – «Белая Аврора» скрылась в тумане и вряд ли изменила своим планам. Азалия надеялась, что капитан Шарль отказался от преследования, посчитав любовь всей своей жизни навсегда утраченной, или же удовлетворившись расправой над соперником.

Манкальм вздохнул и продолжил свой монолог через несколько минут:

– Мы не можем оставаться здесь вечно! Когда‑то же нужно смириться и покинуть эти края. Я понимаю вашу боль, но за морем… будет легче. Время лечит…

Продолжить мысль пирату не позволил тяжелый взгляд жены Абеля, направленный на него в упор. Мистер Фицерберт умолк.

Робкий стук в дверь разрядил напряженную обстановку

– Войдите! – отозвался Манкальм.

В бывшую лабораторию алхимика, теперь переделанную под столовую, вошел Георг Фанг, а за ним, чуть склонив голову и сильно хромая, седой незнакомец. Когда он ступил в круг света и отбросил с лица седые волосы, возглас изумления сорвался с губ бывшего старпома «Lux in tenebris». Гостем был дважды избежавший смерти Бальтазар Адилье.

Не говоря ни слова, он приблизился к вдове Абеля и, опустившись перед ней на колени, протянул ей небольшой сверток, перепачканный запекшейся кровью. Женщина аккуратно развернула ткань, и все присутствующие увидели тонкий, изящный палец, увенчанный аккуратно заточенным длинным ногтем и окольцованный золотым перстнем с крупным изумрудом, перстнем, принадлежавшим капитану Шарлю Доуэлу. Азалия торжествующе улыбнулась. Сняв перстень с мертвого обрубка, она взяла руку Бальтазара в свои и надела ему на палец перстень. Призывно поманив к себе Манкальма и Георга, она заговорила впервые за прошедшие полгода:

– Credo quia absurdum! Quid dubitas ne feceris, sed per aspera ad astra absque eo non inveniam viam!

При этих ее словах кольца одно за другим вспыхивали серебристым свечением.

– Отныне, друзья мои, вы трое – главари братства. Наследники Абеля, Мориса и Шарля. Вам троим не страшна смерть от руки предателя‑чернокнижника, того демона, в которого обратило Доуэла мое проклятие и перстень с рубином, который он обречен носить до конца времен. Он не имеет над вами власти. Но я прошу вас специально не искать с ним встречи и позаботиться о сыне Абеля. Обещаете? – со слезами в голосе произнесла Азалия.

– Обещаем, – дружно ответили все трое. Женщина устало улыбнулась:

– Теперь я могу спокойно уйти к тому, кто навек покорил мое сердце… – с этими словами она закрыла свои прекрасные глаза цвета океанской волны и начала медленно оседать на пол.

Манкальм, стоявший ближе всех, подхватил рыжеволосую на руки и в тот же миг понял, что Азалия больше не дышит…

 

ПРИМЕЧАНИЕ:

Линек или Кошка – плеть для наказания матросов.

Шхуна – тип парусного корабля.

Буканьерский поселок – слово «buccan» обозначает деревянную раму для копчения мяса, отсюда и «boucanier», обозначающее французских охотников.

Неф – старинное парусное судно, ставшее по мере развития крупным кораблём с прямыми парусами и сильным артиллерийским вооружением; прообраз парусных кораблей.

Квартердек – возвышение (от 0,8 до 1 м) верхней палубы парусного судна в кормовой его части.

Сангрия – испанский напиток, аналог английского сидра.

Игра «качито» – игра в кости, также известная как качо, перудо и дудо. Игра родилась в Перу и далее распространилась в Чили, Боливии и в других странах Латинской Америки.

Корвет – трехмачтовый военный корабль с легкой артиллерией.

Шканцы – помост или палуба парусного судна на один уровень выше шкафута, в корму от него, где находились вахтенные офицеры и устанавливались компасы. Позднее шканцами называли часть верхней палубы военного корабля между грот – и бизань‑мачтами.

Планшир – горизонтальный деревянный брус или стальной профиль (стальной профиль может быть обрамлен деревянным брусом) в верхней части фальшборта.