Мелодия мести со дна бездны

– Нет! У меня выдался свободный день, я хотела чем‑то себя занять, спросила у слуг, есть ли библиотека, мне сказали, что только у вас, Властитель. Простите, я не удержалась, – попыталась хоть как‑то оправдаться, ответом мне стал разочарованный взгляд Данте. В этот момент я почувствовала, как земля уходит из‑под моих ног.

Неужели я не так боялась лишиться жизни, единственного ценного, что у меня есть, но при этом так боялась, что подумает он?

– Вранье чистой воды, – недовольно пробубнил Оберон, скрещивая руки на груди.

– Успокойся, Оберон. Если бы она хотела меня убить, то уже сделала бы это миллион раз, – не смотря в мою сторону, Данте протянул мне платок.

Теперь к чувству опустошенности, из‑за обреченности надежды на спасение, к страху, что меня возненавидит Данте и бросит на растерзание Оберону как шпионку, прибавилось чувство вины, ведь я сама была во всем виновата, сама пришла без разрешения.

– Может, она шпионит… Отпустишь ее? – Оберон непонимающе развел руки в стороны. – Сейчас это будет очень глупо с твоей стороны! А если наши предположения верны и сейчас, как никогда, стоит быть осторожнее! Может, ты забыл недавние новости?

– Оберон, хватит. Она может подниматься на третий этаж. Именно о ней я хотел с тобой поговорить. Расскажешь ей завтра об обязанностях наставника для новобранцев.

– Что? Она? А как же то, что она рылась в книгах?

– Это всего лишь книги. Доступ в библиотеку у нее есть. Эйрин, иди к себе, – отстраненно проговорил Властитель, не удостоив меня взгляда.

От равнодушия в его голосе сердце больно защемило в груди. Хотелось подбежать к нему, сказать, что я никогда не причиню ему вред. Сказать, что у меня не было выбора. Этот человек столько сделал для меня и все еще продолжал защищать перед Обероном. Мне действительно было важно, как он смотрит на меня и что думает обо мне. От осознания и принятия этой мысли мне стало еще хуже. Я сдержала порыв и покинула библиотеку.

 

– Какая же я дура! – закрыв дверь своей комнаты, я медленно осела на пол, коснулась раны на шее платком Данте. На нем проступила лишь небольшое пятно крови. – Царапина. Как же я теперь в глаза Данте смотреть буду? Как же неудобно получилось. Он ко мне хорошо относится, а я… Теперь он не станет мне доверять, как раньше. Лучше бы Оберон не успел среагировать, и не было бы всего этого. Какой же бред я несу… – мысли путались. – Как же я устала, – я обессиленно запрокинула голову и больно ударилась о стену. – Хотя какая уже разница, если я правильно поняла, у меня осталось чуть больше месяца… Но мне не хочется уходить вот так.

 

Мне удалось уснуть только под утро, но и этот сон был прерван настойчивым стуком в дверь. Набросив на себя халат, я открыла дверь и увидела крайне недовольную физиономию главнокомандующего.

– Ты забыла приказ Властителя? До начала утренней тренировки осталось полчаса! – командным голосом пожелал мне доброго утра Оберон, скрестив руки на груди и облокотившись о дверной проем.

Он был одет безупречно: короткий черный камзол, белая рубашка, приталенные брюки идеально выглажены, а все пуговицы на рубашке застегнуты. Никаких следов вчерашней усталости и потрепанности.

Я молча закрыла дверь прямо перед его носом.

– Раздражает.

Недовольное ворчание и ругань Оберона стали лучшей мелодией этого утра.

 

День выдался не по‑весеннему жарким, и я сняла камзол, едва оказавшись под лучами теплого солнца.

– Ты будешь тренировать новобранцев, в твоей группе десять человек, – начал рассказывать Оберон, пока мы шли к тренировочной площадке. – Подготовка длится три месяца. Занятия твоей группы начались чуть меньше месяца назад, но три дня назад наставник ушел в отпуск, и новобранцы расслабились. Расписание такое: с шести утра до десяти – разминка и рукопашный бой. С десяти до тринадцати – тренировки с оружием. С тринадцати до четырнадцати – перерыв на обед. С четырнадцати до шестнадцати – стрельба из лука. С шестнадцати до восемнадцати – теория ведения боя, тактика защиты и так далее. Сегодня тебе принесут книги в комнату, а расписание, если что, тоже дадут. Наверняка, ничего не запомнила, – последнюю фразу он произнес тише, вложив в нее максимум пренебрежения, на которое был только способен.

– Я вот что хотела спросить, – лениво улыбнулась, не желая поддаваться на его попытки меня задеть. – Ты сказал, что Данте вытащил меня с того света. Что произошло после того, как я потеряла сознание?

– Можно сказать, что ты умерла, – ответил Оберон. – Твое сердце остановилось, дыхания не было, но Данте продолжал попытки вернуть тебя к жизни. Ему это удалось. Он своими руками зашивал твои раны.

«Неужели это правда? Я думала, что Оберон преувеличил, когда вспылил. Надо же, а я даже не видела ничего в момент смерти. Неужели меня ждет «ничто»? Лишь темнота?».

– Спасибо, что рассказал о моих новых обязанностях, – прервала я затянувшуюся паузу в разговоре.

– Не стоит благодарностей, – ответил Оберон. – Посмотрим, как ты проведешь первое занятие и что скажут новобранцы. Так что не радуйся раньше времени.

– Я уже преподавала ранее, не думаю, что у меня возникнут проблемы.

– Кто знает, преподавала ты ранее или работала шпионом на кого‑то, раз у тебя, как утверждает Властитель, неплохая физическая подготовка, – сказал Оберон, резко остановившись и схватив меня за локоть. Он угрожающе навис надо мной: – Запомни, никто здесь тебе не доверяет. Я буду следить за тобой, и один шаг в сторону Данте с целью навредить ему – и ты труп.

Мне с трудом удалось проглотить ком в горле и выдержать беспощадный взгляд правой руки Властителя. Я была уверена, что он готов прихлопнуть меня прямо на месте. И единственный, кто сдерживал его – это Данте.

 

Мы вышли на большую тренировочную площадку с множеством препятствий, мишеней для стрельбы из лука и манекенов для отработки ударов. Увидев Оберона, новобранцы быстро выстроились в ряд.

– Приветствуем главнокомандующего! – хором сказали новобранцы, глядя на Оберона с восхищением и преданностью.

– Слушайте меня! – произнес Оберон, кивая в мою сторону. – На время отсутствия господина Ерина Кейна вашим наставником будет госпожа Эйрин.

Некоторые парни смотрели на меня с удивлением, другие – с недовольством, один из новобранцев, самый последний в ряду, продолжал ухмыляться. Оберон обратил на него внимание, и тот сразу же замолчал.

– Главнокомандующий, простите, но это же девчонка… – с пренебрежением ответил рыжеволосый юноша. – Чему она может нас научить?