Лишний материк. Книга вторая. Гнездо тиранов

– Покорнейше прошу простить меня, дважды великий, – склонила голову Замира. – Но не посмею утруждать представителя Верхнего храма просмотром и прослушиванием сугубо личных записей. У женщин ведь может быть множество таких секретов, которых она просто обязана стесняться.

– Но откуда вам это известно? – поразился Джевелин. – Вам не должны быть доступны такие свойства скрипа.

– Ещё раз прошу меня простить, – притворилась несколько испуганной Замира. – Всё моё глупое женское любопытство. Коснулась однажды случайно сразу двух точек, а оно как заговорит! Но это же не преступление, правда? А на суде я предоставлю необходимые записи…

– Пусть так, – вздохнул представитель, – не преступление, конечно, но непредусмотренная никем ситуация. А это, как понимаю, ваш личный свидетель на суде? – спросил он, указывая на стоящего истуканом Артёма.

– Да, и не только свидетель, но и спаситель, организовавший моё возвращение во Фланкон.

– Ясно. Достойный молодой человек. Причём, вижу, одарённый. С отличной незнакомой защитой разума. Интересно, почему до сих пор не тиран? Можешь отвечать.

– Да мне и так хорошо, – нахмурился Артём. Отвечать ему разрешили! В голову пытались влезть. – И не советую касаться моего разума без позволения. Даже тебе. Чревато.

– Да, резко! – задумчиво посмотрел дважды великий. – Но, признаю, справедливо. До встречи на процессе!

 

– Как ты мог так грубо разговаривать с тираном такого ранга! – возмутилась Замира после того, как Джевелин их оставил.

– Как мог тиран такого ранга лезть в мою бедную голову! – в свою очередь возмутился Артём. – Но он, кажется, понял, что был неправ. А ты успокойся, скоро начало, видишь, как народ торопится! Небывалое зрелище, надо думать.

Зрелище в форме судебного процесса, действительно, вызвало ажиотаж в высшем свете столицы Фланкона. Во всяком случае, даже глубокие старики не помнили, чтобы представители императора от его лица судились с высшими церковниками. Причём тираны – против тиранов, немыслимое дело! Для разбирательства текущих разногласий, административных и уголовных преступлений имелись суды с постоянным составом: для мирян свои, для адептов церкви – другие, для случаев с участием в нарушениях разных категорий состав судей включал как имперцев, так и церковников. Были ли тут всякого рода следователи, дознаватели – того в нормативах Артём не отыскал. Обвинение, доказательства и свидетели с обеих сторон – этого вполне хватало с учётом имеющихся, оказывается, «амулетов правда», которые использовались редко, лишь в случаях крайнего недоверия к представителям высшего света. Слишком уж они ценны и малочисленны.

По причине исключительности вопроса и необходимости сохранения возможных секретов, к большому разочарованию придворной и столичной знати, количество «зрителей» процесса император ограничил до минимума: лишь первые лица из чиновников империи и старшие жрецы столичного храма. Возглавлял нынешний суд, фактически являясь единоличным судьёй, канцлер Лестон, ассистировали ему первый и второй советники императора, тираны, имён которых Артём не расслышал. Да и так уже весь запутался в этих высокородных именах, которые ему вовсе не нужны. Обвинителем выступал тиран Гильтом. Ответчиком по указу императора определён основной жрец столичного храма, глава всей церкви Фланкона величайший тиран Франкинос. Как уж император сумел убедить в необходимости суда над первым лицом церкви представителя Верхнего храма, остаётся тайной. Но ставшие известными жалобы, просьбы и требования Франкиноса дважды великим тираном Джевелином проигнорированы. Разве что позволено в качестве свидетелей, а также для поддержки или защиты привести с собой первого советника столичного храма великого тирана Картуса и хранителя обрядов посвящения великого тирана Дора.

Полномочный представитель Верхнего храма Джевелин расположился в «VIP зоне» на верхнем ярусе. Недалеко от него в персональной ложе – сам император Фланкона Нур Мирный. Лиц их Артём, находящийся вместе с Замирой на скамье свидетелей, не видел, да и не особо интересно, каменные небось лица, соответствующие должностям. Линию поведения он довольно подробно обговорил с Замирой. Разумеется, всего не предусмотришь, но то, о чём следует умолчать – а такого немало, если вопросы коснутся Рании – они обсудили.

– Высокочтимый император империи Фланкон ваше величество Нур Мирный, ваше пресветлое превосходительство дважды великий тиран Джевелин, уважаемые господа и дамы! – начал протокольное вступление судья канцлер Лестон. – Суд принимает к рассмотрению дело о незаконных попытках церкви во главе с основным жрецом столичного храма Владыки поставить власть церкви выше власти императора. Преступление входит в разряд коронных. Основной обвинитель – тиран Гильтом.

– Прошу позволения задать уточняющий вопрос, – встал блюститель обрядов Дор и, дождавшись кивка судьи, продолжил. – По информации, имеющейся в храме, изначально иск к представителю церкви тирану Баллино представлял собой недоказанное обвинение упомянутого тирана в отравлении команды охраны тирана Замиры. Непонятно, почему мелкий иск вырос в столь серьёзное обвинение главы церкви Фланкона.

– Действительно, иск госпожи Замиры не подлежит рассмотрению в императорском суде, тем более в присутствии его величества. При этом обвинение со стороны тирана Замиры основано не на пустом месте. В ходе последующих событий выяснилось, что поведение Баллино стало возможным лишь при прямом участии столичного храма. А далее вам, как и всем присутствующим, всё станет понятным в ходе рассмотрения дела. Впредь прошу воздержаться от вопросов, отвлекающих суд от процедуры. Итак, слово обвинителю тирану Гильтому.

Первый помощник канцлера довольно подробно описал события, начиная со странного приглашения его дочери в резиденцию жреца Баллино и всего, что там происходило, в частности и речей вышеупомянутого жреца в адрес императорской власти. Затем довёл до сведения суда посещение резиденции Замиры вооружённым отрядом по приказу основного жреца и требований, предъявленных храмом к имперскому тирану опять же со специфическими выражениями в адрес императорской власти. Не забыл упомянуть, что слова посланца храма слышал полномочный представитель Верхнего храма. Именно в этот момент сидящий с надменной физиономией глава церкви вздрогнул, побледнел и стал слушать очень внимательно.

– Итак, – заключил Гильтом, – главе церкви, основному жрецу храма Франкиносу вменяется в вину превышение собственной власти и власти церкви в целом над властью императора.

– Прошу от участников заседания вопросы к обвинителю по существу, – это судья перекрыл поднявшийся было шум в зале.

Переглянулись как судьи, так и свидетели, и обвиняемые. Обвинение – серьёзней некуда. Первым опомнился советник основного жреца – а как иначе, нужно же отметать, в крайнем случае, дискредитировать обвинение.

– Как мы поняли, все события, приведшие к несуразному обвинению, начались с приглашения госпожи Замиры жрецом южного храма Баллино. Потом они лишь развивались, основываясь на нелепой ошибке отдельно взятого представителя церкви. Да и об ошибке‑то стало известно… Не понять от кого. Так вот, если всё началось с тирана Замиры, так не следует ли с неё и начать разбирательство? У нас, например, имеются сомнения в возможности перепосвящения, она может оказаться и шпионкой Дартении. Если позволит суд, у меня вопрос именно к ней: ты можешь доказать свою нынешнюю непричастность к империи Дартения? Ты можешь доказать факт отравления твоей охраны тираном Баллино?