Лишний материк. Книга вторая. Гнездо тиранов

Обнаружил он, как минимум, ещё три возможности «прибора» и не самых незначительных. Амулет работал диктофоном, записывая все переговоры владельца с коллегами. Он же являлся постоянно действующей видеокамерой, фиксируя всё, что видел тиран. Именно глаза тирана служили для амулета объективами. Если же сам владелец об этом даже не подозревал, то наверняка имелся кто‑то из начальства, способный проверять, чего там высмотрел или наговорил подчинённый. Если те же жрецы начнут проверять «записи» у Замиры, мало ей не покажется. Ему – тоже. Почему и предупредил, чтобы не отдавала его никому. Имелась функция сканера окрестностей – разумные обнаруживались в радиусе более ста метров и более, это зависело уже от силы самого тирана. Причём разумные все: одарённые они или нет – неважно. И ещё: оказалось, что амулет – превосходный генератор иллюзий! Это свойство как бы не перевешивало все остальные вместе взятые. Хочешь – на себя личину набрасывай, хочешь – свою копию отправляй куда хочешь с полноценной связью, хочешь – создавай перед врагом хоть полк бойцов, хоть огнедышащих драконов, хочешь… Всё зависит от фантазии владельца. Может, об этой функции и вовсе никому неизвестно, включая императора, кто знает… Что же на далёкой родине гамбитцев за природа такая, что сумела вывести этих жуков? Или селекционеры там настолько продвинутые? Но это уже риторические вопросы, ответы не требуются, потому никакого от них толку. Важно уметь работать с таким прибором. И не важней ли сейчас не показывать виду, что умеешь? А кое‑что придётся открыть. Можно, правда, ссылаться на свою иностранную одарённость, там видно будет.

– …не понял, почему ты отвернула от тракта раньше времени? – слышался голос Гильтома из амулета Замиры. Жрец Баллино даже и не скрывал, что прислушивается к разговору.

– По приглашению жреца южного пригородного храма, – спокойно отвечала дочь. – Ему приказано встретить меня. Приказ из столичного храма.

– Но они не имели права приказывать! – возмутился Гильтом.

– Так приказали жрецу Баллино, а меня вежливо пригласили переночевать. С какой стати отказываться?

– Ладно, понял. Это уже дело твоё. Встретимся, как и договаривались.

Вот и весь разговор. Ничего особенного, зато церковники крепко задумаются, прежде чем некоторые вопросы задавать. Например, о действиях дартенцев, о роли Замиры на Рании и способе её бегства – это в первую очередь компетенция департамента международных связей. А поскольку департамент отказался от тирана, то дело становится императорским, а то и вовсе личным. И уж никаким боком не касается церковников. Хотя при каких‑то условиях, скажем, при гарантии полной секретности, до разговора Замиры с помощником канцлера они могли себе это позволить.

 

До резиденции тирана Баллино от тракта оказалось не более пяти километров, подъехали к усадьбе ещё засветло. Сопровождающие жреца воины как‑то незаметно «рассосались» по территории, гости попали в руки обслуги – коней увели в конюшню, людей разместили то ли во флигеле для посетителей, то ли в казарме, а может, тут это одно и то же по использованию, главное – нашлось всё необходимое, чтобы привести себя в порядок, вплоть до горячей воды в деревянных ёмкостях. Нормально. Предупредили, что ужин через час. Замиру же жрец увёл в главное здание, напоминавшее барский дворец с колоннами, лепниной, широким парадным подъездом, в три этажа. Поскольку Замира вела себя очень спокойно, не волновался и Артём – на крайний случай связь имелась, да и амулет показывал, что гостья‑тиран разместилась на третьем этаже. Наверно, там находились личные покои жреца и апартаменты для особо важных визитёров. Но уж это гостеприимство пусть сама Замира оценивает. Он же решил вместе с соратниками послушать, о каком таком предложении со стороны церковников пойдёт речь.

Ужин у хозяина начался чуть позже того, как отряд вышел из трапезной на первом этаже и отправился на отдых в отведённое им помещение. Кто там у благородных, кроме Баллино и Замиры присутствовал за столом, никого не интересовало. Проверив, что наружу из помещения не доносится ни звука и установив сигнальный контур, Артём собрал своих в мужской спальне, включил скрипа на громкую одностороннюю связь. Хороший амулет – никаких помех, а слышны даже негромкие распоряжения обслуге и позвякивание посуды. Во время ужина разговор состоял полностью из вопросов от хозяев по поводу особенностей путешествия от Рании до сего момента: условия плавания, природа, надёжность корабля, отношение капитана и команды, чувства Замиры, вернувшейся на родину и тому подобное. Ни слова о Рании и пребывании Замиры там, о её пленении и бегстве, поисках корабля и причинах, убедивших капитана дартенцев помочь беглянке… Словом, ничего, могущего вызвать некие недомолвки, чтобы сохранить отдельные детали путешествия в тайне. Даже о конкретном месте высадки на фланконский берег не спросили – сразу поговорили о городке Камесе, да и то лишь по поводу условий проживания и отношении к путешественникам жителей. Прозвучала даже некая зависть в связи с лёгкостью регистрации наёмного отряда. «Разумеется, местные чиновники проявили благоразумие в общении с членом семьи столь высокопоставленного тирана!» То есть, в целом – необходимая прелюдия перед деловым разговором. Который произошёл, видимо, в рабочем кабинете хозяина, и снова, видимо, с глазу на глаз, во всяком случае, никого больше слышно не было. А слышно‑то стало чуть хуже, глухо так, наверняка жрец поставил защиту от прослушки. Стало быть, и он не удостоился чести знать о всех возможностях скрипа. Его проблемы.

– Надеюсь, вас не утомила обстановка за ужином? Может, семья и помощники были излишне назойливы? – осведомился хозяин после того, как предложил гостье кресло и вина.

– Нет‑нет, уважаемый. Всё было очень мило – всегда, знаете, приятно чувствовать интерес в свой адрес, – благожелательно сообщила Замира и продолжила в том же тоне. – Надеюсь, что и интерес столичного храма Владыки не выйдет за рамки обычного любопытства с учётом того, что я не вправе сообщать подробности о своём пребывании на территории Рании.

– Разумеется, госпожа Замира, разумеется. Хоте естественен вопрос: отчего же вы не вправе? Насколько нам известно, департамент внешних связей не сильно нуждается в ваших услугах. Уж извините за напоминание о неприятном.

– Да что же тут неприятного? – искренне удивилась Замира. – Теперь я свободный тиран, который может самостоятельно выбирать службу на благо империи.

– Вот и я о том же, – согласился Баллино. – Свободный тиран в наше время редкость. Так вы и можете свободно поделиться впечатлениями, например, о действиях дартенцев на том материке или о способе, который вам удалось найти не только для бегства, но и для освобождения от вторичной насильственной клятвы. Разве не так?

– Не совсем так, господин жрец, – тон Замиры стал намного прохладней. – Как‑то вы слишком уж вольно трактуете понятие «свободный тиран», не находите? Погодите… Я, как понимаете, остаюсь подданной императора, что влечёт за собой вполне определённые обязательства. Да, я в курсе добрых взаимоотношений императорской власти с церковью Владыки. Тем не менее с чего вдруг я могу отчитываться перед церковью прежде, чем перед императором в лице, например, той же канцелярии? Допустим, пойду я вам навстречу, и что после моих откровений меня ждёт со стороны светской власти, не подскажете? О вас я не спрашиваю – то ваше дело, а мне как‑то дороже собственная безопасность. И здоровье, в том числе и моральное.

– М‑да, куда‑то не туда ушёл разговор, – огорчённо признался жрец. – Казалось мне… нам виделось, что как тиран и дипломат, вы, уважаемая, предусматриваете необходимую взаимную тайну в определённого рода переговорах. Я, как видите, даже и упоминать о том не стал.