Между сном и явью

Когда‑то давно я смотрел фильм об исследователях джунглей. Там они прорубались через похожие заросли с помощью мачете. Сейчас бы мне не помешал и перочинный ножик, но были только руки. В кошмаре, что до сих пор ещё не превратился в едва различимое очертание воспоминания, меня неохотно слушались даже они. А теперь я разрывал спутанные ветви, нещадно сдирая кожу, но получал от этого неописуемое удовольствие. Будто ко мне вернулась сила после долгой немощи. Будто кошмар был правдой.

Кругом пела жизнь. Копошились насекомые, устраивая очередное жилище, крошечные зверьки провожали меня удивлёнными взглядами, пёстрые птицы кислотными цветами красили ветви деревьев. Возле банановых и кокосовых пальм землю устилали перезрелые плоды, распространяющие приторно сладкие запахи.

Скоро вышел к ручью. Услышал его журчание и протиснулся между ветвистыми кустами. Кристально чистая вода бойко струилась по камням, стачивала их, превращала в гладкие, почти идеальные шары. Несмотря на жару, она сохраняла освежающую прохладу. Я с жадностью припал к нему, черпая воду ладонью. На вкус она оказалась сладковатой и мягко обволакивала нёбо, как дождевая вода. Хватило несколько глотков, чтобы напиться вдоволь и продолжить путь.

Куда идти дальше, я не знал и отправился вниз по течению. В конце концов, где‑то должны были найтись люди. Не мог же райский уголок остаться необитаемым? Тогда, каким бы он ни был гостеприимным, рай оборачивался адом одиночества. Материком торжества природы над человеком. А может, и вовсе это был остров? Крохотный клочок земли, потерянный на экваторе безбрежного океана.

Я думал, повезло ли мне остаться единственным на всём белом свете? Много ли протяну, если так оно и окажется? Шёл, не замечая, как делаю шагов. Только когда спотыкался, вздрагивал и возвращался в реальность.

И вот среди сочной зелени показалась бордовая палатка, установленная на уютной поляне. Перед ней остывало кострище, и тонкие столбики дыма струились из прогоревших углей. Был здесь и раскладной стол с парой стульев, и набор жестяной посуды. Чистой, но явно не раз использованной.

Из‑под полога палатки выглядывал край гитарного грифа. Явно не мне принадлежал этот лагерь. Я не умел играть, да и не помнил ни одной песни.

В палатке нашёлся один единственный спальник. А рядом с ним лежали чистые, аккуратно сложенные женские вещи. Оставалось только найти, кому они принадлежат. Предчувствие нового знакомства, да ещё и с девушкой, меня приободрили.

Дальше вела лишь одна тропа, и я пошёл по ней. Ручей журчал рядом. Иногда между деревьями я видел его. Сверкающий в лучах солнца так ярко, что невозможно было не заметить.

Постепенно журчание усилилось, превратилось в бурлящий рокот. А следом передо мной открылось небольшое озеро. Я встал на краю обрыва и смотрел на него с высоты нескольких метров. Чуть в стороне оказался и ручей. Водопадом он срывался вниз и укрывал большую часть водоёма белым плотным туманом.

Хотелось прыгнуть. Смыть пот и усталость. Даже снимать одежду не пришлось бы. Всё равно высохнет за пару минут, если выйти на солнце. Но что‑то мне подсказывало, что это далеко не лучшая идея. Мало ли какое там дно. Гораздо спокойнее просто спуститься. Тем более, что тропа огибала обрыв и вела к пологому берегу. Но всё же так хотелось почувствовать себя совсем невесомым. Хоть на один единственный миг. А потом с плеском рухнуть в прохладу. Взорвать гладь озера миллионом брызг.

Пока я раздумывал, из тумана выплыла девушка. Меня она не видела. Быть может, так же, как и я ещё совсем недавно, не подозревала, что поблизости есть люди. А я не спешил рушить эту уверенность. Спрятался за ближайшее дерево и следил за ней.

Девушка проплыла ещё круг и вышла из воды. Совершенно голая, с прекрасным упругим телом, с округлыми грудями и крепкими ягодицами. Ростом она была ниже меня, но от того казалась ещё заманчивее.

Издалека я не мог рассмотреть её лица. Зато прекрасно видел длинные чёрные волосы, прилипшие к изящной спине.

Девушка прошла в тень акации, оставляя тёмные влажные следы. На плоском камне там лежали её вещи, но одеваться она не спешила. Склонив голову на бок, вытерла волосы, затем разложила полотенце и легла на него.

Я наблюдал за каждым движением как заворожённый. В ней была запечатлена магия, и я не мог ей сопротивляться. Потерял осторожность, высунулся из своего укрытия. Хотел приблизиться к ней хоть на один миллиметр.

Мне стоило подойти и представится. Куда лучше, чем подглядывать из‑за укрытия. Только мысли занимала красота её тела, и ни о чём другом думать я уже не мог.

Незнакомка достала книгу и открыла на середине. Зажала двумя пальцами закладку и упёрлась подбородком об её уголок. Пока тень не скрыла её от света, она ни разу не отвлеклась. Перелистывала страницы одну за другой, иногда проводила по ним пальцами, будто стараясь проникнуть в любимые моменты.

Когда это занятие ей надоело, она вернула закладку и закрыла книгу. Положила её рядом и потянулась. Только теперь незнакомка заметила меня среди зелени. Вскочила и прикрылась полотенцем.

– Ты что здесь делаешь?! – строго крикнула она мне.

Я отступил. Меня поймали с поличным. Какой позор! Хотелось бежать прочь, чтобы скрыться от упрёков. Я ведь не дрочил в кустах, как мерзкий извращенец. Даже к нижнему белью, что нашёл в её палатке, не прикоснулся. Но ситуацию это не делало лучше.

Ещё одно слово, и я готов был сорваться с места, но девушка остановила:

– Стой, подожди. Ты как здесь оказался?

Голос её мне показался знакомым. Мелодичный, успокаивающий, с вызовом и едва заметной дерзостью пацанки. Я точно слышал его раньше. Но когда? Это так же ускользало от моей памяти, как и вопросы куда более простые.

– Извини. Я не должен был этого делать, – повинился я. – Просто не знал, что здесь ещё кто‑нибудь есть.

– Я тоже не знала. Ладно, если хочешь, можешь спуститься. Дай только оденусь. Отвернись, пожалуйста.

Я выполнил её просьбу. Отвернулся и принялся изучать куст с синими цветами. Не прекращал попытки вспомнить, знакомы ли мы, но натыкался на глухую стену.

– Готово. Можешь поворачиваться.

Девушка одела голубые джинсы с заниженной талией, лёгкую футболку такого же голубого цвета и белые кроссовки. Она сильно отличалась от окружающих джунглей, казалась пришельцем из другого мира. Нагой выглядела естественнее, но не просить же раздеться.

– Ты так и будешь там стоять?

– Прости, задумался. Я не знал, что здесь есть кто‑нибудь ещё.

Она засмеялась.

– Ты уже говорил, – сказала, когда я спустился. – Я тоже не думала, что увижу здесь кого‑нибудь, вот и расслабилась. Но давай больше не будем это повторять?

Только теперь я смог её разглядеть до самых мелких деталей. Её носик с едва заметной горбинкой и острый аккуратный подбородок. Но что захватило меня с головой и заставило сердце биться на грани разрыва – это её глаза. Голубые, глубокие настолько, что утонуть в них не составило бы труда. И тонкие морщинки частых искренних улыбок, и длинные ресницы, что каждый взгляд делали опаснее любого оружия.