Миллер. Спрячься, если сможешь

–В следующий раз думай своей тупой головой, когда уходишь, оставив свидетелей, – отчитав своего напарника, высокий парень достал сигарету и на выдохе произнес, – знаешь, хорошо повеселились, не считая того, чем мы сейчас занимаемся.

Запах сигарет попал мне нос и я, не успев зажать рот, кашлянула.

–Блять…, – в мою сторону повернулись оба парней.

–Да это ветер ветки ломает, не парься, – но это не остановило черноволосого парня.

Он медленно стал подходить к месту моего пребывания. От ужаса я забыла, что такое инстинкт самосохранения, бежать было некуда. Неизвестность иногда намного хуже.

Парень обходит дерево слева, и наклонившись ко мне, заглянул прямо в глаза.

–Ты подсматриваешь за нами, м? – он поднимает меня одной рукой за капюшон и прижимает к дереву. Парень сильнее меня, его высокий рост заставлял думать о том, что он великан просто. Широкие плечи и глаза… Зеленые.. в которых сверкали искры от костра. А может и не от костра вовсе. Что‑то в них было притягивающее.

–Я..нет, – запинаясь, отвечаю я.

–Мне плевать, что ты тут делаешь, но чтобы через 5 минут тебя здесь не было, – парень держал меня за капюшон. Он прогонял меня, но и не отпускал. От его взгляда становилось холодно, дрожь в коленках усиливалась.

–Мы играли в прятки, и я потерялась, – начинаю оправдываться я, только зачем? Кому это сейчас нужно?

–Ахах, ты слышал, она в прятки играла, – его смех раздался в моей голове и эхом проносился из одного уха в другое. Зеленоглазый наклонился к моему лицу и прошептал на ушко, – Прячься лучше значит, – от ужаса я не сразу поняла, что его язык выписывал узлы вокруг моей шеи, – Пошла вон отсюда.

Я сорвалась с места и бежала не глядя долгое время. Пока в темноте не наткнулась на ветку и не упала в обрыв.

–Милая , очнись.. Эмилия, это мама. Доктор! Доктор! Она очнулась, – открыв глаза, я увидела яркий свет и заплаканную маму, – Доктор, с ней все в порядке?

–Мама.., – проговариваю я и не имея больше сил, просто смотрю на неё.

Мне было ужасно плохо, голова трещала. Почему люди всегда попадают в неловкие ситуации? Зачем было идти в этот лес? Прятки оказывается не детская игра, приносящая веселье, а настоящая игра на выживание. Я больше никогда не буду играть в это.

Настоящее время

Я просыпаюсь в своей комнате. Что же они скрывают? Почему Ника увела меня оттуда?

–Эй, ребят смотрите. Они приехали, – слышится в коридоре.

Я подошла к окну и увидела длинный автобус, из которого выходили парни с тяжелыми спортивными сумками.

–Да уж, на что смотреть тут? – подумала я, и легла обратно в постель.

Ника сладко сопела, вытащив одну ногу из‑под одеяла. До чего же красива. Даже с растрепанным пучком на голове и без макияжа. Она выглядела шикарно. Я завидовала девочкам, которые в любом виде были привлекательны. Кто бы что не говорил, но внешность многое решает в этой жизни. Вряд ли кто‑то захочет общаться с тобой, если ты не симпатичный. А характер сейчас никому не интересен, люди ищут выгоду во всем, к сожалению.

Уснуть теперь не получится, в коридоре оживленно обсуждали прибывших хоккеистов. Если они настолько хороши в спорте, то почему я не разу не слышала о них в новостях?

–Что за шум? – Ника подняла голову и уставилась на меня сонными глазами.

–Да хоккеисты приехали, кажется, все то и делают, что бегают туда сюда, – Но Ника меня уже не слушала, а только нервно сглатывала слюну.

–Как? Уже приехали? – она подтянула одеяло ближе к себе, – обещай мне, что не будешь выходить по ночам из комнаты, пока они не уедут. Слышишь меня? Пообещай.

–Я не понимаю о чем ты. Почему?

–Просто обещай, я обязательно все расскажу, но только, когда они уедут.

Непонимание обстоятельств выводили меня из себя. Кого бояться ? Почему не выходить? Вопросы мучали меня и терзали изнутри. Но любопытство побеждало. Я вышла из комнаты, сделав вид, что иду на кухню. Я не одна такая умная, толпа девочек с удивлением ждали, когда хоккеисты будут подниматься по лестнице.

–Я слышала, их поселят на 7 этаже.

–Нет, на 6 вроде.

Девочки спорили между собой, а другие красились, стоя в толпе.

Услышав мужские громкие голоса, все замолчали. В коридоре была полная тишина. Они поднимались по лестнице выше, а девочки хохотали, привлекая их внимание. Парни оборачивались, подмигивали. Было видно, что они чувствуют себя здесь, как рыба в воде. Из‑за них, на время отправили домой 25 студентов. Вот так приедешь учиться, заселяешься, а тебя тут же выпроваживают обратно.

Не люблю фанатеть от кого‑то. У меня с детства не было кумиров, все люди для меня равны.

Я вышла на улицу отдохнуть от суеты. Хочется верить, что это продлится недолго, иначе я с ума сойду. Для человека, любящего спокойствие, это слишком.

Надев наушники, я расположилась на лавочке, возле общежития. Когда я напрягаюсь, спасением становятся именно наушники. Помогают скрыться от реальности, справиться с напряжением внутри.

Уже завтра первый учебный день, а я сижу здесь. На лавочке. Так дело не пойдет, нужно пойти приготовиться : выбрать в чем я пойду, какие тетради возьму с собой. Вскочив с лавочки, я направилась обратно в здание. С размаха открываю дверь и сталкиваюсь с ним…

Он..Этот запах я не спутаю ни с кем. Он здесь.

Глава 5. Я тебя помню

Миллер

5 лет назад.

Я набросался, как самый последний алкаш. Причин этому может быть много. Я до трепета ненавижу ощущать себя пустым на трезвую голову. Учебу я забросил еще в начальных классах. Зомбировать детей и учить их строить геометрические фигуры, решать бесполезные тесты – все это так называемое образование. Бредятина. Урок, который я любил и то, часто пропускал, никогда бы мне не надоел. Этим уроком являлась «Основа безопасности» . Да…Тут меня научили всему, что и вправду пригодилось. Отдаленно, а точнее сам, я изучал параллельно химию. Моя слабость.

–Ты куда так нахлестался, брат? – Постоянно один и тот же вопрос задавал мой друг – Майкл.

–Тебе бы тоже не помешало, – отвечаю я и бросаю ему под ноги пустую бутылку из‑под виски.

Заглушать боль алкоголем , меня научила моя мама. Вкусив то расслабление после выпитого стакана, я забывал о своих проблемах. Мне становилось плевать на всех и вся.

–Ты забыл какой сегодня день? Тебе напомнить? – Майкл подошел ближе и взяв меня за руку, встряхнул, – Я выпью с тобой, но после того, как ты поедешь с нами.

Первый раз мы придумали такое веселье, когда нам было по 14 лет. Нас было 4. Сказать, что мы понимали, что делали , не могу. Скорее всего, для нас это было что‑то новое, может ребячья забава.