Мир тысячи морей

– Рад приветствовать всех гостей, собравшихся здесь в честь наших новых сограждан. Рад приветствовать и их самих. Хочу поздравить вас, господа, с освобождением из плена мятежного барона и надеюсь, что этот печальный эпизод нисколько не омрачит вашего пребывания здесь. Мы с вами еще встретимся, а сейчас прошу простить, но я вынужден вас покинуть – неотложные государственные дела. Веселитесь!

С этими словами Император скрылся в том же проеме, из которого появился. Праздник продолжился, а некоторое время спустя ко мне подошел слуга из числа коренных и попросил следовать за ним. Я заметил, что такой же слуга подошел и к капитану Блэку.

Нас проводили по петляющим коридорам на пятый ярус дворца в комнату для приемов. На входе стояли двое гвардейцев с пиками в руках. Ждали мы не долго. Вскоре дверь отворилась, и из нее вышел нахмуренный Ренгвальд с сыновьями. Я кивнул ему и он, видимо узнав меня, после секундного раздумья кивнул в ответ. Нас пригласили войти.

Император сидел за небольшим круглым столом. Сейчас на нем был такой же костюм, как и на нас. Ушные украшения тоже напрочь отсутствовали. Значит, я был прав – то, в чем он вышел на прием, был лишь традиционный наряд. Видимо, мода остановилась здесь вместе с последними переселенцами. У меня появилась возможность рассмотреть Императора поближе. Он был невысокого роста, на смуглом лице выделялись продолговатые глаза и пухлые, чуть вывернутые губы. Он был чистым представителем своей расы без примесей чужой крови. Тихуальпа жестом велел нам сесть и заговорил.

– Я позвал только вас двоих, потому что знаю, что от вашего решения зависит мнение остальных.

Мне стало немного неловко от таких слов. Я никогда не метил в лидеры, но поразмыслив, понял, что я и в самом деле теперь второй после капитана человек в том, что осталось от нашей команды.

– Вижу, вас смущает та шумиха, которую подняли вокруг вашего появления. По правде сказать, я и сам не в восторге. Но вы должны понимать, что это действительно значимое событие во всех сферах: культура, наука, искусство, военное дело, мода, наконец. Каждый из вас несет багаж знаний, способный переменить весь наш уклад жизни. Один ваш корабль способен перевернуть с ног на голову все наши правила ведения боя. Кроме того, политика. Ваше появление чрезвычайно опасно…

– Уильям говорил мне. По закону мы можем создать самостоятельное государство. Простите, что перебил. – тут же, смутившись, сказал я.

– Ничего. Дело не только в этом. В таком случае вы бы сами рано или поздно присоединились бы к нам. Дело в том, что если вы первые, кто за последние две сотни лет переселились к нам, то…

– То могут переселиться и другие – закончил за него капитан.

– Да.

– И вы хотите видеть в нас союзников на этот случай.

– Во всяком случае – не противников. При всей вашей малочисленности вы все равно можете оказать серьезное влияние на баланс сил в Империи. И в случае еще одного перехода сюда ваших соплеменников именно ваше мнение будет для них самым весомым. Я могу предложить вам свое благорасположение в обмен на вашу службу. Роскошные апартаменты, лучшие женщины. Вы ни в чем не будете себе отказывать, а самое главное – положение при дворе.

– А почему вы не думаете, что мы можем вернуться назад? – эти слова капитана впервые заставили меня всерьез задуматься над возвратом назад и впервые я осознал, что дома, возможно, никогда не окажусь. До этого все воспринималось просто как затянувшееся путешествие, но сейчас я вдруг понял, как сильно я хочу на родину. Тоска волной нахлынула на меня.

– За всю историю существования нашего государства не было зафиксировано ни одного случая возврата. Более того, мы даже не знаем, из‑за чего случаются переходы и какие условия для этого необходимы. Поэтому я исключаю такую вероятность. Вам придется прислушаться к моим условиям. Поверьте, так будет лучше для всех. И уж конечно, вам будет необходимо отремонтировать ваш корабль.

– А если мы откажемся?

– С вами ведь может произойти все, что угодно, несчастный случай, например. Видите, я абсолютно открыт перед вами и жду от вас того же. И прошу, ни в коем случае не воспринимайте мои слова как угрозу, я просто заявляю то, что должен сказать в государственных интересах.

– Мы можем подумать?

– Конечно, но сильно затягивать не стоит. К завтрашнему вечеру я хотел бы услышать ваше решение. Что ж, не вижу смысла больше вас задерживать. Доброй ночи.

Поклонившись, мы покинули комнату. К себе я вернулся уже глубокой ночью, но все равно долго не мог уснуть. И дело было вовсе не в разговоре с Императором, хотя от него во многом зависела наша дальнейшая судьба, и не во внезапно нахлынувшей тоске по дому. Мысли мои долго не покидала Ингфрид.

 

6

 

На следующий день после той памятной беседы капитан собрал всех оставшихся членов экипажа и рассказал им об условиях Императора.

– Лично я склонен принять предложение их Императора – подытожил свою речь капитан – выбор у нас не велик: мы либо соглашаемся, либо попросту будем уничтожены. Зато, в случае нашего согласия, перспективы открываются большие. Взгляните вокруг – все здесь живут, словно в прошлом столетии. С нашими знаниями мы всегда будем на два шага впереди любого из живущих здесь и сможем занять важное место при дворе. В конце концов, мы люди военные, и быть на службе нам не привыкать.

Все, и я в том числе, поддержали капитана, ибо другого выхода на тот момент я не видел. Однако про себя я отметил, что если представится возможность вернуться домой, в настоящую Англию, я непременно ей воспользуюсь.

В этот же день я снова встретил Ингфрид. Эту встречу я не забуду никогда. Я спускался по лестнице, желая подробнее рассмотреть все те чудеса архитектурного искусства, что так впечатлили меня по приезду. Однако на уровне второго яруса я увидел, что на площади перед стелой прогуливается Император в сопровождении своих охранников. Он пристально вглядывался в надписи на стеле, словно желал лучше их изучить. Я не хотел встречаться с ним сейчас, до объявления нашего решения, и повернул назад. Там‑то я и столкнулся с Ингфрид.

Неловкая заминка, а потом словно сломилась какая‑то стена между нами. Мы, наконец, познакомились лично, хотя и я, и, уверен, она вспоминали друг о друге. Прогуливаясь по балконам разных ярусов, мы долго беседовали, рассказывали друг другу о наших мирах и, наконец, просто молчали. И это молчание было красноречивее любых слов. А затем, под тенью крыльев одной из скульптур мы впервые поцеловались. Робко, боязливо, но незабываемо. Видимо испугавшись, Ингфрид убежала, звонко рассмеявшись на прощание.

Осмотревшись, я увидел, что нахожусь посреди целого скульптурного ансамбля, изображающего всевозможных химерных созданий. Крылатые, многорукие, с гигантскими когтями и клыками, они устрашали. Содрогнувшись, я поспешил покинуть это место.