Мой муж

У меня была долгая истерика, от моих слёз можно было хоть подушку выжимать. Я не выходила из своей комнаты до самой ночи и ко мне никто не приходил, даже мама. Наверняка ей запретил это делать отец. Я бы так и не вышла, но голод не тётка, уже когда в доме всё стихло, вышла на кухню с мыслью о пирожке, а там мама полуночничает.

– Мамочка! – бросилась ей на шею, мне казалось, что слёзы я все выплакала, но это было не так.

Стоило только уткнуться лицом в мамину шею, как из глаз полились крупные слёзы, обжигающие кожу. Мама сначала ничего не говорила, только гладила по голове крепко обняв, а после отстранилась и заставила сесть на стул.

– Давай‑ка, на вот, поешь, – мама выставила заготовленную заранее тарелку с окрошкой, бросилась отрезать хлеба, – Весь день в комнате голодом просидела, и отец озверел совсем, не дал ни к столу позвать, ни к тебе подняться, – делилась, суетясь вокруг меня, а потом, когда села напротив, посмотрев на меня, приложила палец к губам.

– Мам ты чего? – я замерла с ложкой в руке, спрятав откушенный кусок хлеба за щёку.

– Тихо Ника… – шепнула мне строго и громче добавила; – Ты ешь, ешь,– сама достала из кармана что‑то и протянула мне.

Я быстро взяла это что‑то и сразу поняла, что это деньги.

– Зачем? – не поняла маму совсем.

– Не пойдёшь ты замуж за этого бандита, – зло шепнула мама, – Не такой судьбы я тебе хотела… – горестно добавила и смахнула слезинку, – Завтра с утра отец с Борей в город поедет, а ты следом на автобус садись. Денег на первое время тебе хватит, а там устроишься, работу найдёшь, жильё, комнатку можно снять, – тихо говорила мама, чтобы нас никто не услышал.

– Мало мама этого, – вернула ей деньги не представляя, как оставлю её одну, да отец со свету сживёт, если узнает, что она мне помогла сбежать.

– Мало… – с горечью согласилась мама, убирая деньги в карман. – Что же делать? Отец ведь не отступится и Костя вон какой согласный с ним, за твой счёт в рай въехать хочет…

– Я встречусь с этим Исаевым и откажу ему! Не потащит же он меня на аркане в загс силой?! – заявила громко, забылась, что нас могут услышать.

Мама снова приложила палец к губам, приказывая быть тише.

– Ох, дочка… – мама тяжело вздохнула, устало опустив плечи, и мне казалось, что за сегодняшний день она постарела лет на десять, – Страшно мне что‑то. Непростой он. Бандит и не отступится ведь тоже, а с нелюбимым мужиком ой как тяжко, это я по себе знаю, – неожиданно призналась мама, руша остатки моего прежнего мира, – Бежать тебе надо в город. Может как‑то продержишься там, временно, пока он другую себе в жёны не присмотрит? – мамины глаза были полны слёз, а я так не хотела, чтобы она плакала.

– Нет мама. Денег этих даже мне на побег не хватит, а тебя я здесь не брошу. И никто меня не заставит замуж за него выйти. Даже если в загс на аркане приведут, да мне говорить, а не им, я не скажу да. Отвечу нет и всё тут, – с трудом держалась, чтобы не повышать голоса и говорить тише.

После этого дня в моей жизни всё резко изменилось. И дело было не в Исаеве, а в моей семье. Открылись глаза, разбились розовые очки. Я с другой стороны посмотрела на брак отца и матери, на Костю с Борей. И если маму мне было жаль, то братья с отцом стали мне противны. То, что всегда было белым резко стало чёрным и от этого было тошно.

 

2

 

Ночью я так и не заснула. Придумывала, как так поговорить с Исаевым, что ему сказать, чтобы он отказался от этой идеи. А утром не успел петух прокричать, в комнату ввалился Костя, включив свет. Знал наверняка что я после такого не смогу спать.

– Я баню пошёл топить, собирайся. Мыться пойдёшь, к свиданию готовиться! – брат заулыбался во весь рот, так что я смогла разглядеть его зубы, даже щурясь от непривычного глазам света.

– В пять утра?! – возмутилась я.

И я хотела пойти на встречу с Исаевым, мне же нужно было с ним поговорить. Сказать, что я против, но ещё не всё продумала. Не успела, да и мешали мысли про маму с папой и братьев.

– Надо хорошо подготовиться. Собирайся и пожрать мне что‑то сваргань, – уже не попросил, а потребовал брат, словно мои права закончились вчера, и я теперь бесправная корова.

Хотят на кухню гонят, или замуж, да так словно это как в баню сходить. Легко и непринуждённо взять и выйти замуж за нелюбимого. Был бы этот Исаев хоть симпатичный… Меня передёрнуло от воспоминаний нашей последней мимолётной встречи несколько дней назад.

Мы шли с Сашей от реки, а он ехал мимо и пялился на нас. Ещё смеялись потом с подругой, споря, на кого он свой толстый глаз положил. А ведь Исаев тогда знал наверняка. Или он после этого успел с моим отцом договориться? Задумавшись, я совершенно забыла про брата, но он напомнил.

– Вероника! – крикнул с лестницы, и я зашевелилась, спустилась на кухню.

Костя уже сидел за столом, как барин.

– Пирожки же есть, что чай себе сам налить не можешь? – спросила нехотя, вступать в беседу с братом не было желания.

Я вообще не представляла, когда смогу отойти после всего этого и смогу ли? Вот так родной человек в одно мгновение стал чужим.

– Ты так и с мужем своим разговаривать собираешься? – со смехом спросил Костя.

– У меня нет мужа, и не будет! – нажала кнопку электрического чайника, брат даже этого сделать не удосужился. Козёл безрогий.

– Да куда ты денешься? Только ты за словами следи, а то Исаев мужик лютый. Будешь огрызаться, он тебе зубы пересчитает быстро, – непонятно чем довольный, заявил Костя.

Не стала ему отвечать, чтобы не огорчаться ещё больше, да и слёзы от обиды подступили к глазам и душили. Дождалась пока вскипит чайник, налила брату чай и подала пирожки, игнорируя его слова про то, как должна вести себя жена.

– Иди коровами командуй! Знаток жён нашёлся, – вступился за меня Слава, вернувшийся с гулянки.

Он приобнял меня за плечи и спросил;

– Что происходит, Никусь? – от него хоть и несло перегаром и он некрепко стоял на ногах, опираясь на меня, но был на моей стороне.

– А ты у нас знаток чего? Самогонки или чего‑то ещё? – спросил Костя, скучающе глядя на нас.

– Не обращай внимания, пойдём, –  попыталась увести Славу, но он упёрся ногами.

– Что ты сказал?! Повтори, что ты сказал?! – Слава начал скандалить  с Костей, пытаясь вывести его на драку.

– Слава, не надо! Пошли отсюда, пусть пьёт свой чай и проваливает. Пойдём спать? Пойдём! – снова попыталась увести брата из кухни, чтобы не устроили драку, не дай бог, только этого нам ещё не хватало.