Мой (не) идеальный босс
– Завтра мы наверняка узнаем, смог бы я забыть секс с шикарной женщиной будучи пьяным? Вы мне поможете, Вика.
Чего‑чего? Он серьезно?
– Иг‑горь Алексеевич… А ну прекратите. Мне пора домой… Ай!
Я вдруг оказываюсь опрокинутой вместе со спинкой дивана. Через секунду понимаю, что он просто его разложил. Но еще через одну ощущаю тяжелое мужское тело, придавившее меня, и горячие губы на шее.
Нет, этого не может быть!
– Игорь, сегодня я для тебя Игорь. А ты – Вика, – шепчет в самое ухо, стремительно распаляя во мне нечто странное и бесконтрольное.
Мою попытку возразить прерывает безумным, страстным поцелуем. Который вдруг лишает сил к сопротивлению. Градус, что плещется в крови, вдруг намекает, что… А почему собственно и не «Да»!
Для видимости пару раз дергаюсь и сдаюсь, чувствуя, как в теле вспыхивает дикий огонь, разжигаемый безумной жаждой. Жаждой близости с этим мужчиной. Той, что я скрывала от себя, подсознательно избегая боли.
Подставляю шею его губам, чувствуя, как мурашки несутся от места соприкосновения с его губами куда‑то вниз, к самому эпицентру моего сумасшествия. Туда же направляются и мужские руки. Такие сильные и нежные одновременно.
Неужели это случится? Безумство, которое не могу остановить. И не хочу…
С меня стягивают блузу и избавляются от лифчика довольно шустро для пьяного состояния.
Теплое дыхание касается груди и следом то же делает его рот. Не могу сдержать стон, рвущийся наружу.
Руки задирают юбку и проникают под белье, даря невероятные ощущения, никогда прежде не испытываемые. Его пальцы наглые и… заботливые. Они творят со мной что‑то невероятное. Извиваюсь в его руках, теряя контроль, пока не взрываюсь фейерверком безумия…
Ловит губами мой стон, а потом вдруг шепчет пьяно:
– Прости, Вика, но кажется, не сегодня....
И уже через несколько секунд слышу его размеренное дыхание. Уснул?
Вот так?
Даже не знаю, обидеться или просто сбежать от стыда. Но ведь он тоже хотел, я чувствовала, и вдруг…
Возбуждение отходит, и я вижу ситуацию совсем иначе. Подскакиваю с дивана и начинаю судорожно поправлять одежду.
– Пожалуйста! Давай ты забудешь об этом утром. Прошу! – бормочу, разыскивая в темноте белье.
В приемной привожу себя в порядок и покидаю кабинет. За стойкой по‑прежнему никого. Отлично. Ещё не хватало объясняться.
Надо просто забыть всё , как страшный.... Нет, как сладкий сон… Но забыть!
Глава 6
Идти на каблуках очень тяжело после рабочего дня и тренировки, которой я себя буквально измотала. Да еще и бурные ощущения, подаренные боссом… Ноги дрожат, а надо еще преодолеть весь путь до дома и удержаться, чтобы не заглянуть в кондитерскую.
Однако на душе по‑настоящему паршиво. Не знаю, хочу ли, чтобы он всё забыл, или наоборот, чтоб помнил. Наверное, нам обоим будет лучше, если забудет. Но я‑то нет! Еще долго буду хранить в себе эти сладкие ощущения… Его губы… И руки… И упругие мышцы под моими ладонями…
А ему уже завтра будет наплевать. Хорошо, если не уволит.
Но нет! Не позволю этому случиться. Он сам сказал, сегодня мы Игорь и Вика. Значит, не считается. То были вовсе не босс и подчиненная. То были обычный мужчина и женщина. Никаких должностей… Пусть только попробует намекнуть.
А вот и кондитерская. Идем мимо. Я сказала, мимо! Зря, что ли, столько занималась? Дома есть яблоко.
А тут шоколадный воздушный трюфель, который буквально тает во рту. Уж я‑то знаю, какой он на вкус бесподобный. А мне так не хватает радости в жизни. Одни обломы. Я маленький‑маленький. Всего один.
Сдаюсь. Покупаю один трюфель и одно пирожное с крем‑брюле. Они такие махонькие! Не буду есть оба сразу!
Иду домой через силу, так хочется разуться. Уже слезы в глазах. Сейчас ванную налью теплую…
Но едва вваливаюсь в свою квартирку, желания что‑то делать уже нет. Даже готовить легкий ужин, как планировала вчера, покупая замороженную смесь овощей. Наливаю чай и, ругая себя на чем свет стоит, уплетаю сразу обе вкусняхи. Всё. Это последние. Завтра ни‑ни.
Стянуть одежду – последнее, на что меня хватает. Ну и ладно. Душ я уже принимала в спортзале. Падаю на кровать и вырубаюсь.
Утро приносит с собой ад.
Я не могу пошевелиться. Открываю глаза, чтобы выключить будильник на телефоне, но не могу подняться, чтобы доползти до сумки, в которой он остался с вчера. Болит всё.
Не сразу понимаю, в чем дело. Что с моими ногами? Они особенно пострадали. Я буквально сползаю с кровати не в силах подняться как обычно. Ноги не хотят выпрямляться.
Матерюсь от громкого звона, бьющего по мозгам. Черт, еще и похмелье. Но ноги же не могут от похмелья болеть. И от оргазма тоже.
Ах! – бью себя в лоб. – Просто одна идиотка, как говорится, добралась до бесплатного! Зачем было так вчера усердствовать на тренажерах? Я просто перекачалась.
Держась на руках, которые ноют, но не так сильно, как бедра, поднимаюсь. Стоять могу, а вот идти с трудом. Так, мне бы в душ. Может, теплая водичка поможет.
Добираюсь до сумки, вырубаю будильник и ковыляю в ванную. Как же я работать‑то буду? Больно же до слез!
А ведь до Центра еще дойти надо. На каблуках. Мамочки.
Надежда на помощь водных процедур не оправдывается. Стою столько, сколько время позволяет. И вроде бы все нормально, но при попытке выбраться из ванны, понимаю, что не помогло вообще.
Однако больше тянуть нельзя. Макияж, стоя у зеркала, прическу поправить, убирая весь беспорядок в косу и закручивая ее на затылке, свежая блузка. Так, отлично. Похмелье на лице еще пока не отражается. Слава неплохой генетике. Пора!
Влезаю в туфли и ахаю! Нееет! Я не смогу и шага в них сделать. Бедра болят и спереди и сзади и даже по бокам.
Возьму‑ка я их с собой, вдруг потом легче станет. Сама кое‑как достаю из шкафа шлепки на плоской подошве с фривольными цветочками и отправляюсь в неизвестность.
Да‑да, именно туда. Не знаю, что меня ждет сегодня. В каком состоянии босс? Помнит ли хоть что‑то? Как вообще себя чувствует? И какой он с бодуна? Злой? Добрый? Вредный? Или наоборот покладистый?
