Молот империи. Часть 4

Гвардия Варга тоже готовилась к решающему броску. Надо ускоряться самому, чтобы не терять элиту так рано. Чем раньше успею, тем больше их останется.

Взрыв!

Это главный калибр?

Ещё один.

Нет. Это раскат грома. Зимой, в горах. Красная вспышка молнии ударила вперёд, поджигая деревья рядом с позициями засевших врагов.

А потом морозный ветер задул сильнее, продувая мой мундир и меня самого. Ветер поднимал снег, становясь сильнее, и завывал ещё громче, чем автопушки. Видимость снизилась моментально, но огромный силуэт Паладина всё ещё видно, его освещали горящие ели.

Выстрелы стихли.

– Пора, – шепнул я и пожал ему руку. – Был рад служить с вами, Игнат. И дайте мне гранату.

– Взаимно, генерал Загорский. Держите – Воронов протянул мне гранату деревянной ручкой вперёд. Я засунул её за пояс. – Эх, а помирать‑то не хочется. Но если мы умрём, пусть наши духи найдут путь домой в этой темноте.

Темнота, да. Темнота и свечи.

Я сжал кулаки. Предплечья потяжелели, толстые красные цепи туго обжали мне замёрзшую кожу.

– Гвардия, в бой! – заорал Воронов.

Прямо в ухо мне заорала волынка, глуша ещё сильнее, чем взрывы.

– В бой! Вперёд! За империю! – стрелки, которые всё равно уже ничего не видели, чтобы стрелять издалека, рванули вперёд.

– Ограния! – вторили им лыжники в маскхалатах из гвардии Янека. – Варга! Варга! Варга!

– Нарландия! – проревели штурмовики, вставая во весь рост.

Та‑та‑та!

Я видел, как шрапнель взрывается впереди и сечёт осколками тех, кто поднялся. Волынки орали со всех сторон, громким эхом отражаясь от гор.

Побежал я сам, по дуге, чтобы держаться в стороне от выстрелов, чтобы я смог подобрать ближе. Не знаю, что буду там делать, но я всё равно обязан там оказаться.

Ведь эти люди умирали, чтобы я смог дойти.

Видимость едва ли метров десять‑двадцать. Снег быстро засыпал всё, включая тела и упавшие деревья. Я бежал, перепрыгивая через них на инстинктах и удаче.

Силуэт Паладина всё равно был виден. Он палил по нашим из своих пушек. Чем дольше бегу, тем больше их умрёт.

Волынки стихли. Или это ветер усилился? Нет, они снова играют.

Я бежал. Рядом со мной начали свистеть пули, кто‑то меня засёк. Но за моей спиной послышались отчётливые щелчки винтовочных выстрелов. Не знаю, как снайперы кого‑то видели, но они меня прикрывали.

Та‑та‑та!

Заряд шрапнели ударил куда‑то позади меня. Выстрелы винтовок смолкли.

Зараза! Споткнулся и начал терять равновесие.

Если падать, то с пользой.

Я вытянул руку и красная цепь, разбрасывая искры, рванула вперёд. Она обмоталась вокруг дерева и с силой рванула меня следом. Там я едва в него не врезался и упал в снег.

А так выходит быстрее.

Тихо. Волынки заткнулись. Это конец?

Они заревели с новой силой. Начали хлопать дымовые шашки, в небе появились следы зарева красных сигнальных ракет. Зачем наши их пускают?

Я взмахнул цепью и преодолел ещё расстояние. Враги должны видеть это красное зарево, но то тут, то там загорались красные сигнальные ракеты. Вот зачем наши их запустили, чтобы запутать врага и не дать им увидеть меня.

Ветер свистел в ушах. Я падал в снег почти с каждым рывком, слишком сильно меня дёргало. Мышцы в плечах ныли от боли и холода. Но я уже был ближе.

– Держать позиции! – слышал я вражеского офицера. – Держать позиции! Перестреляйте их уже, парни! Война уже почти закончилась! Осталось чуть‑чуть! Ещё немного поднапрячься и вернёмся домой! И никакие Небожители нас не остановят, парни!

Нет, это ещё надолго. Я, замёрзший, с искрящимися цепями, оказался ещё ближе, врезавшись плечом в ствол дерева.

Ещё рывок. Я поправил почти выпавшую гранату.

Нет, метель ослабевает. У Громовой не так много сил, чтобы держать её долго. А я почти у них на виду.

Та‑та‑та!

– Вперёд! – раздался яростный крик. – Вперёд же!

Снова заорали волынки. Защёлкали винтовки. Враг залёг у ног Паладина, а он поворачивал пушки, нацеливаясь на наших.

Снова залп. Волынки замолчали.

Последний рывок, меньше ста метров. Цепи со мной, они плотно обхватили предплечья. Хотя руки так замёрзли, что я их плохо чувствовал.

Один рывок. Но мне нужно прикрытие, чтобы я смог добраться.

Заорала последняя волынка.

– Гвардия, вперёд!

– Варга! Варга! Варга!

– Нарландия! – кричали штурмовики, вспоминая свою старую родину.

Наступающие порядки скрылись в новой завесе маскировочного дыма. В небе опускались красные дымовые шашки.

Я рванул следом за правой цепью которая меня тянула. У самого конца меня понесло за левой, которая зацепилась за другое дерево.

Одна пуля просвистела рядом с ухом, другая едва меня не кастрировала, отчего внутри всё сжалось. Но правая цепь захлестнулась вокруг орудия Паладина и подбросила меня вверх, едва не вывернув мне сустав.

Слишком высоко, но я прямо в воздухе подтянулась уже двумя цепями и врезался в орудийную платформу. Выбил весь воздух из груди. Какая же она ледяная. Хоть не коснулась губами, а то бы они примёрзли.

Я поднялся, едва не упав с высоты. Цепи затащили меня выше, к плечу Паладина, а оттуда на самый верх.

Вот вы и попали, суки. Я начал размахивать и бить цепями, ломая радар, антенны и перископ, через который они целились по нашим. Ослепните, суки! Успел сломать только один, другой они спрятали. Увидели меня или нет?

А волынка уже молчала.

Нет, заорала снова! Кричали и люди, но их уже мало.

Это всё не напрасно! Их смерти не напрасны!