Моя девушка с мужским характером

– Какой брат и какая сестра? О чем ты говоришь. Я не знаю что такое брат и мне он и не нужен. Разве может быть братом тот кто бьет тебя используя как грушу, режет тебе лицо чтобы доказать что ты слабее его, а он сильнее, а после вышвыривает тебя словно ты мусор. Надо быть сумасшедшей, чтобы согласиться и сделать вид, что все нормально. Я бы хотела не знать о тебе ничего, не посвящай меня в это. Ты когда‑то сам меня добровольно вычеркнул, не вижу смысла все возвращать. А потом к чему это все? Что изменилось, что ты вдруг решил мне это предложить? Неужели только моя внешность, ведь я больше не тот маленький нескладный воробей, или то, что я выросла тому причиной? Или же нет, дай угадаю, где‑то в компании всплыла тема сестер, и ты к слову вспомнил, что у тебя она тоже есть, и ты вроде как старший брат. Только вот интересно другое, вы нами измерялись что ли? У кого сестра круче и лучше. И тут тебе было что сказать, ведь я и выучилась, и работа у меня хорошая, замечательные друзья, и хобби и поговорить со мной есть о чем. Я угадала?

– А ты стала злая, жестокая.

– Все просто у меня были очень хорошие учителя, нет, мне просто все равно, что ты думаешь, обо мне и что скажешь.

– то есть будем врагами?

– мы не враги, не друзья. Я не могу тебе предложить ничего, общаться можно попробовать, но только с чистого листа никогда не возвращаясь к прошлому. Стерев его можно попытаться что‑то построить, но это сложно. Прошлое на то и прошлое чтобы оставлять его там, где оно есть сейчас.

Итак, все оказалось просто им руководили детские непонятные обиды, зависть, неясно откуда взявшееся чувство того что все что есть у нее в жизни досталось ей легко и просто. Даже то, что она достигла успехов и получила зеленый пояс по каратэ, он тоже считал легким и просто так доставшимся призом, которого она не заслужила. Катерина, внимательно слушая его, думала только об одном как такой взрослый и с виду сформировавшийся человек, которого жизнь тоже потрепала, решил, что кто‑то чего‑то получил не заслуженно. Какое право он имеет судить об этом. Каждый в этом мире достоин, получить все, что он хочет, если этого жаждет его сердце. Другое дело, что он совершает для достижения своей цели, честен ли он, не предает ли он близких людей, умеет ли он не только брать, но и отдавать. Жизнь, не может состоять, только из одного дай для себя любимого, баланс мира в том, чтобы был обмен тебе и от тебя. Когда можешь передать часть своей силы, потому что кому то из тех, кто тебе дорог тяжело, вселить мужество если оно его покинуло и дать свое горячее сердце чтобы отогреть то которое замерзло. Но для того чтобы все это получить приходиться сражаться и сражение это постоянное оно идет через кровь. То, что она получила, досталось с помощью разбитых рук, ног, локтей и крови, как ни странно, но так повелось у нее с самого детства все, что она приобретала, доставалось ей только с помощью пролитой крови и титанического труда работы над собой. Смотря в глаза этого человека, она думала:

– как может тот, кто был со мной бок о бок столько времени не заметить чего мне стоит получить то, что мне нравиться. Как дорого это обходиться.

В конце концов ей стало понятно что предъявлять претензии, бить себя кулаком в грудь и говорить я достойна того что получила, это бессмысленно. Сейчас они два взрослых человека и возможно у них есть шанс попробовать начать сначала. Тогда она выставила ему условия для их примирения. Итак, они договорились попробовать начать общаться главное условие, не напоминать претензии прошлого и начать, сейчас рассказав о своих увлечениях, мыслях, планах. К сожалению или же к счастью сложно сказать, но доверие между ними не появилось. Все равно чужие, с разными принципами, понятиями и целями. Общение этих двоих напоминало хождение по минному полю, шаг влево опасно, вправо тоже, прямо возможно. Там где нет доверия, не стоит и начинать, потому как жить постоянно с мыслью о том, что я могу сказать, а можно ли это рассказать невыносима. Это все равно, что ходить с ножом в спине и ждать, когда он сам по себе испариться, или же что рана исчезнет и пройдет, если не убирать нож, и не заниматься врачеванием самой раны, но даже при таком раскладе остается шрам, который со временем либо напоминает болью о том, что была рана либо остается отметина, которая просто напоминает от чего именно была получена.

Итак, отношения этих двоих, напоминало очень шаткое перемирие, все было слишком хрупким и тонким, как лед по весне, внешне еще крепкий, но на поверку хрупкий. Люди рядом с ними просто наблюдали за ними, не вмешиваясь в их дела. Между этими двумя не было открытой ненависти или же зависти, каждый сейчас проживал свою жизнь так, как ему это виделось. Сестра спокойно смотрела на брата, никак не комментируя его образ жизни, приехал хорошо, не приехал тоже неплохо, позвонил молодец, не вспомнил и на том спасибо. А вот Сергей всячески пытался начать контролировать жизнь сестры, нет, он не вмешивался в отношения с друзьями, но постоянно пытался навязать свое видение жизни и правила поведения. Не единожды в разговоре с ней он всякий раз говорил ей гадости и всячески оскорблял, то есть относился как к пустому месту, все ее успехи и достижения в его словах превращались ни во что, они обесценивались, как так получалось не объяснить, но каждый раз если им вдруг выпадала возможность поговорить, то кроме издевок оскорблений в свой адрес она не слышала ничего. В итоге чтобы это остановить она прекращала с ним общение, стоило только им наладить шаткое перемирие, иначе терпя унижения от него можно было просто стать мазохистом, который не против, чтобы его постоянно обижали. Каждый раз отстаивая свое мнение Катьке казалось что она словно из болота вылезает так трудно и муторно было говорить с тем кто по своей сути был твоей семьей а по факту просто завистливым и мелочным человеком ни способным ни любить ни дружить ни заботиться, а только сидеть и жаловаться какие люди кругом плохие и почему у него нет того что есть у многих, а самое главное, почему одним все, а другим ничего. Ведь даже сейчас увидев, сколько труда и сил тратит сестра, он по – прежнему говорил о том, что это все бесполезно, а главное досталось ей даром и она этого недостойна. Их перемирие оказалось на поверку не таким уж и серьезным, по крайней мере, для одного из них. В конце концов, они оба вернулись к тому, с чего все так или иначе для них началось. Родные и чужие, правильно ли это? Возможно, нет, но, по крайней мере, это честно. Итак, их договоренность растаяла как снег по весне, каждый занимался своим делом и своей жизнью, и насколько будет эта жизнь полной разнообразной и интересной зависело от них самих. Несмотря на такую сильную боль, что он принес в ее жизнь, сердце ее по‑прежнему было полно любви доброты милосердия сострадания заботы. Она была добрым и отзывчивым человеком, который мог поддержать, словом советом улыбкой крепким объятием.