Наважденье нашей встречи

«Дальше искать бессмысленно, его уже давным‑давно след простыл, у поездных ворюг все рассчитано по минутам, – уныло подумал Вовчик. – Нужно попросить, чтоб проводница милицию вызвала. Черт с ними, деньгами, документы пропали, теперь придется восстанавливать, а это такая канитель… Интересно, каким образом этот парнишка узнал, что я при деньгах? – наверняка, она сама и навела, я, когда садился, по пьяни разоткровенничался, что в отпуск еду. Проводница с воришкой в доле, но, ведь, не докажешь, подобных случаев на дороге – пруд пруди»…

Неожиданно электровоз в голове состава, собирая пассажиров в дорогу, призывно загудел. Заметив призывно размахивающую флажком знакомую проводницу, Вовчик едва успел вскочить на подножку. Еще миг, и платформа, качнувшись, вместе с неказистым зданием вокзала и прохожими неспешно поплыла перед глазами. Нетвердыми шагами он вскарабкался по крутой железной лесенке в тамбур, выудил из кармана дрожащими пальцами сигарету и жадно затянулся. Состояния было таким, словно нежданно‑негаданно получил по голове вонючим, пыльным мешком…

– Вот вы где, а я вас обыскалась! – возбужденный голос проводницы моментально вернул его к действительности. – Возьмите, он у меня на столике лежал!

Вовчик резко обернулся и увидел в ее ладони свой бумажник. Не веря, что такое, возможно, он поспешно раскрыл его: паспорт и прочие бумажки оставались на прежнем месте, а вот внутреннее отделение со сберкнижкой с крупной суммой на предъявителя опустело…

«Надо отметить: это поездное жулье не лишено внутреннего благородства. Или у них уговор, с кем надо, чтоб с выпиской новых документов хлопот не создавать… Нужно попросить, чтоб сберкнижку заблокировали, может, успею еще», – лихорадочно подумал он, поднимая глаза на проводницу.

– Хорошо, хоть, документы оставили, а деньги – дело наживное! – философски заметила та, давая понять, что дальнейшие розыски бессмысленны.

– Спасибо, что вернули меня к жизни. Пожалуйста, чаю принесите и какого‑нибудь печенья, с утра ничего не ел, – угрюмо заметил Вовчик и, засунув бумажник в задний карман брюк, направился к себе.

В купе царила тишина, нарушаемая лишь глухим перестуком на стыках колесных пар, наматывавших километр за километром без толики сочувствия к происшедшей драме. Тщательно закрыв за собой дверь, он порыскал по карманам, выложил оставшиеся на текущие расходы деньги и пересчитал купюры: набралось что‑то около 2‑х сотен.

«В Москве с такими деньгами долго не протянешь, – с тоской подумал он… и сразу же взял себя руки, за три года пребывания на Севере всякого нагляделся. – Ладно, поглядим еще, где наша не пропадала! – с неожиданной злостью решил Вовчик, – а пока подведем итоги: возвращаться бессмысленно, на его место уже взяли местную молоденькую выпускницу журфака. В Москве без денег приткнуться негде, да и не ждет никто. К матери в Муром без денег появляться стыдно. Остается одно: осесть на время недалеко от столицы».

В сложившейся ситуации мысль выглядела вполне здравой, и он снова отправился к проводнице:

– Скажите, какая перед Москвой последняя остановка?

– В Александрове 1 минута, – удивленно ответила та.

– Я выйду на ней…

– Может, все‑таки милицию вызвать? – они в Ярославле придут, – жалостливо предложила та.

– Ни к чему, – махнул рукой Вовчик. – Как говорится: Бог дал, он же и назад забрал, – и пошел в купе собирать вещи.

 

II

 

С городком ему повезло. Он был старинный, облюбованный еще самим Иваном Васильевичем Грозным для своей запасной резиденции. Вовчик решил поступить по примеру царя и отсидеться, пока все не образуется, подыскав здесь недорогое жилье и кормившее на первых порах занятие. С первым проблем не возникло, а вот с занятием оказалось куда сложнее: после северных заработков местные зарплаты больше напоминали слезы.

Обойдя за пару дней все возможные источники, Вовчик совсем, было, затосковал и уже подумывал возвращаться обратно, и тут, словно по наитию, встретил Зинаиду. Они познакомились в торговых рядах, где Зинка торговала лежалой «антоновкой», луком, чесноком, и прочей всячиной, благополучно перезимовавшей в подвале. Стосковавшийся после долгого воздержания по женскому телу Вовчик сразу же запал на эту полногрудую, еще крепкую деваху. Зинаида не стала строить из себя недотрогу и, узнав, что он ищет постоянное жилье, предложила пока перекантоваться в пустующей после смерти матери комнатке. Сделано это было не без задней мысли. В тот же вечер после ужина с бутылкой, настоянной на калгане «самогонки», она позвала Вовчика в свою опочивальню и, едва он успел присесть на кровать, набросилась на него, как вконец изголодавшаяся тигрица.

Терзали друг друга они довольно долго и, казалось, за ночь сосуд страсти испит до дна. Но проснувшись наутро в одной постели, они снова потянулись друг к другу. После соития, во время которого Зинаида теперь лишь глухо постанывала, она внезапно расчувствовалась до слез и предложила жить вместе. Привыкший к подобным приключениям на Севере Вовчик возражать не стал, лишь осторожно поинтересовался, почему выбрали именно его. Зинаида коротко пояснила:

– Как мать померла, тоскливо одной. От наших местных хлевом за версту, как раньше несло, так и несет. А у тебя вид интеллигентный, выражаешься культурно, не материшься…

– Ну, ты же обо мне, толком, ничего не знаешь, – удивился Вовчик.

– А мне это и ни к чему. Захочешь, сам расскажешь…

Сказано это было больше для «понту», и Вовчик, размякнув, тут же в подробностях поведал ей, как ехал с Севера, и его обокрали в поезде.

– А на Севере ты… на зоне сидел? – испуганно спросила Зинаида. – Нет‑нет, я против ничего не имею, – поспешно добавила она, – мало ли, что в жизни бывает.

– Я – писатель, материал для книги собирал, – успокоил ее Вовчик. Соскользнув с кровати, он достал из дорожной сумки журнал и протянул Зинаиде, – вот, посмотри…

Та скользнула по обложке равнодушным взглядом:

– Как‑нибудь потом покажешь, а сейчас давай завтракать…

После такого скоропалительного сближения они еще с неделю не столько присматривались, сколько «принюхивались» друг к другу. На исходе третьих суток ничегонеделания, придя в себя после ночных сражений и пропарившись с березовым веничком в почерневшей от времени домашней баньке, Вовчик вознамерился совершить задуманный ранее вояж в столицу. Зачем? – теперь он толком и сам не знал, но на всякий случай позвал с собой Зинаиду. Та подозрительно посмотрела на него и испуганно замахала руками:

– Скоро огород копать, а у меня рассада не готова, поезжай один!

Приехав на вокзал, Вовчик первым делом спустился в метро, в котором не был уже три года, немного поплутав с непривычки, добрался до Лубянки и с ближайшего телефона‑автомата набрал номер, который когда‑то выучил наизусть.

– Вам кого? – поинтересовался в трубке глухой мужской голос.

– Попросите, пожалуйста, Валентина Николаевича, – робко ответил Вовчик.

– Он здесь не работает, уволился.