Не подарочки для полковника. Воронцовы

– Милая, рассказывай, – требует мама у своей тезки. – Когда, где познакомились? Почему скрывала от нас нашего наследника?

Михаил

Чувствую кожей, что Полине очень страшно. Абсолютно незнакомые ей люди налетели на нее, требуют отчета в том, чего она никогда не делала.

– Отстаньте от мамы! – первым находится Лешка.

Умничка! Я его уже люблю.

– В смысле? – Маша округляет глаза, пристально рассматривает племянника. – Копия Миши! Такой же вредный и наглый молчун, – делает неутешительный вывод, констатируя неоспоримый факт.

Мама тяжело вздыхает.

Зато я радуюсь тому, что пацан сумел постоять за себя и за фейковую мамашу.

– Разговорчики оставим на потом, – командую я, вклиниваясь в тишину. Замешательство родственников мне на руку. – Где еда, где подарки?

– Еда в подарке, – загадочно произносит Машуня, подмигивая мне.

– Маш, можно без загадок.

– Подарок стоит на парковке! Нужно одеться и выйти.

– Вот как? – удивленно хлопаю глазами. – Нехорошо, что подарок там, а я здесь.

Одеваемся, всей семьей загружаемся в грузовой лифт, спускаемся на первый этаж.

Полина так сильно нервничает, что мне приходится взять ее под руку и зажать ее тонкие холодные пальцы в своей ладони. Кажется, от такой успокоительной меры ее трясет еще больше. Уверен, была бы у девчонки возможность, она бы сбежала.

Ухмыляюсь. Дорого ей обошлась утренняя прогулка по балкону. Ничего, в следующий раз будет мозгами шевелить прежде, чем выкидывать подобные фортели.

Бросаю быстрый взгляд на пацан. Этот как рыба в воде, абсолютно спокоен. Ему безразлично, что его сейчас ищут полицейские, что воспитатели сбились с ног. Он сам по себе, плывет по жизни, творит, что хочет.

Не верится, что у меня есть сын.

Даже если бы мне сейчас принесли результаты экспертизы ДНК со стопроцентным подтверждением факта отцовства, я бы не поверил.

Почему? Потому, что не знаю, что с этим делать.

Выходим на парковку. Дружной гурьбой следуем за предводительницей Машей.

– Пришли, – уведомляет нас, останавливаясь у китайского катафалка.

Только не это!

Нет! Не может быть! – тру лицо пятерней.

– Принимай подарок, – мать протягивает мне ключи.

Передо мной стоит бронированный китайский внедорожник Карлман Кинг ( Karlmann King).

Прокручиваю в голове его достоинства – бензиновый двигатель, триста шестьдесят две лошадиные силы, автоматическая коробка передач на шесть ступеней, привод на все четыре колеса.

Внешне авто выглядит как футуристический пришелец из космоса. Будто взяли бэтмобиль, добавили ему мощи и покатых форм силуэта.

Броневик из «Безумного Макса» одним словом, только орудий не хватает.

Представляю, как я – полковник МЧС подъезжаю на этом монстромобиле к управлению. Да надо мной будет угорать вся Москва.

– Кто из вас выбрал это чудище? – пялюсь на отца. Он‑то как мужик мог заступиться за меня, когда женщины выбирали подарок.

Вперед выходит Мария. Хлопает своими невозможными медовыми глазами, в которых застыли слезы, протягивает позолоченный ключ.

– Сколько? – шепчу едва сдерживаясь.

– Около четырех, – выговаривает еле слышно.

– Четырех миллионов долларов?

Сестра понуро кивает.

Ну да, откуда ей – врачу знать, что такое четыре миллиона зеленых. На минуточку, кровных папиных. В нашей семье так‑то по‑прежнему зарабатывает один отец, а мы – дети живем, работаем в свое удовольствие, служим по собственному призванию.

Вашу Машу! Даже не наорешь на сестру. Это же надо было отдать такие баблища за монстра, топорно переделанного из форда! Копец! Беру в руки ключ. Прекрасно знаю, что через пару месяцев с него облезет позолота.

– Дорого богато! – весело щебечет мальчишка и кружится вокруг монстрячего внедорожника. – Тёть Маш, шикарная тачило! Ты чего? – пацан заглядывает в утробу машины. – Здесь как в лимузине! Кресла из кожи, – забирается вовнутрь, прыгает на заднем сидении.

– Там еще есть неоновая подсветка, крутая аудио система Hi‑End и к ней двадцать колонок! А еще PlayStation четыре! – радостно щебечет Машуня, обнаружившая в лице Лешки группу поддержки.

– Тебе нравится?! – сам в шоке от того, что спрашиваю мнение девятилетнего мальчика.

– Пап, это нереально круто! Покатаешь? – интересуется сын, выбравшись наружу.

– Конечно, но не сегодня, – открываю багажник, и меня сшибает с ног запах рыбы.

– Что это? Кто здесь умер?

Сестры суют любопытные носы в багажник.

– Упс! Кажется, рыбой пахнет.

– Ладно, еле сдерживаюсь, чтобы окончательно не испортить всем праздник. – Берем пакеты и топаем в дом. – Бросаю короткий взгляд на Полину, – а ты останься!

Все уходят, остаемся вдвоем. Девушка стыдливо опускает глаза в пол.

– Я… э… надо обсудить, как мы познакомились. Мать въедливая, пока не получит информацию, не отпустит тебя.

– Может, надо было сказать им правду? Не дурачить собственную семью? – Полина устремляет гневный дымчатый взгляд на меня.

– Что? Как ты смеешь меня учить жизни? – я взбешен. Но вместе с гневом ощущаю такое желание, что сносит крышу.

Беру девушку за руки, заставляю ее обнять себя за талию. Подчиняется. Кофта, одетая поверх тонкого платья расстегнута, поэтому ощущаю сквозь футболку прикосновение к ее груди.

Пальцами поднимаю ее подбородок, долго рассматриваю красивое лицо. Впиваюсь губами в ее губы. Жадно и долго целую – влажно, мокро, вульгарно. Не забочусь о том, что она обо мне подумает.

В конце концов, для всех она – мать моего ребенка.