(не) сестра для бандита

–Борзый, да чего ты взъелся‑то, ну опустошили мы слегка твои запасы, так я возмещу, – замялся Леша, почесывая затылок и недоуменно глядя на Тимура.

Видимо, такое его поведение было даже для Леши в новинку. Он явно не понимал, чем вызвал гнев друга, а я вот понимала – дело не в съеденном печенье, дело во мне и моем присутствии.

Глупая была идея посылать меня к Тимуру. Узнав об этом решении, я, конечно же, попыталась переубедить маму и дядю Костю, убеждала их, что это лишнее, и я уже достаточно взрослая для того, чтобы жить самостоятельно. Но разве кто‑нибудь меня послушал? Нет!

–Свободен, – сквозь поток мыслей до меня донесся голос Тимура, голос, полный недовольства и неприкрытой ярости. Перевела встревоженный взгляд на поникшего Лешу, которому досталось ни за что, ни про что, тот лишь молча кивнул, наскоро попрощался со мной и покинул дом Тимура. А я просто стояла как в землю вросшая и не знала, куда себя деть и где спрятаться от полыхающего гневом взгляда мужчины.

–А ты шустрая, – усмехнулся он и подошел ближе.

Всем своим существом почувствовала исходящие от него ненависть и презрение.

–О чем Вы? – спросила, лишь мельком взглянув на мужчину.

С его приходом стало совсем некомфортно, даже воздух вокруг потяжелел. Сколько раз я представляла нашу новую встречу, умом понимала, что ничем хорошем она не обернется, а в глубине души все равно теплилась наивная надежда на то, что в прошлый раз мне лишь показалось, и нет в его сердце ненависти. Сейчас эта надежда окончательно разбилась вдребезги. Он невзлюбил меня с первой встречи, с первого взгляда. Я для него всего лишь пыль под ногами и ведь не должно меня это волновать по‑хорошему, не может человек нравится всем без исключения, так почему же мне не все равно?

–Только не надо вот этой святой невинности, – выплюнул он и поморщился, – запомни, девочка, крутить хвостом можешь где угодно, но только не в моем доме и не перед моими друзьями.

Даже опешила и не столько от его слов, сколько от тона. Почувствовала себя какой‑то шлюхой привокзальной. Да как он смеет вообще?

–Я тебя насквозь вижу. Имей в виду, одна ошибка– вернешься туда, откуда вы с матерью вылезли, – с отвращением добавил он.

–Да кто Вам дал право так со мной разговаривать? – голос совершенно не слушался, хотелось наорать на него, а получился еле слышный шепот. В горле застрял огромный ком, сердце заколотилосьь как ненормальное и так обидно стало от его слов.

За что он так со мной?

–Давай еще поплачь, вы бабы это умеете, когда надо, – усмехнулся он и больно схватил меня за предплечье, – слушай сюда. Ты здесь только потому, что я отца расстраивать не хотел, в этом доме ты пустое место. Из комнаты своей выходишь только пожрать, поняла? И так, чтобы я тебя не видел.

–Я ни о чем Вас не просила, – процедила сквозь зубы, с трудом сдерживая подступившие слезы, еще не хватало действительно расплакаться, тем самым подтвердив его слова. – Вы мне больно делаете, – все‑таки всхлипнула, потому что хватка на моей руке усиливалась с каждой секундой

–Не просила она, – снова эта кривая усмешка. –Пошли, – бросил он и развернувшись, вышел из кухни. Мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Петляя по длинному коридору, он провел меня на второй этаж и остановился у самой дальней двери.

–Это твоя комната, – даже не взглянув на меня, проговорил он. Открыв дверь, вошел внутрь, – сюда никого не приводишь, поняла? Ты здесь гостья.

–Я и с первого раза услышала, –огрызнулась, не удержавшись.

–Ишь, какая понятливая, – хмыкнул Тимур, – а это тебе на шлюшьи траты, – сунул в руки тонкую пластиковую карту, а затем резко вышел из комнаты, оставив меня с раскрытым ртом от шока и обиды.

–Мне ничего от тебя не надо, – прошептала, уставившись на закрытую дверь, а затем обессиленно кинула карту ему «вслед». Сволочь. Хам и грубиян. Мать ни копейки у дяди Кости не брала на мое содержание, он настаивал, но она всегда отказывалась, тратилась исключительно на продукты. Все, что у меня есть, куплено на ее собственные деньги, она всегда говорила, что ее дочь – это ее ответственность.

Да и сама я никогда бы не позволила себе взять у него деньги или о чем‑либо попросить, лучше в поношенных джинсах ходить, чем быть кому‑то должной, пусть даже этот кто‑то чудесный человек, и мама с ним счастлива. Мы с ней всегда были сами по себе, и я никогда не забывала о том, что в любой момент мы снова можем остаться одни, а потому рассчитывала только на себя.

Вздохнув, присела на край кровати, прокручивая в голове сегодняшнюю стычку и окончательно для себя решила, что надолго здесь не задержусь. Найду подработку, подкоплю денег и съеду в общежитие. Ничего мне от Тимура не надо, сама справлюсь, даже к продуктам не прикоснусь, ничего, жить экономно мне не привыкать, всю жизнь мы с мамой так прожили и ничего, не умерли от голода.

 

Глава 6

 

ТИМУР

Злость клокотала во мне, выедая внутренности как смертельный яд, несущийся в крови. Как же сладко она ему улыбалась, как же похотливо Леша на нее взирал! На кусок шавки, способной залезть в трусы к любому, лишь бы заполучить свое. Мерзость. Только не в моем доме. Мерзкая шлюха, которую так хочется прижать к стене и оттрахать самым жестким образом, не будет клеить моих друзей в моем доме!

Увидел ее, и снова член болезненно дернулся. Да почему такая реакция?! Я только вчера натягивал секретаршу Лилечку на рабочем столе прямо в обеденный перерыв. И снова‑здорово!

–Ты чего такой злой? Баба не дала? – Леша не ушел, а ждал меня в кабинете, закинув ногу на ногу. Смазливую улыбку как никогда хотелось стереть с самодовольной рожи.

–Зато тебе уже дали, судя по всему, – не глядя пробубнил, направляясь к рабочему столу.

Друг слишком удивленно вскинул брови и рассмеялся, чем еще больше довел мою и без того расшатанную нервную систему.

–Вау, а что это у нас тут? Ревность?

Подошел ближе, все еще продолжая скалиться.

–К шлюхам ревновать – себя не уважать.

Вернул ему полный презрения взгляд и откинулся на кресло.

–Ты просто имей в виду, что она видавшая виды падаль, еще заразит тебя чем‑то. Мало ли, – продолжил, цокнув языком напоследок.

Леша прекратил улыбаться и довольно грубо ответил мне, бросая на стол папку.