Не возвращайся

– Я успокоилась, – покривила душой. – И приехала обсудить вопрос недвижимости. Ты сможешь перебраться в другую квартиру? Наверх, – кивнула на потолок, намекая на жильё, которое мы купили год назад, чтобы через пару лет Глебу подарить, – или на Амундсена. Те квартиры меньше нашей. Дети привыкли жить здесь. Тут все их вещи. Надеюсь, ты не заставишь съезжать нас?

– Твою мать, – выдохнул Паша, с нажимом провел ладонями по лицу. – Опять та же песня.

– Но если ты откажешься – скандалить не стану, соберу наши вещи и мы с детьми переедем. Решать тебе. У меня нет сил на ругань.

 

– Я уже слышала эту захватывающую историю как ты спустился вниз по работе, а тут Тамила на тебя запрыгнула, да так удачно языком в рот попала и трусы сняла, – скривилась. – Могу сделать вид что верю. Но ты насчет квартиры‑то ответь.

– Точно, я и забыл что моя семья мне не верит, – повысил муж голос и я вздрогнула от удара его ладони по столу.

– Хреновая семья.

– Пиздец, – с отвращением выругался муж. – Мне добавить нечего, а в очередной раз рассказывать те же события я не стану. Хватит.

– Да, Паш, хватит. Так что насчет квартиры?

Муж встал, подошел к кофемашине, принялся готовить свой любимый американо.

– Кажется, я понял. Надоел я тебе, да? Нашла повод, решила не разбираться во всем, плюнула на прожитые вместе полжизни. Разлюбила, захотела уйти, и вот какой удобный повод – муж‑мудак. Так, родная?

– Ты в своём уме? Смеешь меня винить? – сердце, успокоившееся было, застучало возмущенно. – Ты как себя весь год со мной вёл? С сыном как поступил? Трахался на стороне, так продолжал бы с той блондинкой отжигать, она хоть не была девушкой Глеба.

– Еще и блондинка, – хмыкнул Паша, и обернулся ко мне.

А я подлетела к стене и хлопнула ладонью по выключателю. Свет ослепил вспышкой.

– Тебя видели, Паша! – процедила, глядя мужу в глаза, вспоминая всё что мне Глеб рассказал. – Месяца полтора назад, в «Аполло» ты очень мило держался с красоткой‑блондинкой за руки. Мне даже фото прислали, – пошла я ва‑банк, устав от вранья. – Что, и тут ты невиновен?

Паша сцепил зубы, глаза отвел на секунду.

– Я ни с кем тебе не изменял. Никогда. В «Аполло» была встреча по работе, да, с женщиной, но ничего интимного, – отчеканил Паша.

– И за руки вы держались, скрепляя удачную сделку? – спросила, вглядываясь в лицо мужа.

Может, и правда по работе виделся, а то что за руки подержались пару секунд – ничего не значит? Паша так уверенно говорит обо всём. Может, он и доказать свои заявления в состоянии, если я попрошу.

Я так хочу зацепиться за что‑то, поверить что мы с Пашей не в прошлом!

– Детский сад. Хватит! Достало оправдываться! Чёрт, – Пашина рука дрогнула, кофе выплеснулся на его ладонь, обжигая, и чашка с напитком полетела на пол.

И одновременно с дребезгом осколков Пашин смартфон, лежащий на столе, зазвонил.

Я вижу имя – Инна.

И фото – симпатичная блондинка.

– Как съедешь – сообщи, будь добр. А с меня хватит, – бросила, развернулась и вышла в коридор.

 

Глава 11

 

– Лика, в школу опоздаешь, – в очередной раз заглянула в комнату к дочке.

Лика сидит у зеркала, ноутбук открыт и там видео, дочка смотрит и пытается сделать такую же прическу.

– Помочь? – приблизилась. Закрыла ноутбук и взяла расческу. Волосы у дочери густые и шелковистые, возиться с ними одно удовольствие. В начале сентября Лика хотела сделать красные прядки, как у одноклассницы, но мы с Пашей против были. Зачем портить такую красоту? Достаточно Глеба, который челку выбелил.

– Класс, мам, – Лика подскочила со стула, когда я ее заплела. Покрутилась перед зеркалом. – Девчонки упадут.

– Марш завтракать, – подтолкнула дочь в коридор.

Лика убежала в кухню, а я сунулась в спальню к Глебу. Сын уже проснулся, собирается в институт. Здоровой рукой забрасывает в рюкзак учебники.

– Точно пойдешь? – заволновалась. – Голова не болит? Глеб, сотрясение, нужно лежать. И поменьше смотреть фильмы.

– Я как огурчик, – заверил сын.

– Иди завтракать, огурчик. И таблетки выпей, не забудь, – улыбнулась.

Наверху что‑то упало, и я невольно подняла глаза к потолку.

Паша съехал, но недалеко – сейчас он живет прямо над нами. И за последнюю неделю мы сотню раз могли с ним столкнуться в лифте или у подъезда. Но муж уезжает рано, возвращается по темноте, в офисе он пропадает или где – меня это больше не должно тревожить.

Интересно, почему он до сих пор дома?

Сын тоже посмотрел в потолок. И скривился.

– Еще не хватало в подъезде с ним встретиться, – выдал Глеб и шагнул мимо меня в коридор. – Неужели нельзя было снять квартиру хотя бы в другом доме? А лучше на другой улице. В соседнем городе. Или в другой стране. Галактике, – сын злится.

Промолчала.

Та квартира тоже наша, и она должна была достаться Глебу. Через пару лет. На его двадцатилетие. И вспоминать об этом сейчас странно, за одну лишь проклятую ночь рухнуло столько планов, вся наша жизнь к чертям полетела, и я просто стою на распутье. Я делаю все то же самое, встаю и готовлю завтрак, везу детей на учебу, возвращаюсь домой.

А здесь повсюду его вещи. Паша лишь пару костюмов с собой прихватил, ноутбук, документы. Он словно на работе, и вечером вернется домой.

– Из школы меня забирать не надо, мы с Катькой идем к ней, – заявила Лика, когда я высадила ее у ворот. – А потом ее папа меня отвезет.

Кивнула. Катю я знаю, они с Ликой с первого класса дружат, и тут я спокойна. Помахала дочке и порулила к институту Глеба.

– Точно пойдешь на пары? – спросила на всякий случай. И дело не только в его сломанной руке и сотрясении.

Тамила.

Они ведь учатся в одном институте, и как сын переживет встречу с бывшей девушкой – я не знаю. Глеб лишь с виду спокоен, но на душе у него не то, что кошки скребут – там волки воют.