Не возвращайся

– Ты вообще уже с ума сошла? – муж брякнул чашкой по столу, и остатки кофе вулканом метнулись в воздух, в стороны разлетелись. – Ася, ты в себе? – он приблизил лицо к моему, заглянул в глаза. – Какой год? Я работал. Я открыл фирму. Я для вас зарабатываю, для вас живу и уже достало, что в ответ от тебя придирки летят. Ты сама не думала, что остановиться пора? И не тыкать меня носом в выдуманные косяки. Я, может, потому и пропадал в офисе до ночи, что домой идти не хочется, ведь там ты и ушат дерьма.

Он сказал это и осекся, отодвинулся от меня и растер ладонями лицо.

А я стою, как оплеванная. И не верю ушам.

Да, в последний год мы с Пашей много ссорились, но никогда еще не говорил, что не хочет вечерами возвращаться ко мне. И это так больно сейчас, что слезы на глаза наворачиваются, ведь я же его не ругала, а просто делала замечания, волновалась. Или что, мне уже слова сказать нельзя?

– Извини, – выдохнул муж. – Не то хотел.

– Что хотел – то и сказал, – поморщилась. Посмотрела в окно на Лику – дочка сидит в беседке, уткнулась в планшет. – Паш, так надо было сразу признаться. Что встретил… Тамилу. Это было бы честно. Глеб жениться хотел. А ты с девушкой сына, прямо дома, когда дочка за стеной спит, – в мыслях снова ожила та картинка, и я передернулась.

– Не пойму, это закончится когда‑нибудь? – муж мрачно усмехнулся. – Сколько раз мне еще повторять, что у меня ничего с ней не было и не будет?

– А ваша переписка мне приснилась, – покосилась на сотовый, что продолжаю держать в руках.

– Во‑первых, Ася. Пароль ты знаешь, но нахрена в моем телефоне лазить? Во‑вторых, какая переписка? Там было одно сообщение. На которое я не ответил.

– Или ответил и стер, – прислонилась плечом к стене. – Паш, она там писала, что любит тебя. Что ей перед твоей семьей неловко. Она общалась с тобой, как с близким. А ты продолжаешь врать, что вы не переписывались.

– Я прочитал этот бред и стер, – муж отошел к окну, взглядом нашел Лику. – Ася, девчонке просто хочется денег и красивой жизни. Прикатила из провинции, живет в общаге, в зеркало на себя смотрит и понимает: внешность и молодость – все, что у нее есть. А тут наш парень. По уши втрескался в эту картинку. Она же не дура, просчитала, из какой семьи Глеб и что с него можно стрясти.

– Тем более дико, что ты с ней.

– Так вот именно, – Паша обернулся. – Решил бы тебе изменять – выбрал бы кого‑то с мозгами, а не пустышку. Я не в том возрасте, когда из кровати не вылезают и в упор не видят, что рядом кукла без мозгов. Я поговорить люблю. И тебя люблю.

Он сказал это так просто, искренне, что я дрогнула, мне поверить захотелось, что не виноват он ни в чем. И, правда, любит меня.

Шагнула ему навстречу. И машинально посмотрела на вспыхнувший экран телефона. Высветилось сообщение с незнакомого номера, который я запомнила, он в памяти отложился, горящими цифрами высечен.

«Получила 50 тысяч. Это же ты перевел, Паш? Спасибо. Люблю тебя»

Буквы задвоились, запрыгали. Пошатнулась и выронила телефон. Паша наклонился за трубкой, мазнул взглядом по сообщению.

– Для нас, значит, живешь и зарабатываешь, – рассмеялась. – Господи, Паша. Я же почти поверила. Как ты так можешь, тебе, вообще, не стыдно? Ты же в глаза мне врешь.

– Блять, – муж выругался. Швырнул сотовый на подоконник. – Ася, наша дочь ее вещи разрезала – я компенсировал. Все. Больше она в нашей жизни не появится. Хватит об этом? Мы все выходные обсуждаем какую‑то пигалицу, я не хочу о ней разговаривать, все, Ася.

Ничего не все. Это только начало.

– Давай о детях поговорим, – кивнула в окно на Лику. – Она же тебя больше меня любила. А теперь в дом не заходит потому, что ты здесь. Глеб после больницы хочет квартиру с друзьями снимать. Что ты им скажешь? То же, что и мне? А дальше как? Силой детей домой потащишь? Ремнем пригрозишь, деньги отберешь у них? Нет, я так не хочу. Тебе, наверное, лучше уйти, Паш, – выдохнула.

Он взгляд в меня метнул, полный удивления, непонимания, раздражения, а я просто остолбенела.

Он – глава нашей семьи. Муж, за которым я была, как за стеной. Почти девятнадцать лет брака, и этому мужчине нравится моя покорность, ласка и мягкость, это его возбуждает, ему крышу сносит знание, что я его, ему принадлежу целиком. И мне это тоже нравилось. Нравилось быть за ним, его тылом, женщиной, которая без оглядки любит и счастлива безусловно, мы все эти годы были с ним заодно, друг другу верили, как себе, наш дом был такой крепостью, которую даже землетрясение не разрушит.

А смялось все в один миг, как фантик, бумажная поделка, один взмах ресниц какой‑то малолетней девчонки – и вот уже нет ничего.

Висит пауза. Паша смотрит на улицу. Я забыла, как дышать и уже о своих словах жалею.

– С детьми сам разберусь, – сказал, наконец, муж и отлип от окна. Двинулся в холл, я за ним. Он подхватил со столика ключи от машины, обернулся. – Ты, наверное, права, Ася. Нам лучше пожить отдельно.

Что? Уходит? Серьезно?

Недоверчиво остановилась на пороге, когда муж шагнул на крыльцо. В спину ему уставилась. И в чувствах выплюнула.

– Да. Иди. И не возвращайся.

Он замер на ступеньках. Я отступила и захлопнула дверь.

 

Глава 8

 

До вечера я находилась словно в анабиозе.

Паша ушёл. Это правильно. Он изменил, ему дома дерьмом пахнет, и расставание – единственно верный шаг. Но что же так больно‑то!

В тридцать лет мы с Пашей наблюдали как из‑за измены разрушилась семья его сестры. Я приняла это близко к сердцу, поддерживала Аню в решении разойтись с мужем. И на себя примеряла ситуацию, понимала – тоже не простила бы, измени мне Паша. Но как‑то ночью мне приснилось что не Ане муж изменил, а Паша – мне. В том сне я плакала, выливала на мужа свою боль. А затем бежала за Пашей, моля остаться. Обещала всё простить, лишь бы не уходил.

Сейчас я не во сне, и контролирую себя, не бегу за мужем. Но мне уже не хватает его, мне страшно остаться без Паши. Но и переступить через предательство я не смогу.

– Мам, – в кухню, посреди которой я стояла, вошла Лика. Приблизилась ко мне, и обняла. – Всё будет хорошо. Мы справимся. Папа… он же ушёл?

Не смогла ни слова произнести. Кивнула.

– Навсегда? – губы дочки задрожали.

– Я не знаю, Лик. Возможно.