Нефертити – красота грядёт
Нефертити – красота грядёт
Автор: Алина Реник
Дата написания: 2005
Возрастное ограничение: 16+
Текст обновлен: 15.10.2023
Аннотация
Египетская крестьянка на своем участке находит глиняные таблички, испещрённые палочками и точками. Но в музее Древностей таблички принимают за "исторический мусор". Их относят в хранилище, где им вновь уготована судьба забвения, но случайно обнаруженные на табличке картуши с именами неизвестного прежде фараона Эхнатона и его жены Нефертити заставляют по‑иному посмотреть на эти таинственные весточки из прошлого…
Алина Реник
Нефертити – красота грядёт
Глава 1
1887 год, Египет
Утро застало женщину в пути. Восток светлел, в сероватой дымке медленно поднималось багровое солнце, розовые тени скользили по склонам гор, придавая им необычайно красивые очертания. Но женщине было не до красот раннего утра. Путь ей предстоял долгий, а ноша была тяжела, верёвка от мешка врезалась в плечо и содержимое его при каждом шаге больно било ей по ногам. Но она всё шла и шла, и песок засыпал её следы…
Пески зыбко перемещались, приоткрывая тайны вечного Египта…
* * *
Несколько дней назад на своём крошечном участке земли, женщина откопала странные глиняные таблички, испещрённые палочками, точками и царапинами. Табличек было так много, и сохранились они настолько хорошо, что даже неграмотная крестьянка поняла – это возможность заработать. В другой стране такие находки проходят мимо внимания местных жителей, но только не египетских феллахов![1] Европейцы щедро платят за любую древность.
Женщина шла в Луксор продать свою находку – таблички, на которых только палочки и точки.
Пройдя долгий путь, уставшая и обессиленная, она вошла в Музей древностей. В нерешительности остановилась у дверей, со вздохом облегчения сняла с плеча тяжёлый мешок. Она боялась пройти вперёд, боялась обратиться к сотруднику музея, который переносил с места на место какие‑то коробки, боялась, что её находка вызовет лишь смех у такого серьёзного учёного. И было стыдно отрывать его от очень важной работы.
Несколько раз она пыталась заговорить с ним, но он лишь отмахивался. Ему было не до неё! Привезли новые артефакты – мумии культовых ибисов – и всё необходимо принять, произвести опись и отсортировать. Хасану, недавно получившему место в музее, так хотелось проявить себя, показать усердие, что женщина с большим мешком только раздражала своей назойливостью и никчемными глиняными табличками. На таких табличках в Древнем Египте дети учились грамоте, пока, им не разрешалось писать на более дорогом материале – папирусе. И таких табличек в хранилище уже тысячи!
Но, бросив ещё раз беглый взгляд на табличку, что она держала в руках, и…
* * *
И его внимание привлекли ровные чёткие знаки. Они не были похожи на детские каракули!
К сожалению, перетаскивая таблички в мешке, женщина сильно повредила некоторые, превратив их в пыль.
– Откуда вы, уважаемая? – спросил он.
– Из Амарны, – тихо ответила женщина.
– Да?.. – удивлённо протянул он, припоминая, что уже был вблизи этого селения. – Помню, помню… Очень интересное место! У вас там и межевые стелы, и гробницы в горах! Почему их так много? В них же никого не хоронили?!
Женщина устало пожала плечами:
– Не знаю…
– Уважаемая, подождите минуточку, я что‑нибудь придумаю. Но мне кажется, эти таблички не представляют особой ценности, скорее всего, это школьные тетради, – сказал он, косясь на мешок, а у самого почему‑то засосало под ложечкой. В душу закралось сомнение. – Подождите!
«Надо показать их Саиду, – подумал Хасан, – Он знает древние языки и уж точно отличит историческую ценность от «хлама истории».
Хасан бегом спустился в хранилище.
– Саид. Саид, – голос звонко разносился по лабиринтам хранилища и отзывался гулким эхом.
– Что там такое? – откликнулся Саид, выходя из самой дальней комнаты.
– Глиняные таблички! Женщина принесла целый мешок! Говорит – нашла. Она из селения Тель‑эль‑Амарна.
– Никогда не слышал о таком, – сказал Саид, подходя ближе. Он был невысок и худощав.
– Это деревня в небольшой долине, с трех сторон окружённая горами, с четвёртой, естественно, Нилом. Горы там с провалами гробниц.
– Уф, Алла, как сказал! Как прочёл, – улыбнулся Саид.
– Да, я… я был там, – зарделся Хасан, помолчал немного и вновь затараторил. – Целый сезон вели раскопки в этих горах, вернее сказать, в гробницах, но, похоже, что в них никто так никогда и не покоился, хотя сами усыпальницы очень красивые. Таких рисунков я нигде не встречал. Они нарисованы как‑то не так, как‑то необычно… словно живые.… Ну, люди на них словно живые. Но сама долина ничем не приметна, там нет даже храмов или каких‑то построек. Только пограничные стелы, наподобие тех, что любила ставить Хатшепсут. Только они, может, и имеют какую‑то ценность. Я думаю, что женщина принесла или школьные таблички, или архив одного из номов. Жаль её, такой путь прошла!
– Ну, пойдём, дружище, посмотрим. Стелы царицы Хатшепсут что‑то да значат, – сказал Саид.
– Нет, нет, там не было никаких стел Хатшепсут, их‑то я хорошо знаю, – заволновался Хасан. – Я так просто сравнил те из Амарны, со стелами Хатшепсут, что стоят здесь. – И он махнул рукой в сторону, словно указывая на величественные обелиски, что возвышались над городом вот уже более трёх тысяч лет.
– Ну, ну, не суетись, – Саид похлопал его по плечу. – Идём посмотрим.
[1] Феллах – оседлый крестьянин.
