Орион: Око земли

От стертых в мясо ступней до держащейся на обрывках кожи нижней челюсти, точно лиана извивалось нечто черно‑серебристое. По мнению ученых Солтиса, это вещество выступало в роли мышц, скрепляя старые части тела и не давая им развалиться. Несмотря на то, что лучшие умы Империи, в число которых входил и Адам, уже несколько месяцев изучали странную субстанцию, никто так и взял на себя смелость назвать все ее компоненты. Наверняка было известно лишь, что в его состав входили смола и серебро. Дрейка это знание ничуть не радовало, что и послужило толчком к их с Адамом разногласиям.

Запах гниющей плоти пропал, а скрежет от пустых растворился где‑то вдалеке.

– Мимо, – с облегчением выдохнул Криг. За спиной все снова вернулось к конфликту.

– Любой мелкий выродок хуярящий палкой крапиву понял бы, что там смола и… – Дрейк хотел назвать второй ингредиент, но забыл и злобно замычал.

– Предположу, что вы хотели сказать «серебро», – специально в утонченной манере подкалывал его Адам. – Между прочим, недавно стало известно, что в состав также входит некая древесина…

– Сейчас в состав твоей рожи будет входить мой кулак, – предупредил Дрейк и только начал замахиваться, как его резко прервал капитан:

– Живо завалили хлебальники, отбросы! – процедил он. – Если вы еще хотя бы раз раскроете пасти, то клянусь Юной, я лично отрублю ваши яйца, скормлю их крикунам, а вас заставлю на все это смотреть, – приковав к себе внимание, капитан перешел к сути. – До сих пор не могу понять, почему на совете выбрали именно вас, – Криг обреченно протер глаза. – Наша основная задача – уничтожить Исток. Вдобавок нам надо попытаться… – на мгновение он задумался, – мы должны убить Темного. Если у нас ни хрена не выйдет, то последняя живая рожа, которую вы увидите перед смертью, будет моя, и поверьте, она вас не оставит в покое даже на том свете. Но если вы все‑таки выполните задачу, в чем лично я сомневаюсь настолько, что уже отправил заводную птицу с завещанием, то наши имена будут восхвалять до скончания веков. Вы будете захлебываться в морях пива, золота и женщин, что ждут нас по прибытии, – он выдержал легкую паузу, чтобы дать им осмыслить сказанное. – Вопросы?

Две пары глаз смотрели на Крига с зажженным в них пламенем, и только Самвел скрывался в тени капюшона, не обращая внимания на суету вокруг. Капитан несколько раз собирался дать подзатыльник дохляку, но перед самым замахом сдерживал себя.

– Самая паршивая речь, которые я слышал, – оценил Дрейк.

– Срать я хотел, что ты там слышал, – заключил капитан. – У нас есть цель и от нас зависят жизни целого мира. Адам. Адам, твою мать! – тот вздрогнул и моментально вернулся из мира грез в грязную яму. Увиденное его немного расстроило.

– Да, капитан! – выкрикнул он и прикрыл рот руками. Криг сквозь зубы прорычал что‑то под нос и продолжил говорить тихо и вкрадчиво.

– Подготовь взрывчатку и передай ее Самвелу. Мы с Дрейкой отвлечем охрану, а он подберется как можно ближе и установит заряды. Тебе все ясно? – капитан помотал рукой перед спрятанным в капюшоне лицом. – Тебе повторить?

– Да понял я, понял, – отмахнулся Самвел, – все будет, как кошачьи яйца – блестяще! – он достал фляжку, но с досадой обнаружил, что та опустела. Сплюнув сквозь два вставленных серебряных зуба, он кинул вдогонку фляжку и обреченно посмотрел на затянутое плотными тучами небо. – Ну вот что ты за такой вот… Клигли, – его шея ослабла, и отяжелелая голова упала вниз. – Нужно было брать три, – с трудом сказал он. – Ладно, где там бомбы ваши? – он уверенно вскочил на ноги и, явно переоценив силы, так же уверенно воткнулся лицом в землю.

Капитан нервно протер глаза.

– Адам, дай сюда сумку, – не дожидаясь ответа, Криг развернулся, сорвал ее с плеча алхимика и начал рыться среди кучи скляночек и завернутых в тонкую бумагу листьев и трав.

– Забудь про сморчка, – подначивал Дрейк, – пусть валяется. Давай сюда связку. Я ее отнесу, – он потянулся к связке, но Адам одернул ее.

– С таким пузом, ты и из ямы вылезти не сможешь, чтобы не рассекретить нас.

– Что ты там вякнул? – послышался хруст пальцев на сжимающемся кулаке Дрейка. – Кто‑то сейчас зубов не досчитается.

– Я хотя бы считать умею, – Адам сжал челюсти и грозно посмотрел на него, но осознавая явный перевес в силе, попятился назад.

Терпение Крига подходило к концу. Он зажмурился и попытался проснуться, чтобы наконец выбраться из этого кошмара, но безуспешно. Рука медленно потянулась к висевшему на поясе клинку.

– Ну нет, – остановил он себя.

Протерев глаза, он достал из сумки Адама флакон с мутной жидкостью внутри, оторвал кусок ткани от своей рубахи, что носилась под легким доспехом, зубами выдернул закупоренную у горлышка крышку и вылил на ткань содержимое. Поднялась жуткая вонь, от которой рычащие друг на друга псы замолкли, пытаясь отмахнуться.

– Если даже они заткнулись, то тебе эта штука точно должна помочь, – Криг поднес ткань к носу начинающего храпеть Самвела. – Помоги нам, Юна.

 

Глава 1

 

«Пожалуй, центральный рынок Солтиса можно назвать поистине удивительным местом. Только там торгаши смогут всучить вам нижнее белье, что увеличивает вашу силу, интеллект, харизму, а иногда и уверенность в постели с женщиной»

 

Зигмунд Тейн, «Путевые заметки скромного исследователя: Места, где хочется быть»

 

Руф проснулся от громкого удара распахнувшегося окна. Подняв изрядно исхудавшее тело, он начал долгий путь, который в юности преодолевал за пару секунд. С каждым шагом старая рана на ноге напоминала о себе, намекая, что она будет сопровождать старика до конца его жизни. Руф замер у окна. Бледную кожу обдувал пробирающий до костей ветер, но старик не чувствовал его, монотонным взглядом оглядывая улицу.

Из‑за выхлопов от паровых двигателей днем удавалось разглядеть разве что проржавевшие куски металла под ногами. Но ранним утром их не успели завести усталые рабочие, поэтому замерзшая Туманная улица была, как на ладони. С крыш крылец свисали огромные обледенелые куски, достающие до перил. Каменные стены скрывались за толстым слоем инея, а землю покрывала замершая река. Завывающий ветер царствовал над ее гладью, проникая в недоступные для остальных уголки. Каждый, кто имел неосторожность встретиться с ним, застывал на месте, а в стеклянных глазах навеки оставался лик пришедшей смерти. И если жители могли укрыться в домах, то беднякам Судьба уготовила иную учесть.