Отец лучшей подруги

Автор: Жасмин Майер

Дата написания: 2023

Возрастное ограничение: 18+

Текст обновлен: 14.02.2024

Аннотация

Сердце Леи Розенберг всегда было отдано Платону Дмитриеву, отцу ее лучшей подруги. Шесть лет Лея провела вдали от Дмитриевых, надеясь, что чувства угаснут, но даром. Она возвращается в Петербург, чтобы поставить точку в наваждении, как вдруг оказывается, что Платон Дмитриев совершенно не помнит, как выглядит подруга его дочери, которую он обещал встретить в аэропорту. Как быть? Признаться Платону, кто она, или промолчать и отдаться долгожданному искушению?… После смерти жены Платон Дмитриев посвятил свою жизнь дочери. Теперь она выросла и вышла замуж, а любимой женщины у Платона как не было, так и нет. Заметив в аэропорту красавицу‑незнакомку, которая и сама с него глаз не сводит, Платон предлагает ей провести ночь без обязательств. Он уверен, что больше никогда ее не увидит, но незнакомка, которую он так жарко целовал в номере отеля, вдруг появляется на пороге его квартиры, да еще и оказывается той самой подругой его дочери, которую он должен был встретить в аэропорту…

Жасмин Майер

Отец лучшей подруги

Глава 1. Встреча в аэропорту

– Привет, пап! Занят?

Придерживая телефон плечом, въезжаю во двор недостроенного двухэтажного дома. Паркуюсь возле другой машины, хозяйка которой приветствует меня вежливой улыбкой. Я ей тоже улыбаюсь, хотя совсем не рад этой встрече.

Из трубки доносится детский заливистый смех и слова Кости: «А где Егорка?».

Вопреки моим ожиданиям, из Кости получился отличный отец. Хотя парню всего двадцать. Впрочем, мне было на год меньше, когда после смерти жены я остался один с новорожденной дочкой на руках.

– Пап, я тебя отвлекаю? – напоминает о себе Юля.

– Скоро освобожусь, что такое?

Я рад, что она все еще обращается за помощью ко мне. Ведь она уже даже мою фамилию не носит. Но если ей что‑то от меня нужно, я по‑прежнему готов в лепешку расшибиться, чтобы достать ей это.

– Помнишь, я говорила тебе, что сегодня прилетает Лея? Розенберг обещал встретить сестру с мамой, но его прямо с репетиции увезли на «Скорой» с сильным растяжением.

– Так ему и надо, – напевает добрым голосом Костя.

– Костя! – шикает на него Юля. – Пап, в общем, можешь поехать в аэропорт? Самолет из Израиля уже приземлился, но Лее с мамой еще надо пройти таможенный контроль… Я предупрежу их, так что, думаю, они подождут, если только ты не очень занят.

– Без проблем, заеду, как освобожусь.

– Ты помнишь, как выглядит Лея? Она так изменилась, пап!

Перед внутренним взором всплывает угловатая девчушка с непослушной копной темных волос, очками в массивной оправе и брекетами на зубах. Прошло не так много времени с нашей последней встречи, как‑нибудь узнаю.

– Не переживай, я их встречу.

– Спасибо, пап! Ты лучший!

Сначала улыбаюсь в ответ, но потом улыбка меркнет. Взгляд падает на эскиз новой Юлиной комнаты, брошенный на соседнее кресло. Сейчас не самое подходящее время, чтобы рассказывать ей об этом, верно?

– Пока Юль.

Откладываю телефон в сторону, и этот жест не остается без внимания. Виолетта машет рукой в розовой перчатке и спрашивает так громко, чтобы я услышал ее даже в запертой машине:

– Вы привезли подписанный эскиз, Платон Сергеевич?

Напускаю на себя рассеянный вид и тянусь к бардачку. Стоит его открыть, и оттуда высыпается лавина одинаковых документов, скрепленных розовым зажимом. Захлопываю бардачок и выхожу из машины.

При виде моих пустых рук улыбка на блестящих розовых губах Виолетты меркнет.

– Ваша дочь утвердила дизайн? – вкрадчиво интересуется она. – Вы показывали ей макет? Что она сказала?

Раздраженно дергаю плечом.

– Вы же знаете, как сложно бывает с этими детьми… Сегодня они хотят одно, завтра – другое.

А уж до чего сложно с дочерью, у которой есть собственный ребенок и собственная семья! Юля вдруг стала считать себя взрослой женщиной, которая вправе решать, как ей жить дальше! С ней стало так сложно, что я просто не представляю, как теперь к ней подступиться.

А еще врачи объявили, что ей нельзя нервничать, чтобы молоко не пропало. А нервничать она обязательно будет, когда узнает, что скоро мы переедем из городской квартиры в загородный дом.

У моей дочери было все самое лучшее, когда она росла, и то же самое я сделаю для своего внука. Мой внук должен расти и дышать чистым воздухом, играть на природе, а не в загазованном сквере с чахлыми соснами, куда его водит Костя. Я был в ужасе от грязных поломанных горок, с которых дети падают прямо на голый асфальт! Этот переезд лучшее, что я могу сделать для нашей семьи.

Юля меня обязательно поймет.

Но может не сразу.

– Виолетта, еще мне нужны горка и качели во дворе. Никакого пластика и ярких кислотных цветов. Все самое лучшее и натуральное.

Виолетта смотрит на меня недоумевающими взглядом.

– Для вашей дочери?

– Разумеется, нет! Ей уже девятнадцать. Но я строю этот дом не на один день, а с прицелом на будущее.

– Конечно! – подхватывает Виолетта. – Какие ваши годы! Еще детишек заведете.

Стискиваю челюсть так, что начинает ломить в висках. Других детей, кроме Юли, у меня не будет. А вот внуки – другое дело.

– Пришлю вам варианты детских комплексов на почту, – продолжает она, делая пометку у себя в блокноте. – Платон Сергеевич, не затягивайте с подписью. Это чистая формальность и бюрократия, но… Мне нужен утвержденный эскиз, чтобы мастера приступили к сборке мебели.

– Будет у вас подпись.