Отец лучшей подруги

Ее рот широко распахивается в немом крике, глаза тоже.

Ее трясет от сильнейшего оргазма, помноженного разными ощущениями, а я перехватываю ее голову обеими руками, и, пока она кончает, ударяю бедрами, погружаясь глубоко в ее расслабленное горло, до ярких ослепляющих звездочек перед собственными глазами, до прострелов в позвоночнике.

Двигаюсь быстро, еще и еще, пока ее потряхивает в последних конвульсиях оргазма. После отстраняюсь, и она сгибается, заходится в кашле, размазывая собственную слюну по подбородку.

Отдышавшись, останавливает на мне свой ошалевший взгляд и шепчет:

– Как ты это сделал?…

Крепкая, если все еще может разговаривать.

То, что надо.

Достаю презерватив из бумажника и раскатываю латекс по всей длине влажного блестящего от ее слюны члена.

– Я только начал. Теперь вставай на колени, голову в кровать. Одну руку между своих ног.

 

Глава 3. Предложение

 

 

Она кончила еще дважды.

Гибкая, послушная, молодая. Отзывчивая и честная в своем ответном желании. Она так вовремя появилась на моем пути…

Раньше я считал, что вся эта романтическая чепуха, не для меня. Но воздержание, оказалось, еще хуже.

Вот почему в полумраке гостиничного номера, завороженно глядя, как тени подчеркивают ее красивую грудь, я произношу:

– Послушай, это было так хорошо, что я остался бы на второй заход, но сейчас мне, правда, нужно уйти.

Она моментально ежится и кутается в простыню, скрывая от меня загорелую кожу. Плохой знак.

Сейчас было самое подходящее время, чтобы все‑таки познакомиться, обменяться номерами телефонов, но девица молча садится на кровати, сверля меня черными бездонными глазами.

Я не отпущу ее так просто.

– Не хочешь называть своего имени – ладно. Но мне понравилось, и я знаю, что тебе тоже. Так почему бы нам не встретиться снова?

Буравит меня немигающим взглядом.

– Мне нужна женщина, которая будет любить секс также сильно, как я. Твой темперамент мне подходит. Но не думай, что я буду использовать тебя. Да, я больше не ищу отношений, не хожу на свидания и не готов знакомить тебя со своей семьей, но я также могу быть очень благодарным. Подарки, деньги – что угодно. Главное, чтобы наши встречи проходили там, где мне удобно, а ты не чесала языком о них направо и налево и не просила большего.

Застегиваю последнюю пуговицу, а она так и сидит, подтянув колени к подбородку.

– Вся эта романтика – чушь собачья. Цветы, конфеты и правило третьего свидания – пусть этого придерживаются безусые пацаны, которые еще ничего в жизни не добились. Я буду давать тебе то, что тебе нужно, и в долгу тоже не останусь. Понимаешь?

– Уходи.

Голос сухой и жесткий, как завывания ветра на кладбище. Совсем не тот, что был раньше.

– Ты сама была не против, – напоминаю ей. – И сейчас поздно строить из себя оскорбленную невинность. Подумай об этом, к тому же хорошие деньги лишними не будут. Оставить тебе мой номер? Или дашь свой?

Черные глаза метают молнии, губы стиснуты в прямую линию. Она отпускает простыню, в которую куталась, и та сползает, снова обнажая ее медное загорело тело.

Девица подхватывает единственный снаряд, какой нашелся.

Не долетая, подушка плюхается у моих ног.

– Не знаю, в чем причина такого перепада настроения, но знаешь, с деньгами хороший врач точно помог бы их вылечить.

В этот раз увернуться не успеваю. Эта гостиничная подушка прилетает метким пушечным снарядом в живот, и по ощущениям она будто камнями набита.

– Убирайся! – шипит разъяренная голая амазонка.

Ничего другого не остается. Только уйти ни с чем.

Покидаю номер и нахожу свою машину на парковке. Руль мягко вибрирует под ладонями, а по капоту завораживающе бежит белый свет фонарей, когда я снова выворачиваю на трассу.

Там же проверяю телефон. Юля не звонила, уже хорошо. Значит, Костя справился с заданием. И моей дочери сейчас не до меня. Можно хотя бы проветрить голову и поколесить по вечернему ноябрьскому Питеру. Небо хмурое, как и мое настроение.

Хотя грустить не о чем… Я оторвался. По полной. Как чувствовал, что второго раза не будет.

Почему же она все равно осталась недовольной? Сколько живу, а до сих пор не могу понять этих женщин!…

Может, надеялась на романтику? Ну за этим не ко мне. После неудачных отношений с Оксаной, Костиной матерью, я зарекся заводить отношения или надеяться на то, что у меня еще может быть своя собственная семья.

Оксана была одной из немногих, с кем я все‑таки решился жить вместе. А таких женщин в моей жизни после смерти жены еще не было ни одной. Найти при этом такую, при виде которой мое сердце снова билось бы невпопад, мне и вовсе не удалось.

И все с Оксаной вроде было сносно… Не хорошо и не замечательно, но сносно. Хотя она и выносила мозг глупой ревностью, а поводов не было. Я не из тех, кто изменяет. Лишь, когда стало известно о беременности Юли, Оксана показала истинное лицо. Мне не по пути с женщиной, которая, не моргнув глазом, готова послать мою дочь на аборт.

Меж тем, пролетел уже год. Юля уже родила, с присутствием Кости в ее жизни и моей жизни я тоже свыкся… А вот другой женщины, даже для постоянных встреч, так и не нашел. Вот и дом в пригороде начал строить не для себя. Для Юлиного сына. Она, Костя и Егор – теперь моя единственная семья.

Как ни крути, а это был лучший мой секс за последние несколько месяцев. А я ее имени даже не знаю. И теперь не узнаю.

На приборной панели стрелка неумолимо ползет выше. Скорость приносит облегчение, но на въезде в город благоразумно сбрасываю обороты.

Пора возвращаться домой и быть примерным дедушкой, у которого не может быть своих желаний. Особенно таких низменных, как мои.

До дома добираюсь быстро. Только на повороте во двор машину подрезает такси, но я и не спешу. Черноглазая чертовка по‑прежнему в моих мыслях. Ведь все было так хорошо, почему она так резко отказалась?

Вижу, как из такси наконец‑то выходит девушка. Набросив рюкзак на плечо, идет к парадному входу.