Ответный прием

– Не думаю, просто перестраховываюсь, – ответил Богданов. – Наша задача – сделать переезд в Вашингтон как можно более незаметным. Легенды – это хорошо, но будет лучше, если мы просто растворимся в толпе, тогда и пользоваться легендами особой нужды не будет.

– Этот Гарри, он что‑то говорил о деле? – поинтересовался Дорохин.

– Нет, не думаю, что он в курсе. Сказал, что дополнительную информацию оставил в машине, – ответил Богданов.

– Значит, агент Смит свяжется с нами в Вашингтоне? – снова спросил Дубко.

– Пока неизвестно. Возможно, нужно будет позвонить ему из дома, который он для нас приготовил, а может, он сам с нами свяжется, но, думаю, в любом случае придется ждать личной встречи.

– Чует мое сердце, с этими перестраховщиками наше задание затянется не на одну неделю, – разочарованно произнес Казанец.

– Ничего, Юра. Тише едешь – дальше будешь, – подбодрил друга Дорохин. – Смотри на жизнь проще. Сегодня гуляем за счет управления, разве не здорово?

– Не особо губу раскатывай, – усмехнулся Богданов. – Если станем деньгами направо и налево сорить, наверняка привлечем к себе ненужное внимание.

– Вот так всегда, командир. Только человек размечтается, ты сразу радость и подпортишь.

– Ладно, пора возвращаться в гостиницу. Хочу предупредить: с этой минуты переходим на английскую речь вплоть до того момента, пока не сядем в машину. Это особенно тебя касается, Казанец. Ты у нас не любитель на иностранном языке говорить.

– Я понял, командир, никакой русской речи, – заверил Казанец.

– И никакого командира, – напомнил Богданов. – Герр Шульц или Генрих. Кому как больше нравится. Остальных это тоже касается.

В гостинице, как и договаривались, они отправились в ресторан. Заказали ужин со спиртным, но налегать сильно на выпивку не стали. В десять часов вечера разошлись по номерам, а ровно в восемь утра сдали ключи на стойку регистрации. До стоянки добирались пешком, делая вид, что любуются городом. Машина, которую оставил для них Гарри, стояла в крайнем ряду, ближе к выезду. Богданов прошел до поста охраны, предъявил паспорт и сообщил, что забирает автомобиль. Охранник записал номер машины, данные паспорта на имя Генриха Шульца и, пожелав счастливого пути, вернулся к просмотру журнала. Погрузив вещи в багажник, бойцы группы «Дон» заняли места в машине. За руль сел Богданов, завел двигатель и выехал со стоянки. Заняв пассажирское кресло около водителя, Казанец открыл бардачок.

– Ого, наш друг снабдил нас очень полезной вещью, – доставая дорожную карту, сообщил он. – Давайте‑ка посмотрим, сколько по времени нам добираться до Вашингтона. Какой тут масштаб? Ага, посчитаем. Едем через Филадельфию и Балтимор. Итого двести тридцать километров.

– Не километров, а миль, дурилка картонная. Мы как‑никак в Америке, – напомнил Дорохин.

– Точно, здесь измерение в милях идет. Дорохин, переведи в километры, раз ты такой всезнайка.

– Около трехсот семидесяти километров, – ответил Дорохин.

– Значит, доберемся часа за четыре.

– Юра, бросай ерундой заниматься, пошарь в бардачке, там информация от агента Смита, – попросил Богданов.

Казанец открыл бардачок, пошарил в нем.

– Пусто, командир. Никаких бумаг, – объявил он вслух.

– Гарри хотелось поиграть в шпионов, так что записка приклеена где‑то сверху на панели, – сообщил Богданов. – Смотри лучше, Юра.

Казанец изогнулся, заглянул внутрь и извлек пакет, завернутый в бумагу.

– Похоже, это нам, – сообщил он, разрывая бечевку, которой был обмотан сверток. – Ага, здесь ключи, две пары. Еще записка. Здесь адрес: Висконсин‑роуд, 35. Номера квартиры нет, значит, это частные владения и весь дом в нашем распоряжении.

– Мы должны иметь возможность свободно приходить и уходить, поэтому квартира в густонаселенном районе Вашингтона нам не подходит, – объяснил Богданов.

– Значит, едем на Висконсин‑роуд, – подытожил Дорохин. – По дороге обсуждать что‑то будем или можно вздремнуть?

– Спи, лоботряс, – разрешил Богданов. – Доберемся до места, там и будем решать, с чего начать. Саша, ты тоже вздремни.

– А я, командир? – Казанец притворно зевнул. – У меня тоже ночь беспокойно прошла.

– А ты следи за дорогой. Ты у нас сегодня за штурмана. Смотри, чтобы я нужный поворот не пропустил, а то вместо Вашингтона в какой‑нибудь Питтсбург уедем.

– Вот так всегда, кто званием младше, на том и едут, – притворно проворчал Казанец, убрал сверток в бардачок, снова открыл дорожную карту и приготовился следить за дорогой.

Вскоре в автомобиле наступила тишина. Дорохин и Дубко мирно посапывали под ровные звуки хорошо отлаженного двигателя. Казанец читал надписи на указателях, а Богданов следил за дорогой. Они благополучно миновали Филадельфию и Уилмингтон. В Абердине остановились на автозаправочной станции, купили в кафе еды навынос и отправились дальше. Они уже подъезжали к Балтимору, когда увидели на дороге автомобиль с поднятым капотом. Водитель, круглолицый мужчина средних лет, выскочил на середину дороги и отчаянно махал руками, умоляя остановиться. Богданов сбавил скорость.

– Что там случилось? – Дубко высунулся из окна, пытаясь разглядеть, есть ли еще кто‑то в машине.

– Не знаю, – произнес Казанец, – но мне это не нравится.

– Это всего лишь незадачливый водитель, – проговорил Богданов. – Ничего более.

– Собираешься остановиться? – спросил Дубко. – Не думаю, что хорошая мысль.

– Не давить же мне его, в самом деле, – проворчал Богданов.

А водитель и правда не собирался уходить с дороги. Теперь он уже бежал навстречу их автомобилю и что‑то кричал, привлекая внимание.

– Черт, похоже, остановиться все‑таки придется, – проговорил Дубко. – Иначе без трупов не обойдется.

– Всем приготовиться, – предупредил Богданов. – Русскую речь забыли!

Он съехал на обочину и заглушил двигатель. Круглолицый мужчина подбежал к машине, встал со стороны водительского кресла и быстро‑быстро заговорил. Речь была явно английская, но из‑за скорости, с которой говорил мужчина, никто из сидящих в машине поначалу не мог понять ни одного слова, кроме «господа» и «пожалуйста».

– Простите, мистер, – Богданов вышел из машины. – Успокойтесь, прошу вас! Объясните, какие у вас проблемы.

Богданов заговорил на английском, но в его речи слышался явный акцент. Это странным образом успокоило незнакомца. Он облегченно вздохнул и тронул Богданова за локоть.

– Иностранец?

– Немец, – спокойно ответил Богданов. – Генрих Шульц.

– Шульц, – повторил незнакомец. – День добрый, господин Шульц. Я Алонзо. Алонзо Моретти.

– Италия?