Персефона

Однажды, когда она еще училась в институте, они с Артемом справляли Новый год на даче – вдвоем. Несмотря на отсутствие шумной компании, все традиции были соблюдены: шампанское, маленькая елочка, по смутным подозрениям Рыжика срубленная в ближайшем лесочке, пушистые гирлянды и бумажные снежинки на окнах. Красота.

Потом они уехали в Москву и вернулись только в конце января, когда Рыжик благополучно разделалась со всеми экзаменами. Елочка все еще красовалась в гостиной, ее игольчатые одеяния слегка поблекли, но в целом она выглядела неплохо.

– Вот уж не думал, что она так долго простоит, – голос Артема в пустом доме прозвучал неестественно громко. – Странно, да? Я ведь даже воды ей не налил.

Он подошел и дотронулся кончиками пальцев до ветки, на которой висел маленький розовый шарик. От прикосновения елка словно вздрогнула, посыпались иголки, и на глазах у Рыжика деревце через несколько секунд превратилась в сухой скелет. Долгое время оно притворялось живым в тишине покинутого дома, но это была всего лишь хрупкая иллюзия жизни, и малейшего вторжения жизни настоящей оказалось достаточно для ее самоуничтожения. Остались лишь унылые веточки, сухие голые веточки, на которых висели игрушки: они были достаточно легкими, чтобы кое‑как удержаться. Только розовый шарик покатился по полу и застыл.

Рыжику стало как‑то не по себе. Видимо, Артем тоже почувствовал нечто похожее. Он поскорее вытащил скелетик за дверь и смел все иголки в совок. Весь день некогда уютная и хорошенькая елочка провела в сугробе, а под вечер Артем вынес ее с участка. Вернулся минут через десять, отряхнул ботинки щеткой, чтобы не заносить в дом снег. Вот и все.

Теперь прежнее жилище показалось ей похожим на мертвое дерево, все еще хранящее в себе воспоминание о жизни. Дом по‑прежнему добросовестно выполнял обязанности гостеприимного хозяина, но как будто по плохо заученной роли. Он помнил правила игры, но они уже стали для него всего лишь тягостной формальностью. Рыжик снова чуть не пожалела, что надумала вернуться.

– Ладно, давай займемся разгрузкой! – с напускной жизнерадостностью предложила она Даше. – Помоги‑ка мне.

– А мы пойдем сегодня на водохранилище? – требовательным голосом напомнила сестренка. Это был не вопрос. Скорее утверждение.

– Может, завтра? – попыталась воспротивиться Рыжик. – Это ведь не пять минут туда и обратно, а нам еще вещи распаковывать. Тем более – купаться сейчас все равно еще холодно.

Она ожидала, что Даша будет возражать, поскольку именно водохранилищем в первую очередь сестренка и соблазнилась, когда решала сложный вопрос, ехать на дачу или нет, но та изобразила на лице полнейшее безразличие:

– Ну, как скажешь, – и не проронила больше ни слова, пока помогала Рыжику достать из багажника сумки и оттащить их на крыльцо.

Вообще‑то Рыжик покривила душой. Она отложила прогулку вовсе не из‑за того, что водохранилище было слишком далеко. Ну да, не пять минут идти, конечно, а добрых полчаса, но по сравнению с уже преодоленным расстоянием разве это проблема? Просто ей вдруг очень‑очень не захотелось отправляться куда‑то еще, а потом снова возвращаться в негостеприимное, неприветливое жилище. Ей казалось, что если они сейчас распакуют вещи, наведут порядок – точнее, обычный беспорядок, который царит в обжитом доме, то все как‑нибудь сразу наладится, и лето за городом пройдет более или менее нормально. Может быть.

Она долго возилась с ключами. Замок никак не хотел отпираться, словно не признавая хозяев и не желая впускать их. Но в конце концов дверь поддалась, и Рыжик проволокла тяжелую сумку в прихожую. Вскоре рядом с первой ношей на стареньком коврике красовались еще две спортивные сумки, поменьше.

– Надо загнать машину в гараж. Постой здесь, а я спущусь в подвал.

Она хотела скинуть туфли в прихожей, чтобы не заносить уличную грязь в дом, но перспектива идти в тоненьких чулках по холодному и пыльному полу показалась ей не слишком заманчивой, и она решила, что немножко свежей грязи для наведения беспорядка тоже не помешает.

В подвале не работал выключатель, поэтому по лестнице пришлось спускаться в полной темноте. Ладонь скользила по деревянным перилам.

А теперь налево, по узкому коридорчику мимо комнатки со стиральной машиной и кладовки. Свет надо будет починить, не пробираться же так каждый раз почти на ощупь.

В противоположном конце не особенно просторного подвала, благоразумно превращенного в гараж, чтобы не пропадало помещение, поднималась лестница на территорию Карины Аркадьевны. Но дверь наверху наверняка была крепко‑накрепко заперта. Свекровь, даже когда бывала здесь, предпочитала жить сама по себе и никак не соприкасаться с делами невестки, которая по‑прежнему оставалась для нее чужим человеком. Она с самого начала не проявила к новой родственнице особой теплоты («Женишься? Она что, беременна?»), а после того как… Нет‑нет‑нет, я не буду об этом думать, твердо сказала себе Рыжик.

Она разобралась в темноте с нехитрыми механизмами двери, и та поползла вверх, открывая заасфальтированную полоску спуска для машины и облаченные в джинсики ноги Даши, стоявшей в нетерпении прямо перед входом в гараж. Не дожидаясь, пока дверь откроется полностью, сестренка поднырнула под нее и оказалась рядом с Рыжиком:

– Ну что? Порядочек?

После темноты подвала серый свет облачного дня показался ослепительно ярким. Рыжик даже сощурилась, когда вышла к машине. Вскоре та, не оказав ни малейшего сопротивления, затихла в пещерке подвала, а дверь была водворена на прежнее место.

– Сколько тут всякого хлама, – ворчала Даша, поднимаясь по лестнице следом за сестрой. – Ну зачем в гараже зеркало?

– Не знаю, – рассеянно отозвалась Рыжик.

– Оно, конечно, пыльное и мухами, кажется, засиженное, но почему бы его не почистить и не перетащить куда‑нибудь наверх? Кому в подвале в него смотреться? Да еще в полной темноте! Думаешь, машина в нем собою любуется?

Рыжик все так же отсутствующе кивнула. Здесь многие вещи не на месте. Кое‑что надо выбросить, кое‑что привести в порядок. Наверху, в кабинете, хорошо бы разобрать книги, просмотреть библиотеку Артема, привезенную сюда еще семь лет назад – Рыжик предлагала ее Карине Аркадьевне, но та лишь отмахнулась. Не хотела лишних воспоминаний, по всей видимости.

Таких воспоминаний у всех нас достаточно, особенно – у тебя самой, подумала Рыжик уныло. Просто девать некуда. И пора с ними что‑то делать, иначе они покроются толстым слоем пыли, но никуда не исчезнут – просто прикасаться к ним будет еще неприятнее.

Кстати, насчет пыли. Скорее всего, наверху – и в кабинете, и в спальне, и еще в двух комнатках – ее накопилось предостаточно. Надо убраться там…

«Но не сегодня! – мелькнула спасительная мысль. – Сегодня займемся первым этажом, мы ведь на первом поселимся?»

– Давай обоснуемся внизу, – предложила Рыжик.

Она боялась, что Даша все‑таки предпочтет второй этаж, но сестренка только пожала плечами.