Приход Чёрной Луны. Покорная королева

Моя прекрасная королева‑мать всегда пеклась о моём благе и даже старалась научить женским хитростям, которые бы были без надобности для старой девы, но не для молодой жены.

– Простите меня, ваше величество, я сказала то, что недостойно ваших ушей.

– Нет, Герда, ты сказала печальную правду. Хорошо, что ты её замечаешь, но больше никогда, как бы тебе ни хотелось, не смей произносить её вслух, – мама повернула ко мне лицо и поцеловала в лоб. Нежно, совсем как в детстве.

Её тонкие пальцы гладили мои щёки, нос, губы. Королева шептала мне о своей любви, и моё сердце раскрывалось навстречу этому потоку безусловной любви.

Это наша последняя встреча наедине. Сегодня мы расстанемся и больше не увидимся.

Визиты к соседям считаются редкостью. Слишком королевство Вудстилл, в которое я вскоре отбуду, отличается от нас не только укладом жизни, но и верованиями.

Туманные Горы полагаются на силу, ловкость, выносливость, храбрость своих сыновей и дочерей, а Вудстилл славится тёмными Силами. Магией пропитаны их озёра, магия заставляет деревья расти до невиданных размеров, магия, наконец, делает их зимы не такими суровыми, как у нас на Западе.

И благодаря этой магии Вудстилл считается непобедимым и богатым. Жирным куском, который не даёт покоя соседям, но чужеродная магия заставляет их обходить стороной границы Лесного королевства.

Именно поэтому они запросили в качестве приданного только Библиотеку Старого мира, доставшуюся мне от матери. Именно поэтому отец согласился отдать им меня, хотя не хотел разлучаться со «своим хрупким советником», как он называл старшую дочь.

– Это пятно у тебя на руке, оно не растёт? – спросила мама, дотронувшись до моего правого запястья.

Я закатала рукав и показала его ей. Идеально гладкое, чёрное, круглое, оно было у меня с детства. Придворные маги не смогли сказать по этому поводу ничего определённого. Не магическое оно, но за глаза из‑за него придворные звали меня «Чёрной Луной».

– Нет, с тех пор как пошла первая кровь, оно больше меня не тревожит, – ответила я на встревоженный взгляд матери.

Она одна видела в этом нехороший знак, наверное, потому что происходила из рода Прорицателей, а Туманные Горы больше верила силе клинка, чем силе печатного слова.

– Как ты думаешь, старый король именно из‑за этого решил взять меня в жёны? – решилась я спросить то, что давно тенью лежало на сердце.

Анкильд Первый, дважды вдовец, слыл человеком проницательным, хитрым и расчётливым. Зачем ему старая дева из Туманных гор, на которую никто больше не позарился?

– Не думаю, – поморщилась мама и обняла меня за плечи. – Это мы сделали ему одолжение, что отдаём тебя!

Мама замолчала и запела на неродном мне, но не ей, языке. Эта песнь звучала при мне уже не однажды, она рассказывала о магии, способной поднять своего носителя в воздух и унести так далеко, где никакие беды и враги его не достанут. Моя королева владела осколком этой силы, часть её бурлила и в моих жилах.

Я слушала, прикрыв глаза, и старалась забыть о своих страхах. Мой будущий король не молод, но и не стар, однако внушал мне неизъяснимый ужас: ходили слухи, что магия Вудстилла истощилась, что именно поэтому у него нет наследника мужского пола. Что его жёны умирают, как и те, кого он хотел взять в невесты.

Поэтому, мол, он искал жену среди иноземцев, потому что нужна новая магия, свежая кровь, способная поддержать угасающий огонь Лесного королевства. Или потому что я могу влиять на погоду, что весьма полезно для той земли.

Или даже потому что я хоть и не юна, но происхожу из рода крепкого и выносливого. Раз выжила семимесячной, не болела хворями, значит, смогу родить много детей. Несмотря на худобу.

Мама замолчала и заглянула мне в глаза.

– Герда, я здесь не только потому, что хотела тебя увидеть и обнять. У меня для тебя особый подарок. Когда‑то мне дала его мать, но я так и не смогла им воспользоваться.

Мыслями я была далека от того, чтобы вслушиваться в рассказ мамы. Наверное, это какая‑то драгоценность, но на что мне она? Как истинная дочь гор, я равнодушна к блеску золота или драгоценных каменьев.

Я люблю простор, ветер и туман. А также белые облака и снег, увенчивающий верхушки горных пиков. Как бы хотелось унести их с собой в дальние края!

– Ты слушаешь меня, дочь?! – я получила лёгкую пощёчину и тут же уставилась на маму.

– Так вот, держи! – королева раскрыла кулон, который носила на шее, и достала оттуда квадратный кусочек выделанной кожи. Он выглядел вполне обычно, я даже понюхала его, но так и не поняла, на что мне такой дар. – Это верджилий. Магия моей родины. Не все владеют искусством его изготовления, сейчас оно почти утрачено, а жаль.

– И что это?

– Средство грешить, чтобы не быть пойманным, – хихикнула мама, но тут же покашляла и с тревогой посмотрела на плотно прикрытую дверь. – Времени мало. Твой муж, я не знаю его, но он может оказаться всяким. Холодным, не посещающим тебя месяцами или откровенно предпочитающим твоё ложе постели великосветской потаскухи.

Мама раскраснелась, что бывало с ней крайне редко, и снова сердито посмотрела на дверь. Я понимала, о чём она: метресса Люсия, фаворитка отца, была внешне полной противоположностью моей матери. Ни стати, ни красоты, к тому же хромоногая, ровесница отца, но почему‑то он очень привязался к ней за последние семь лет.

И хоть внешне соблюдал приличия, предпочитал проводить свободное время в обществе этой дурнушки.

– Я уже сказал, что у меня не было возможности воспользоваться этим средством, но у тебя будет. В свите твоего мужа, в той, которая приехала за тобой, достаточно красивых мужчин. Выбери одного из них и соблазни!

***

– Мама, но как можно? – ахнула я, прикрыв рот ладонью и тут же оглянулась на дверь.

Может, королева‑мать проверяет меня? Иначе я бы никак не смогла объяснить её слова. Принцесса обязана быть девственницей, это столь же необходимое условие, как наличие приличного по меркам принимающей стороны приданого или свиты из фрейлин.

– Тише! – мама стиснула мою руку и приблизила своё лицо к моему так, чтобы соприкоснуться лбами. – Тише, моя девочка!

Я ждала объяснений и получила их через несколько минут.

– Мужчины всегда придумывают правила, которые должны закабалить нас, – продолжила она прерывающимся голосом. – Моя реакция была такой же, когда я об этом услышала, но пойми, если тебе повезёт, то ты проживёшь жизнь пусть не в любви, но в уважении. А если нет, то будешь плакать ночами, чтобы хоть как‑то согреть холодную постель.

Она отстранилась и обхватила холодными пальцами моё лицо, смотрела так, будто хотела запомнить его черты. Провела рукой по моим острым скулам, коснулась пальцами светлых бровей.

– Я впервые говорю с тобой так откровенно, но лишь потому, что хочу предостеречь тебя. И подарить ту любовь, которой достойна каждая леди. Тот, кого выберешь ты, будет считать это за величайшую честь, он подарит тебе нежность, ласку, любовь. Всё, чего жаждет женщина в первую ночь. Это не будет происходить на грязной соломе за овином, как было в моём случае, потому что король, твой отец, хотел утвердить свои права на меня и убедиться, что я не морочу ему голову пустыми обещаниями.