Пять поломок космической станции

– Я думаю, мы не увидим ничего нового, даже если обойдём все форматоры планеты, – Антуан осторожно заглянул внутрь, изучая пыль. – Может, с водяными ситуация иная, но я бы не рассчитывал.

Я был полностью солидарен с нашим астрофермером. Налёт на работающем фильтре был пока ещё не очень большим, всего‑то с человеческую руку, но одно его наличие уже говорило о том, что и этот аппарат долго не продержится. Андрей загудел, привлекая моё внимание, и кивнул в сторону панели с двоичным кодом.

– Десятилетний износ, – андроид потряс рукой, возвращая голографическую кожу, и отключился от прибора. – Протоколы скачал.

Я кивнул, показывая, что услышал, и уточнил:

– Можешь запустить полную очистку? Или это бессмысленно?

– Бессмысленно, конечно, – Адитья, бесцеремонно вклинившийся в наш разговор, покачал головой и цокнул языком. – Аппарат не сможет поддерживать режим очистки на постоянной основе, а один фильтр на общее состояние не повлияет. Мы теряем время, Антон, от нас требуется составить отчёт и передать Крюк в соответствующее ведомство.

– Да что происходит‑то? – растерянный Алвин по очереди смотрел на нас, жалобно заглядывая в глаза. – Фильтры поддельные или что?

Я вздохнул, понимая, что вероятность заводского брака стремится к нулю и проблема, угрожающая жизни колонии, лежит вне нашей ответственности. Ремонтная бригада Арктур‑8 ничего не могла сделать, чтобы предотвратить разрушение аппаратов, и даже ручная очистка каждого фильтра не спасёт жизни людей. Скорее всего, нам и в самом деле придётся просто бросить колонистов и надеяться, что проверка прибудет вовремя.

– Давайте вернёмся домой, – мы убили десять общих часов на осмотры фильтров и путешествие до форматора, а переизбыток кислорода в атмосфере чувствовался даже сквозь маску. – Обсудим то, что обнаружили, проверим данные с фильтром и решим, как действовать дальше. Алвин, я всё объясню, когда будем в более подходящем месте.

Мы вернулись к вездеходу, снова делегировав право рассказать рему Гладиусу о наших успехах местному техмеху, и попросили вернуть нас на шаттл.

Как и всегда, мы отказались от приглашения на приём пищи – запасов с «Макоши» было достаточно, к тому же у рема Гладиуса сейчас была бионочь, а есть без хозяина было бы в высшей степени неправильно. Бригада Арктур‑8 в принципе редко ела на рабочем месте. Каждая планета, несмотря на терраформирование, обладала уникальной средой, а техники слишком быстро перемещались между системами и галактиками, чтобы приспособиться к конкретной органике, да и совместное питание ощутимо нарушает субординацию.

За процесс подготовки к трапезе каждый отвечал сам, но обычно эту часть обязанностей брал на себя Антуан. Астрофермер, всю жизнь проработавший на Шу, присматривая за агротехникой на планете‑поле, считал себя экспертом в растительной пище и во всём, что в принципе можно есть. Именно поэтому он приходил в ярость, когда видел сухпаёк моего авторства или куски, таскаемые Алвином. Чтобы избежать сильных эмоциональных переживаний, Антуан предложил брать на себя обязанности повара, когда мы находились вне нашего корабля – там кухней безраздельно правил Борис, и горе тому, кто попытается оспорить его право на синтез и разогрев продуктов. Предложение взять на себя ответственность за кухню было встречено с позитивом, мы вынесли вопрос на голосование, уточнили, что еда не становится неприкосновенной для всех, кроме Антуана, и с тех пор наша бригада забыла о необходимости мучиться с приготовлением.

Именно поэтому в тот момент, когда мы вернулись в шаттл, наш астрофермер коротко уточнил, кто что будет есть, и тут же начал возиться с брикетами и температурами. Мы расселись на наши места, и Алвин тут же повернулся и нетерпеливо уставился на меня. Я в свою очередь посмотрел на Андрея, хотя техмеху не требовалось ничего напоминать – он уже подключился к бортовому компьютеру, пробивая информацию по серийным номерам фильтров. Адитья закатил глаза, всем своим видом показывая, что он считает происходящее пустой тратой времени, а моё желание получить вещественные доказательства связано с возрастом и неуместной педантичностью.

– Данные отправлены, жду ответа, – Андрей запиликал, а его шейные светодиоды волнами меняли цвет с синего на красный. – Ответ получен. Фильтры зарегистрированы в колонии Тартара галактики Дракон. Куплены официально для преобразования планеты‑пустыни третьего типа в пригодную для жизни модель Земля‑5. Примечание – форматоры не были закуплены комплексно, рем Гладиус не предоставил единого пакета и плана от террархитектора. Все элементы закупались по отдельности, вне программы Цивилизации. Добровольный отказ от внесения Крюка в регистр для грантов прилагается.

Слова, сказанные нашим андроидом, окончательно похоронили все причины поломки, кроме самой очевидной, о которой с самого начала твердил Адитья. Микросхемное светило самодовольно усмехнулся, прекрасно зная, что он был прав, и даже расщедрился на благодарности Антуану, протянувшему ему ёмкость с едой.

Каждая планета или космическая станция предпочитала кормить своих обитателей настоящей пищей, потому что разведение животных, растений и насекомых оказалось достаточно дешёвым, а также помогало обеспечивать баланс экосистемы и сохранять жизнь в том виде, как она создавалась изначально. Однако рабочие вроде нас, путешествующие от планеты к планете, не имели возможности питаться настоящей пищей – и именно поэтому наш корабль и наш шаттл были оборудованы органическими фильтрами, похожими на те, что мы чинили в форматорах. Загружаешь брикет с белками, жирами, углеводами, клетчаткой, витаминами и всем, что составляет рацион человека, включаешь режим пересборки и получаешь полноценную порцию пищи – суп, салат, жёсткий слиток, требующий пережёвывания, или тающую смесь, в зависимости от желания и вкусовых предпочтений. К каждому органическому фильтру прилагается инструкция, сколько чего следует загрузить для получения необходимых веществ, но Антуан обычно отмерял на глазок, и по неведомой причине у него получалось сытнее и вкуснее.

– Значит, это всё‑таки не наш профиль? – Антуан вздохнул, протягивая мне пиалку с тёмно‑фиолетовым шариком. Мороженое со вкусом окуджики, резкое, отдающее ацетоном, кислое, но со сладким послевкусием – самое то к слитку животных белков.

– Боюсь, что нет, – я покосился на Алвина, который был в шаге от подростковой истерики и даже не пил своё обожаемое вино, и перевёл взгляд на экран. – Форматоры в полном порядке. Проблема в том, что это не те форматоры.

Данные, выведенные Андрюхой, говорили сами за себя, но вряд ли наша девочка‑феечка хоть раз в жизни сталкивался с коррупцией такого типа. И судя по тому, что остальные молчали, честь просветить Алвина выпала мне.

– Такое периодически происходит с колониями, которые не вносят в регистр на грант. Я думаю, для тебя не станет новостью то, что терраформирование разных планет обходится в разные суммы. Количество аппаратов, которые предстоит установить, элементы разной степени редкости, время, необходимое для изменения и формирования атмосферы, первоначальная пригодность к колонизации – все эти факторы представляют собой столбцы в смете, за которые придётся платить. Если оформлять всё вместе, да ещё и по гранту, Цивилизация вернёт часть денег, но сумма всё равно выйдет на несколько нулей больше, чем если брать каждую деталь по отдельности. Думаю, это официальная причина, по которой наш уважаемый патриций отказался вносить Крюк в регистр.

Адитья многозначительно хмыкнул, всё‑таки присоединяясь к разговору.

– «Официальная», ага. На самом деле всё куда прозаичнее, – рем Мукерджи выглядел так, словно он читает очередную лекцию. – По такой схеме уважаемые меценаты могут сэкономить деньги.